Глен Кук - Стальные сны. Серебряный клин

Казалось, сама земля вздрогнула под ногами, прежде чем на Смеда обрушилась лавина звуков, яростный рев толпы, подобный раскатам грома.

— Они все-таки приступили к массовым казням, — сказал ему на ухо незаметно подошедший Рыбак. — А то я уж переживал, что могут побояться.

Рев становился все громче, накатываясь грохочущей волной. Похоже, все жители города одновременно решили, что пришла пора положить конец безумной жестокости и притеснениям.

Волна докатилась до улицы, где стоял «Скелет». Толпа дрогнула.

И сразу же матери принялись загонять детей по домам, а мужчины завороженно двинулись к центру города. Слепая ярость гнала их на верную смерть. Вооружены были лишь немногие: в ходе повальных обысков серым удалось конфисковать у горожан почти все оружие. Они не оставили в личном пользовании ничего режущего, кроме кухонных ножей.

Смед решил, что ему давно пора стать полным циником. Не было никакой нужды влезать в это дело именно сейчас. Он не двинулся с места.

Рыбак тоже. Талли дернулся было вслед за всеми, но быстро остыл.

Многие из толпившихся на улице повели себя точно так же. Гнев был подобен холере: он цеплял не всех сразу. Но и то и другое многих еще прихватит, прежде чем все пойдет на спад.

Рыбак привел Смеда и Талли назад, в «Скелет», и усадил за стол.

— Мы остаемся здесь, — сказал он. — Будем ждать новостей. Если они будут благоприятными, двинемся к городской стене, чтобы не упустить шанса на побег. Смед! Иди собирай свой мешок. Суй туда все барахло, которое может пригодиться в пути.

— А как насчет Клина? — тихо спросил Талли.

— Эта штука позаботится о себе сама.

— Да где же он спрятан, в конце концов?

— Иди пакуй барахло, Смед! Я не знаю, Талли. И знать не хочу. Смед нашел для него хорошее место. Такое хорошее, что чертову хреновину до сих пор никто не обнаружил. Этого с меня достаточно.

Уходя, Смед спиной почувствовал пристальный злобный взгляд Талли.

Первый шквал слухов красноречиво свидетельствовал о том, что горожанами двигало бешенство отчаяния, а не абстрактное благородство идеи.

Зная настроение толпы, солдаты оказались не подготовлены к взрыву, последовавшему после первой же казни. Неистовая сила смяла их в мгновение ока. Восемьсот солдат погибли раньше, чем на помощь подоспело не очень организованное, порядком напуганное подкрепление. Еще семьсот военных и несколько тысяч граждан были убиты прежде, чем удалось подавить этот первый, стихийный взрыв. Бежавшие с площади горожане прихватили с собой освободившееся оружие.

Вскоре толпа попыталась взять штурмом Ратушу. Нападение было отбито, но в здании вспыхнули пожары. Огонь бушевал несколько часов.

Часть обывателей атаковала полк, выдвинутый для усиления охраны Южных Ворот, и разбила его наголову, пустив в ход захваченное оружие. Но охрана ворот выстояла. Провалилась и попытка взять штурмом городскую стену. Разместившиеся на стене лучники быстро рассеяли нападавших.

Рыбак ни разу не позволил ни Смеду, ни Талли покинуть «Скелет».

С наступлением сумерек ситуация стала более хаотичной и зловещей. Некоторые солдаты, подневольно завербованные, перестали подчиняться дисциплине и начали без разбора резать всех подряд. Городская молодежь бесчинствовала, погрязнув в поджогах и грабежах. Кое-кто, под шумок, сводил старые счеты. Вдобавок в дело вмешалась такая чертова туча колдунов, какая до сих пор никогда не собиралась в одном месте. Они на короткое время объединились, чтобы одолеть главного соперника.

Вместе с толпой приверженцев они напали на Паутинку и Шелкопряда. Вот тут атака удалась. Перебив телохранителей, они сумели добраться до сестер. Одна из них была не то изувечена, не то убита. Центральная часть Весла горела. Город окончательно погрузился в пучину массового безумия, подогреваемого самыми дикими слухами. Временами казалось, что все воюют против всех.

Во всяком случае, колдуны перессорились и начали охоту друг на друга.

Сперва этот хаос бушевал далеко от «Скелета». Но затем он начал постепенно приближаться, пока не надвинулся вплотную в воплях, грохоте и лязге оружия.

— Пора уносить ноги, — предложил Смед.

К его удивлению, Рыбак не стал спорить.

— Ты прав, — сказал он. — Пора. Пока у нас еще осталась такая возможность. Берем барахло и уходим.

Талли молча потащился следом. Он был слишком перепуган, чтобы возражать.

Они выскользнули на улицу. Остальные обитатели «Скелета» провожали их унылыми взглядами. Получасом позже, избежав каких-либо серьезных неприятностей, они уже устраивались в темном и мрачном подвале полуразрушенного дома, всего в сотне ярдов от того места, где был убит Тимми Локан.

LII

Боманц был сильно обеспокоен.

— Нет конца этому умопомешательству, — сказал он, — Дай им волю, и они будут продолжать в том же духе, пока в городе не останется всего несколько человек.

— Главное, чтобы среди этих нескольких оказались мы, — криво ухмыльнулся Ворон.

Теперь мы прятались в колокольне старого храма, на расстоянии полета стрелы от здания Ратуши. При желании можно было осторожно выглянуть и посмотреть, как оно горит. Мы никому не говорили, где намеревались укрыться. Пока что, спасибо старому колдуну, нам удавалось избегать случайных встреч.

— Думаешь, во всем виноват Клин? — спросил я Боманца.

— Да. Это его влияние. Чем больше зла творится вокруг него, тем сильнее миазмы безумия. Порочный круг.

Происходящее сильно расстраивало Душечку. Похоже, только ее одну. Остальные были просто напуганы и больше всего желали остаться в стороне, пока сполохи безумия в городе не догорят дотла. Сами собой, без нашего участия.

Она же хотела вмешаться, сделать хоть что-нибудь.

— Что мы будем делать дальше? — спросил я. — Сидеть сложа руки? — Я беспокоился, что мятежи разнесут вдребезги карантин, установленный вокруг районов, охваченных холерой.

— А у тебя есть более разумные предложения? — вяло поинтересовался Ворон.

— Нет.

Ночью они снова сделали вылазку. И опять ничего не нашли, что могло бы заинтересовать. Зато я смог пару часов спокойно поболтать с Душечкой, не съеживаясь под недобрыми взглядами Ворона и Молчуна.

— Я чувствую себя как тот шакал, которому обрыдло ждать, пока появится падаль, — добавил я. — Настолько обрыдло, что уже начал мотать головой, подумывая, а не выйти ли самому на охоту.

— Нам надо решить, как действовать в том случае, если кому-то удастся вырваться из города, — сказал Боманц. — Я уверен, что люди, которым известно хоть что-то про Серебряный Клин, сбегут в числе первых.