Никому и никогда - Loafer83
— Сюда! Быстрее! — голос Мэй сломался, она охрипла в одно мгновение, сильно закашлявшись. Дышать было тяжело, что-то давило на сердце и стискивало легкие. Лана и Мэй сняли шубы и закутали в них Альфиру и Айну. Мэй полностью завернула окоченевшую девочку в свою шубу. Тонкая роба из грубой ткани промерзла до состояния ломкого картона, неспособная согреть, способная лишь травмировать обмороженную кожу. Первым добежал старый опер, не смотря на тьму и жуткую сферу над головой, быстро сориентировавшийся. Он снял пуховик и укутал в него Максима, с трудом разжимая его руки, чтобы вдеть в рукава. Сфера следила за ними, как люди копошатся внизу, тщетно борясь с силой природы. Если бы у нее был рот и глотка, она бы хохотала.
— Я скорую вызвал, она будет через полчаса на трассе, сюда не доедет, — доложил следователь и покачал головой. — Ну, товарищ начальник, как это понимать? Получается, что надо военных колоть? Откуда здесь гражданские, что здесь за эксперименты проводятся?
— И что это за хрень над нами висит? — старый опер внимательно смотрел на сферу, а она звала его к себе, и что-то в нем отвечало этому зову, что-то злое и отвратительное, что он всю жизнь прятал глубоко, не в силах выдавить, уничтожить.
— Потом будем разбираться. Так, вынести пострадавших, женщинам выдать куртки, — скомандовал старший следователь.
— Не надо, нам не холодно, — Ответила Мэй. Она подняла Айну и понесла. Солдаты бережно несли Альфиру, сержант и опер пыхтели, но аккуратно несли Максима.
— А куда вторая ведьма делась? — вдруг спросил следователь и хмыкнул. — По-моему, она там.
Он показал на сферу, висевшую на том же месте, но что-то внутри нее происходило, вращалось и расширялось, чтобы свернуться, стать ничтожным и расшириться до гигантских размеров, но незримое поле сдерживало это нечто, запирая в черную сферу.
— Так, все проверить. Остальные к машинам, — скомандовал старший следователь. Он остался вместе с подчиненным, освещая пространство жалким светом фонарика смартфона.
— Не ищите ее, она ушла, — Мэй обернулась к ним. — Ее здесь больше нет.
— А где же она? — старший следователь подошел к Мэй.
— Я не знаю, но ее здесь нет, — она прижала девочку сильнее, Айна пошевелилась, и сердце Мэй радостно забилось. Как ни тяжело ей было, она ни за что не отпустит ее.
— Давайте я понесу, — предложил следователь, не желавший оставаться один в этом жутком месте, тем более что сфера никуда уходить не собиралась, также надменно смотря на всех с высоты трех десятков метров.
— У нас будет много вопросов к вам, но потом, — старший следователь одобрительно кивнул Мэй. — Вы очень сильная. Вы нашли всех, кого искали?
— Нет, но она тоже вернется. Я знаю это. Не спрашивайте, откуда, просто знаю, — Мэй счастливо улыбнулась и посмотрела на небо, снег кончился, ветер быстро разгонял тучи, и появилась луна.
— Думаю, что ничего мы и не узнаем от нее, — заметил следователь, — также, товарищ начальник?
— Так ли это важно, — он посмотрел в след Мэй и остальных, спешно идущих по снегу с ценной ношей. — Вспомни, что мы находили. То-то, а они целые, живые. Господи, если ты где-то есть, спасибо.
— Нет здесь никакого Бога. Он давно умер в нас, поэтому и нет его больше нигде, — следователь прикурил дрожащей рукой. — Меня больше волнует вон та хрень. Я бы район эвакуировал.
— А основание? Нас же слушать никто не будет.
— Пусть вояки думают — это на их территории. Хорошо еще, что салаг к нам приставили, а то всех бы под конвой и к себе в подвалы.
Уже на выходе с полигона старший следователь со смешком кивнул назад, для наглядности показав рукой на проступавшую сквозь темноту огромную сферу. Ее было видно невооруженным глазом, и отсюда она казалась еще страшнее.
— А ведь это нарушение: покинули место преступления, не сообщили об обнаружении свидетелей и пострадавших и так далее по списку. Не видать нам премии, как бы звание не понизили.
— Если понизят, то сразу уволюсь, — следователь, морщась, курил, следя за неумелыми движениями солдат, грузивших окоченелое тело парня в буханку. — Нам нечего переживать, у нас же эти дело забрали. А докладные у меня готовы, осталось только дату и время поставить. Я еще с прошлых разов все подготовил, вернемся, побегу к тебе на подпись.
Они радостно засмеялись, старший следователь хлопнул подчиненного по плечу, и они пошли помогать растерявшимся солдатам, не знавшим, как уложить, чтобы по дороге не добить пострадавшего.
57. Первая кровь
В этот раз ее никто не сажал в железный ящик и не волок, как мороженую тушку. Она ехала до военного городка в машине с личным водителем, вполне милым молодым киборгом, еще не потерявшим интерес к жизни и девушкам, пускай трансформация лишила его либидо и полового обоняния. Юля в основном молчала, слушая байки и смешные рассказы о питомнике и жизни в казарме на поверхности. Первое, что она вывела для себя в этом потоке слов, стало понимание разницы между подземными городами и поверхностью земли. Жители подземного города считали поверхность чужой и враждебной, считая истинным домом именно подземелье. Наверное, так и правильно, ведь они родились там, их родители и прародители родились и умерли под землей, а другой жизни они не знали и не могли знать. И все же это никак не укладывалось у нее в голове, и Юля чувствовала постоянную тянущую боль в сердце за подземных жителей, особенно детей, которых она не видела. Теперь было понятно почему — после рождения и года вскармливания, если у матери было молоко достаточной жирности, детей забирало государство в питомник. Примеряя эту жизнь на себя, видя запертых детей, своих мальчишек из секции, себя и Альфу, неспособных даже на самую малую личную жизнь, которая необязательно должна была быть связана с отношениями или ранним сексом, как навязывали в школе и дома, предупреждая, остерегая, но в основном угрожая и запугивая, ей становилось страшно. Она теряла разницу между ее миром и этим жутким подземным, находя слишком много общего, находя в подземном мире даже положительные стороны, особенно в отношении
