Далекие странники (перевод новеллы) - Тяньтянь Сяо
— Скажи лучше, за что тебя хотел прикончить Призрак Сплетника? Точнее, те, кто его подослал.
Вэнь Кэсин только что трещал без умолку и вдруг словно воды в рот набрал. Он не отвечал так долго, что Чжоу Цзышу чуть не забыл свой вопрос.
— Ты же знаешь, что я Хозяин Долины, — наконец, заговорил Вэнь Кэсин. — А как так вышло, тебе невдомек?
— Ты всемогущ? — небрежно предположил Чжоу Цзышу.
Вэнь Кэсин усмехнулся, но как-то вымученно.
— Я всего лишь неуязвим, — в его оскале было больше безумия, чем веселья. — От меня нельзя избавиться, сколько ни старайся. Видишь ли, Долина Призраков, это такое место… Как бы тебе объяснить? На входе в Долину списываются все прежние грехи. Настоящий рай на земле! Одна беда: оттуда нет обратной дороги. Порой в раю становится так тесно, что не продохнуть. Вот и приходится куда-то девать лишние рты.
Такую немудреную схему Чжоу Цзышу мог разложить даже на пальцах ног, но всё равно терпеливо слушал объяснение. Словно хотел понять, как оно звучит из чужих уст.
— Мораль и справедливость разбиваются о подножие горы Фэнъя, — продолжал Вэнь Кэсин. — Жри других или сожрут тебя, вот и вся наука. Каждый в Долине подчиняется мне, потому что я могу разделаться с каждым. Когда захочу и как захочу. Призраки терпят это, так как не в силах меня убить. Но это не значит, что они не мечтают меня убить, — Вэнь Кэсин перевел дыхание, прежде чем договорить: — Обитатели Долины весьма находчивы. Они неустанно выдумывают новые козни и пользуются малейшей возможностью. Сейчас они ищут секретное руководство Жун Сюаня, чтобы своими руками стереть в порошок осточертевшего верховного призрака. То есть, меня.
Чжоу Цзышу пристально посмотрел на него.
— Насколько я знаю, для призраков покинуть пределы Долины и «выйти на солнечный свет» смерти подобно. Тем не менее, они прорываются во внешний мир и раздувают здесь пожар, навлекая на себя всеобщий гнев. Всё ради того, чтобы добраться до тебя?
Вэнь Кэсин беззвучно рассмеялся:
— Удивляешься, что я до такой степени их всех допёк? Прежде ни один Хозяин Долины не правил дольше трёх лет. А я восьмой год отказываюсь прислушаться к намёкам и по-тихому наложить на себя руки. Конечно, мои призраки близки к отчаянию. Не вечно же им ждать!
Казалось, Чжоу Цзышу глубоко задумался над последним заявлением.
— Не будь мои дни сочтены, я рискнул бы выдернуть тебя из этой каши, — произнёс он после длинной паузы. — Спрятал бы твою милую мордашку[405] в своём доме, на полном обеспечении. Чтобы тебе не пришлось возвращаться на гору Фэнъя.
Вэнь Кэсин словно ударился в невидимую стену посреди ночной дороги и резко повернул голову. Он мучительно долго вглядывался в лицо Чжоу Цзышу, пытаясь определить, шутит тот или нет.
— Что ты сейчас сказал? Ты хочешь забрать меня себе?
Ответом ему был лёгкий смех.
— Неважно, кто ты и где. Быть заложником паршивой должности и пытаться вырваться…
«Никто не поймет этого лучше меня». Чжоу Цзышу на своей шкуре испытал все прелести такой западни, но остатки его слов растворились в мимолетной улыбке.
Уже светало, когда след Лю Цяньцяо внезапно оборвался. Безрезультатно обшарив кусты, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин собрались повернуть назад, когда до их слуха донесся отчаянный женский вопль. Чжоу Цзышу сразу подобрался и двинулся на голос. Используя цингун, они с Вэнь Кэсином быстро отыскали нужное место. Оба ступали очень тихо, не выдавая себя даже дыханием. При таких навыках можно было наблюдать за развернувшейся драмой, стоя почти вплотную.
Лю Цяньцяо уже получила стрелу в плечо, но продолжала отчаянно отбиваться от человека, который явно не собирался отпускать её живой. Спрятавшись за углом, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин удивленно переглянулись. Противник Зелёной Лисы также был им хорошо известен. Это был Хуан Даожэнь, глава школы Цаншань.
Примечание к части
∾ Оригинальная идиома звучит так: «男女授受不亲» (Мужчине и женщине неприлично обмениваться подарками и прикасаться друг к другу). Это правило долгое время воспринималось очень буквально: императорский гарем, где женщины императора общались с евнухами, прием врача за занавеской и т.д. Фраза приписывается Мэн-цзы, автору одного из канонов конфуцианства. Однако он использует её, чтобы сказать, что, хотя мужчины и женщины не должны случайно прикасаться друг к другу, если женщина находится в опасности, правилом можно пренебречь.
∾ 交杯酒 — традиционный свадебный ритуал, когда жених и невеста пьют из отдельных чаш, а затем скрещивают чаши или обмениваются ими.
∾ Цао Вэйнин называет Чжан Чэнлина «小花脸» — «лицо маленького цветка», в китайской опере это второстепенная комедийная роль со специфическим гримом на лице (丑), клоун или шут.
∾ 黑蛊婆婆 — прозвище дословно: Чёрная Бабушка Гу (в честь яда гу).
∾ 十万大山 — Шивань Дашань. Горы находятся недалеко от современной границы Китая с Вьетнамом.
∾ 迷香 — полувымышленное вещество, которое можно сжигать, как ладан, и дым которого оказывает различные эффекты: от сонливости/ засыпания до убийства.
∾ В тексте присутствует отсылка к идиоме «三个臭皮匠赛过诸葛亮», или «три сапожника вместе могут победить Чжугэ Ляна/ генерала»
∾ В оригинале используется определение «маленькое белое лицо» (小白脸) — стандарт красоты в китайской культуре. Также это определение может подразумевать не «мужественного» мужчину, извлекающего социальные преимущества из своей внешности.
Том 3. Глава 60. Мужья и жены
Чжоу Цзышу казалось странным, что дерущиеся проделали такой огромный путь, только чтобы вцепиться друг другу в глотки. Вэнь Кэсин, напротив, не видел в происходящем ничего удивительного и равнодушно ждал в сторонке, кто кого.
До развязки оставалось недолго: глава школы Цаншань медленно и неумолимо наступал на раненую Лю Цяньцяо, которая пятилась от него, спотыкаясь через шаг. Поняв, что сопротивление сломлено, Хуан Даожэнь взмыл в воздух и с воинственным ревом взмахнул хэндао.[406] Его лицо пылало неумолимой яростью и жаждой крови.
По последней встрече этот господин запомнился Чжоу Цзышу самодовольством и напыщенностью. Но то было в Дунтине, среди бела дня и при народе. В
