Денис Чекалов - Между двух войн

Однако хруст и шорох, раздавшиеся в зарослях, сразу придали ее мыслям новое направление. Перед нами появились три огромных сворка.

3

Сворки напоминают лизардменов, только раза в два больше. Ростом они не уступают эльфам, а их огромные челюсти сделали бы честь любому дракону.

Три рептилии не двигались, лишь волны враждебности, рожденные в их сознании, обрушивались на головы людей.

– Меня зовут Арран, – сказал юный фермер. – Вы скажете им, чтобы они отстали от меня?

– Конечно скажу.

Зеленые тела сворков начали подрагивать. Дикая злоба, пылавшая в них, схлынула – так озерные волны покидают берег после отлива.

– Двуногая мартышка, – обратился ко мне главный. Слова его были окрашены злобой, но больше для вида. – Отдай нам этого карапуза, мы его съедим. Вас двоих не тронем. Может быть.

Я улыбнулся, и боевой задор сворков исчез так же быстро, как и появился.

– Здесь, в лесном краю, сворки не едят людей, – возразил я.

– Всегда можем начать, – огрызнулся сворк.

Несмотря на грозный тон, он уже не испытывал злости. В глубине души мой собеседник чувствовал смущение – не подобает благородному сворку вести себя как тупая вивверна.

Тем более перед лицом чужаков.

– Что произошло? – спросил я.

Прежде чем ответить, сворк несколько мгновений по­мешкал.

Он колебался, стоит ли доверять свои проблемы существу, у которого нет чешуи.

А случилось следующее.

Три зеленых сворка, преследовавшие Аррана, жили в небольшом лесном городе под названием Своркмиддл. Время от времени они приобретали у фермеров свежее мясо броненосцев.

Когда Арран, как обычно, привез окорока с отцовской фермы, сворки тут же принялись лакомиться. Спустя несколько часов те, кто принимал участие в пиршестве, стали ощущать сильное недомогание. Местный врачеватель сразу определил, что мясо отравлено. В городе началась паника.

Обычно в день покупки торговцы приезжали к своркам дважды. Поэтому Арран вернулся в Своркмиддл спустя несколько часов. Сворки не собирались нападать на скотоводов, но люди почувствовали охвативший их гнев.

Перепуганные фермеры бросились бежать. Несколько жителей Своркмиддла, чьи родственники особенно сильно пострадали от отравленного мяса, начали преследование.

– Вы определили яд? – спросила Франсуаз. Сворк помедлил пару мгновений.

– Нет, – ответил за него я.

Сворк был крайне удивлен. Он знал, что эльфы не обладают телепатическими способностями.

– Значит, я поеду в Своркмиддл, – произнесла девушка и направила своего скакуна через лес.

– Она разбирается в ядах, – пояснил я.

– Да ну? – мрачно осведомился один из ящеров.

– Любая женщина – гадюка в душе, – пояснил я. Франсуаз сразу же подтвердила это положение, не поблагодарив меня за поддержку.

– Я присоединюсь к вам позже, – сказал я. – А тебе, мой юный друг, пора возвращаться домой.

4

– Как вы поняли, что сворки ничего не знают про яд? – спросил Арран.

– Сворки горды. Если им есть чем похвастаться, они выкладывают это сразу.

– А как вы смогли успокоить сворков? – не унимался парнишка. – Я всем телом чувствовал, какие они злобные. А потом вдруг притихли.

– Когда человека охватывает ненависть, – ответил я, – он готов к любой реакции. К страху, проявлению вины, к агрессии.

– И?

– Самый простой способ успокоить его – никак не реагировать на злость. Это покажется ему необычным, а людей парализует все необычное. Он не будет знать, что делать дальше. И поддержит ту линию поведения, которую задашь ты.

Мне было хорошо известно, что это срабатывает далеко не всегда. Но я видел, Арран сможет постоять за себя в обычной драке. Эту сторону жизни парнишке давно показал отец – и, может быть, даже перестарался.

Арран уже был готов задать следующий вопрос, но в этот момент на тропе появились всадники.

– Ни с места! – властно приказал один из них.

Данное требование было лишено всякого смысла. Три наездника стояли на тропе, как пробка в горлышке толстой бутыли с медовым пивом.

Единственная причина, по которой главный из всадников произнес эти слова, состояла в том, что ему слишком уж нравилось отдавать приказы.

Если бы он это сам понял, то наверняка командовал бы по вечерам солнцу садиться, а по утрам снова взбираться на небосклон.

Перед нами, в седле низкорослого ездового ящера, восседал Клиф Уотертаун, констебль города Беркен. Именно оттуда был родом юный фермер Арран.

Клиф отличался высоким ростом и хорошим сложе­нием. Но слой жира уже начал нарастать на мускулах, заставляя гигантскую фигуру оплывать и раздаваться вширь.

Лицо Уотертауна носило нездоровый красноватый оттенок – частью от злоупотребления вином, частью из-за скверного характера.

Бедный ящер казался под ним почти раздавленным.

Позади констебля замерли двое солдат. Одетые в такую же броню, хотя и без таких же эполетов, сидящие на точно таких же ящерах, они казались младшими братьями Уотертауна или, скорее, его упрощенными копиями.

– Прекрасный вечер, констебль, – произнес я, сам придерживаясь прямо противоположного мнения. – Мы с вами не виделись со времен Лернея. Куда ведет вас долг на этот раз?

Уотертаун даже не заметил, что роли переменились. Мгновение назад он отдавал команды, а теперь сам отвечал на вопросы.

– Мы едем в Своркмиддл, – ответил констебль столь грозно, словно стремился до смерти напугать все деревья в округе. – Призвать к ответу этих наглых тварей.

Я вздохнул. Происходило именно то, чего я боялся больше всего. Мне только-только удалось успокоить разгневанных сворков, как теперь уже люди спешили подлить масла в огонь взаимной ненависти.

Следовало остановить констебля прежде, чем тот успеет наломать дров.

– Что же произошло? – спросил я.

Этот вопрос становился у меня коронным.

– Что произошло?! – загремел Уотертаун. Он наклонился вперед так сильно, что едва не свалился с ящера. – А то, что эти мерзкие твари вздумали нарушить договор. Много лет назад Беркен, наш свободный город, заключил с ними союз. И многие другие города тоже так поступили.

«Пообрывал бы руки тем, кто эти договоры подписывал», – читалось на красном лице констебля.

– Но своркам нельзя верить, нет! Они только того и ждут, как бы поймать какого-нибудь человека и сожрать его.

Уотертаун выглядел при этом таким огромным и красным, словно сам только что съел двух-трех людей.

– И вот что я вам скажу: я своими глазами видел следы! Три сворка неслись за каким-то бедолагой через весь лес. Наверняка уже слопали его и кусочка не осталось.