Денис Чекалов - Между двух войн

– Из столицы? – осторожно спросила девушка.

– Да, – кивнул я. – Письмо из дома. Когда мы были на войне, то радовались, если получали весточку от своих. А сейчас мне почему-то не весело…

– Боишься, что твой отпуск закончен? Я не ответил.

– Давай сюда.

Франсуаз взяла у меня конверт и вскрыла его длинным кинжалом.

– Если какая-то дрянь, – пообещала она, – то я тебе не скажу и просто выкину вон. Идет?

– Нет, – с грустью ответил я. – Эльфы так не посту­пают. Проклятие… Я ведь хотел затеряться в этой глуши именно для этого – забыть, что я эльф. Дай письмо.

Девушка повиновалась. Вокруг меня шумела толпа, люди успели забыть о чудесном волшебстве Эдди, которое еще недавно так восхищало их.

Так и мне скоро предстояло вернуться к реальности, сбросив с глаз приятную вуаль волшебства.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Нескончаемой чередой в вышине ползли облака, и закат окрашивал их в цвет крови.

Шорохи наполняли лес, тихие и тревожные. Гигантские аукубы, прозванные золотыми деревьями, гордо вздымали кроны над своими меньшими собратьями, и маленькие, юркие обезьянки сновали по их стволам.

Это был час, когда просыпаются ночные вивверны, гигантские, прожорливые твари, что неслышно скользят среди вечнозеленых кустов – быстрые, похожие на ручей расплавленного серебра. Выбирались из своих нор василиски, и гигантские цикады готовились к ночному концерту.

Мы ехали по узкой тропе. Верховые ящеры горделиво вышагивали, поводя длинными хвостами. Большеглазые лемуры, прячась за широкими листьями, выглядывали из зарослей, чтобы посмотреть, кто это дерзнул вступить под влажные своды леса.

– Все-таки ты меня обманул, Майкл, – произнесла девушка.

Она употребила гораздо более крепкое слово, однако я уверен, что читатель слишком хорошо воспитан и потому просто не поймет его значения.

– Не понимаю, о чем ты, моя милая замарашка, – отвечал я. – Я сделал все, как ты хотела. Ты просила, чтобы я оставил свои дела, обязательства, подвел людей, которые на меня рассчитывают…

– Хороши люди, – вклинилась Франсуаз. – Мазурик в рясе. Такой не постесняется у нищего грошик спереть.

– Ему незачем. Побирушки платят ему подать за право попрошайничать в городе… Но я отвлекся. Ты почти на коленях умоляла меня все бросить.

– Майкл, в Золотом лесу людям грозит опасность.

– Это веская причина, чтобы не ехать сюда. И тем не менее. Без вопросов! Без возражений! Одно твое слово – и я срываюсь с места, чтобы тебе угодить. А что я прошу взамен? Золотые горы? Божественный эликсир? Нет – всего лишь маленькое одолжение.

– Так уж и маленькое.

Девушка мрачно воззрилась на мой жилетный карман, в котором лежало пришедшее из столицы письмо. Оно гласило:

«Майклу Фрэнсису Куэйлу Амбрустеру, эсквайру.

Настоящим имеем честь напомнить Вам, что наступила первая четверть оборота созвездия Красного Великана. Это означает, что наступила Ваша очередь представлять Великий Совет эльфов на Собрании в Золотом лесу, которое состоится в конце текущей недели.

Примите наши уверения в нашем глубочайшем почтении».

– Какое дело эльфам до Золотого леса? – спросила девушка.

– Нам принадлежит часть тамошних плантаций. Время от времени лендлорды собираются – так просто, чтобы не разучиться разговаривать. Согласно традиции, в этом должен участвовать и наш представитель – но, клянусь редькой, проку от этого нет.

– А разве там нет консульства или посольства?

– Никто не согласился бы гнить в такой дыре. В Лесу живут только люди, ящеры и морские свинки. Эти три народа почти не общаются. Нашими землями занимаются управляющие, из местных.

Я задумался:

– Правда, после Лернея там поселилось несколько эльфов. Как и я, они не спешили вернуться домой. Но они поступили на службу в вольные города и не могут представлять Высокий Совет.

– А зачем тебе я понадобилась?

– Френки, я аристократ и не могу притащиться в город один, верхом на осле. Мне нужен сквайр.

– Оруженосец?

– Нет, его обязанности гораздо шире. Он носит чемоданы, присматривает за лошадьми и низко кланяется, когда я вхожу. Сквайр – это свита, без которой я не могу в своей новой роли.

– Девушка не может быть сквайром, – заметила Франсуаз. – И оруженосцем. Это все слова мужского рода.

– Если тебя волнует грамматика, считай себя обезьяной джентльмена…

Франсуаз осадила скакуна и развернула его. Я подумал, что она слишком серьезно восприняла мои слова и решила влезть на дерево за парой бананов.

У зарослей раскидистой ежевики девушка спешилась. Она наклонилась и вытащила на дорогу нечто, чему я не смог подобрать названия.

Правда, он сам называл себя Джонни Сан-Пауло – но ведь тогда он был жив.

– Как сквайр, ты можешь заниматься уборкой, – за­метил я. – А вот мусорить на дороге тебе не пристало.

– Мы его видели, – мрачно сказала Франсуаз, не делая даже попытки вернуть Джонни на место. – И могли опознать. Кто-то очень боится разоблачения.

2

Я и моя спутница уже достигли середины леса, когда издалека донесся шум. 'Вначале едва слышный, он нарастал, становясь все ближе.

Кто-то, не разбирая дороги, бежал сквозь заросли – то ли не зная, какие опасные твари водятся в здешних краях, то ли, напротив, уже повстречавшись с одной из них.

Моя спутница осадила ящера, длинный меч со свистом вылетел из заплечных ножен.

– Всего лишь человек, – негромко вымолвил я. – К тому же напуганный. Незачем доставать меч, Френки.

Девушка бросила на меня сердитый взгляд. Она не любит, когда кто-нибудь пытается ее поучать.

Я продолжал:

– Люди всегда пытаются убежать. А ведь ноги у них такие короткие. Тогда почему они так поступают?

Немного склонив голову, я прислушивался к трелям цикад – первым, еще неуверенным, неровным, но столь же красивым, как пение ангелов.

Однако Франсуаз не собиралась дожидаться, пока несчастный бегун превратится в ужин для ночных хищни­ков. Она ударила сапогами по бокам ящера и направила его между высоких деревьев – туда, где в глубине леса раздавался шум.

Я резко подался вперед и схватил ее скакуна за уздцы.

– Не стоит, – произнеся. – Ты только напугаешь беднягу. Услышит, что кто-то скачет ему навстречу – и решит, будто это еще один лесной хищник. Сразу же бросится бежать от тебя.

Девушка тряхнула пышными волосами.

– Оставить его умирать, Майкл? – спросила она.

– Нет, – ответил я. – Но бессмысленно до утра гоняться за ним по всему лесу. Чего доброго, ты загонишь его прямо в пасть твари, от которой собиралась спасти.