Глен Кук - Стальные сны. Серебряный клин

— Думаю, там был всего один человек. Застал нас врасплох. — Ворон был в замешательстве.

Притом в таком замешательстве, в каком я раньше никогда его не видел. Еще бы. Раньше он так никогда не получал.

Когда пришла моя очередь рассказывать, я тоже как-то чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку от меня требовалось передать каждое слово в точности. Я опасался, что мне придется пояснять Душечке смысл некоторых выражений.

Но она оказалась вовсе не такой невежественной, как я наивно полагал.

— Мост Королевы, — показал ей на пальцах Молчун и коснулся своей щеки.

Душечка кивнула.

А я ничего не понял и переспросил.

— После нашего сражения с Ночными Пластунами они захватили в плен восемнадцать человек у моста. Позже они поставили каждому на щеку по такому же кресту и отпустили их на все четыре стороны, — пояснил Молчун.

Я все еще ничего не понимал.

— Что за черт? Значит, Клин у Пластунов? Может, именно поэтому они никак не могут его найти? Значит, бригадир Головня затеяла какую-то собственную игру?

Я машинально выдал всю эту чепуху на языке знаков. Если долго находишься рядом с Душечкой, такой способ поневоле входит в привычку.

Она как-то странно смотрела на меня несколько секунд. Потом ответила. Сперва мне показалось — невпопад.

— Надо немедленно уходить. Солдаты — и не Ночные Пластуны, а другие — могут нагрянуть сюда в любую минуту.

И тут до меня дошло.

С нами разделался сумасшедший гений. Настоящий кудесник по части импровизации. За те несколько минут, что мы находились в его власти, он сколотил и запустил в действие план, который должен был наверняка затянуть Весло в кровавый водоворот хаоса и насилия.

Он пощадил нас только затем, чтобы мы стали той искрой, которая вызовет взрыв. И тогда в городе начнется бойня.

Солдаты близняшек схватят нас, а значит — устранят угрозу Белой Розы. Слухи об этом расползутся быстро, и в городе вспыхнет мятеж. Тем временем близнецы отправят нас на дыбу, где вытряхнут из нас все, что мы знаем. У них появится лишняя причина подозревать Ночных Пластунов и их начальницу. Но те не только не допустят ее ареста, но даже не позволят отстранить от командования.

Серых из других полков в городе гораздо больше, чем Ночных Пластунов, но эти крутые парни способны выиграть любую драку, если только в нее не вмешаются сами близняшки.

Кровожадный гений. Разве кто-нибудь сможет продолжать поиски Клина, когда начнется кровавая потеха?

Пока я обдумывал все это, Душечка отдавала приказания. Направо и налево. Маленькие сущности с равнины Страха отправились на разведку, посмотреть, что творится поблизости, не идут ли сюда солдаты. Братьев Крученых она послала предупредить наших друзей из рядов повстанцев. Боманца и Молчуна — обследовать место, где мы угодили в засаду. Вдруг они, используя свои возможности, обнаружат там что-то полезное?

Некоторое время она переводила свой взгляд с Ворона на меня и обратно, решая, кто покажет дорогу нашим колдунам.

Она выбрала Ворона.

Думаю, Молчун был доволен, что ему не придется оставлять Душечку наедине с Вороном. Все же он нахмурился. Но тут вернулся один из маленьких разведчиков и доложил, что по соседству все чисто. Если не считать какого-то старого пьяницы, валявшегося прямо на деревянном тротуаре в полуквартале отсюда.

— Уходим, — просигналила Душечка.

Мы вышли на улицу.

Меньше чем через час по городу покатилась волна обысков и арестов.

LI

Смед взглянул на двоюродного брата, сидящего за столиком напротив. Тот продолжал угрюмо надираться, но сам Смед был трезв как стеклышко. Он все никак не мог забыть те трупы. Ужас какой-то. И те люди, что выслеживали их ночью. Костры на Южной Окраине, где жгли тела умерших от холеры. Отряды солдат, марширующие по улицам, творящие по ночам дела, о которых повсюду ползут жуткие слухи. Наступило время, когда никто ни от чего не был гарантирован.

Солдаты — по крайней мере, кое-кто из них — тоже были встревожены. Некоторое время назад несколько Ночных Пластунов зашли посоветоваться с капралом. Только что вся эта толпа вывалила на улицу. Парни выглядели так, словно ждали больших неприятностей.

У Смеда даже дыхание перехватило.

— Похоже, началось, — сказал он. — Все трещит по швам.

Талли кивнул; его колотила нервная дрожь.

— Чертов Клин, — пробормотал он, — Если б знать заранее, чем все это обернется, сразу бы послал его подальше.

— Задним умом все крепки, братец. Хотя и тогда можно было сообразить, что жирный куш еще никому не давался даром.

— Да уж. Не смог продумать все до конца. Иначе я бы допер, что из-за этой штуки у людей мозги совсем отсыреют. Что сюда нагрянет куча народа, готовая пойти на все, прикончить кого угодно, лишь бы захапать эту железку. Черт! Ну и пиво! Воняет крысиной мочой.

— Радуйся такому, какое есть. Наслаждайся. — Рядом со столиком, словно из-под земли, возник Рыбак. Он выглядел встрепанным и каким-то осунувшимся. — Может, это вообще последнее пиво в городе. — Старик обессиленно плюхнулся на стул. — Я сделал все, что мог. Теперь остается только ждать. И надеяться.

— Что там за суматоха? — спросил Смед. — Солдаты словно с ума посходили.

— Они устроили облаву на повстанцев. Собираются утром казнить кучу народу. После этого почти наверняка вспыхнет мятеж и чертова осада разлетится вдребезги.

— А если нет? — спросил Талли.

— Если нет, тогда нам хана. Они доберутся до нас рано или поздно. Методом исключения, — Рыбак взял кружку Смеда, отхлебнул. — Ладно. Выше нос! Еще есть холера. Может, она доберется до них раньше, чем они доберутся до нас.

— Ч-черт!

— Нам всем надо хоть немного поспать.

— Издеваешься, что ли?

— Надо. Надо хотя бы попытаться. Сейчас самое лучшее — не мозолить серым глаза. Как говорится, с глаз долой — из сердца вон.

Смед заснул в две секунды.

Он не мог сообразить, что его разбудило. Солнце давно уже встало. Талли и Рыбак — тоже. Едва поднявшись, оба куда-то слиняли. Отчего-то его пробрала нервная дрожь. Он вышел в общий зал. Там было пусто.

Он направился к двери. И тут до него вдруг дошло.

Тишина.

Вокруг царила мертвая тишина. Если бы не звук его собственных шагов, Смед, наверно, решил бы, что оглох. Он толкнул дверь. Та пронзительно заскрипела и открылась.

Улица была полна людей. Все они молча глядели в сторону главной площади Весла. Чего-то ждали.

Ожидание оказалось недолгим.

Казалось, сама земля вздрогнула под ногами, прежде чем на Смеда обрушилась лавина звуков, яростный рев толпы, подобный раскатам грома.