Гидеон (СИ) - Генрих Эдуардович Маринычев
Ленье сделал из бутылки один большой глоток, затем, через время — другой. И лишь приложившись к ней в третий раз, начал говорить.
— Ты наверняка хочешь спросить меня о том, что произошло? — с неохотой промолвил он, глядя на горлышко собственной бутылки.
Само собой, я хотел.
— Да, — ответил я.
— Главное, я хочу, чтобы ты себе уяснил — это была не трусость. Я не трус. Поверь мне — не трус. Все де Крушак не трусы, — заявил Ленье, медленно ворочая языком. — Я никого не боюсь — ни зверя, ни человека. Я…
— Верю, верю, — принялся уверять его я. Не столько потому, что действительно в это верил, сколько потому, что хотел услышать желанное продолжение.
— Я… Просто у меня… Ну… Нет, ты не поймешь, — чуть громче промолвил он, вновь взглянув на бутылку. — Хотя… — Он приложился к бутылке в четвертый раз, но быстро ее отставил. Я уже понял, откровенничать на эту тему Ленье не хотел. Очень не хотел. Особенно — перед таким, как я — кого он так презрительно именовал холопом.
— Я — маг огня. Хороший маг огня. Я умею быстро и без запинки колдовать заклинания. Я умею быстро и верно целиться. Я могу использовать три заклинанья по очереди и ни разу не сбиться. Мной может гордиться школа. Мной может гордиться мое герцогство. Мной может гордиться моя семья. Мной может гордиться мать…
Ленье говорил и говорил, а я все слушал и слушал. К чести сказать, Ленье хоть и порядочно выпил, но старался выглядеть как можно благопристойно — спину не сгибал, руками не размахивал и пытался четко произносить слова. Но последнее давалось ему с очень большим трудом. Но он старался. Очень сильно старался.
— Меня обучали магии в столице королевства. Закончив учебу в школе, я, как и ты, попал на обученье в Сизей. Я думал, что тут все будет просто. Я думал, что все случится быстро. Каких-то тридцать заданий? Это же легче легкого. Что может быть сложного в том, чтобы использовать магию, которой ты обучен?
Я в ответ просто кивал, хотя не был с этим согласен. Сражаться с врагами? Что тут может быть легкого!
— Так я тогда думал, в тот первый день, в Сизее. — Ленье резко протянул руку к бутылке и решительно сделал еще один глоток. Румянец на его щеках стал еще алее, словно это не кровь, а вино растеклось по его щекам. — Но… — он запнулся.
— Но? — поощрил его я, ожидая перехода к самому интересному.
— Вечером того дня я гулял по местным улицам. Гулял, знакомился с городом. Как и все приезжие, — через силу продолжил юноша. Было видно, что его язык еле-еле двигается.
— Так, — согласился с ним я. В отличие от него я держался меры. И, хоть моя голова и была слегка затуманена, языкам я владел свободно.
— Осматривая местные достопримечательности, я зашел в… в ту часть этого города, куда не должен был заходить — в кварталы… бедноты. Мне было интересно, как выглядят такие места в Сизее.
— Хм. — После этих слов меня охватило мрачное предчувствие.
— Там я напоролся на компанию неприятных личностей.
Да! Я так и знал. Стоило догадаться.
— Увидев меня, они подошли и начали меня унижать.
— Вот оно как? — Понятно. Другого и не ожидалось. — И что случилось потом?
— Что? А разве не ясно? Я решил проучить негодников, ведь никто не может безнаказанно оскорблять де Крушаков. — Ленье стукнул кулаком по столу, выпуская злость. Но, из-за его опьянения, удар получился мягким и не пугающим. — И раз я маг, то я решил применить против них свою… магию.
— И? — Я весь подобрался, сгорая от любопытства.
— Я сделал все так, как меня учили в моей магической школе: собрался, прочел заклинание и выпустил его во врага.
— И у тебя получилось? — промолвил с возбуждением я.
— О, да, получилось. Да еще как получилось. Мой огонь… Он полыхнул так, что вспышка пламени осветила два соседних дома. Ярко осветила, словно полуденное солнце, — усмехнулся он. Однако его смех очень быстро угас, словно залитый водой костер. — Вот только…
— Что? — Я снова терялся в догадках: магия сработала, значит, враг повержен. Что же пошло не так?
— Только тогда со мной что-то произошло. Что-то страшное и ужасное, — туманно ответил он.
— Что?
— Я… Толком не знаю. Я помню только это ужасное ощущение.
— Какое ощущение?
— Ужасное, кошмарное, страшное. Ощущение, словно… Словно кто-то затёк в меня через мой нос и схватил мой мозг ядовитыми клещами.
Мозг? Я не знал такого слова. Но, как я понимал, он имел в виду голову.
— Мне сразу стало так плохо… Из глаз потекли слезы, а изо рта — блевона. И моя голова… Великие боги — я еще никогда не чувствовал такой ужасающей боли.
Я не знал, что такое "ужасающая боль". Но глядя на перекошенное лицо юного благородного, я понимал, что это что-то ну очень неприятное. Просто очень и очень.
— И вот, с тех пор, всякий раз, когда я думаю вновь использовать свою магию, на меня вновь накатывает этот ужасающий страх. Страх вновь ощутить то ужасное чувство. И он связывает меня, словно бы цепями. И я не могу, не могу начать колдовать.
Так вот оно что! Вот так. Теперь мне многое стало понятно. Хотя бы то, отчего Ленье так паршиво ел. Буженина, хлеб и вино. Еще бы. Да ему кусок в горло не лез, когда он понял, что он, надежда школы, герцогства и семьи, теперь вовсе и не надежда…
Но что же произошло? Что же тогда случилось? Сосредоточившись на плесканье вина в бутылке, что я держал в руке, я немного подумал и получил ответ. Точнее не ответ, а намек на него. Поэтому мне вначале следовало убедиться, на верном ли я пути.
— Слушай, Ленье, — осторожно начал я. — А те улочки, где ты встретил негодников, были какие — узкие или широкие?
— Они были узкие, — сразу ответил он.
Я и не сомневался.
— Выходит, твои враги стояли почти вплотную?
— Именно так и… было.
Что не удивительно.
— И ты использовал на них свою магию?
— Верно.
— Магию огня?
— Так и есть.
— Против человека, стоящего почти рядом с тобой?
— Именно.
Он поджег врага, стоящего рядом с собой. А о последствиях он подумал?
— А ты подумал о смраде? —
