Антикварная лавка с секретом
– Агриппина Николаевна, я с огромным интересом жду правду, – это были все слова, какие у меня нашлись для нее.
Многое я уже знала из дневника. О Ромине, о том, как бывшие ее слуги быстро смекнули, что за дар им достался и начали дело. И даже сумели привлечь внимание тогдашнего короля.
Но вот мира между компаньонами не было. И даже после смерти Самайи, они продолжали враждовать.
Затем передали дар детям. Но печать проявилась только у Лайана Бенжамена.
– Именно тогда произошел целый ряд трагических событий. На горизонте замаячил Мануэль Фогез.
– Он отнял дар у вашей семьи?
– Отнял дар у дочери Абрила. Охмурил, обдурил... и склонил отдать ему силу охотника. Но просчитался. У нее не было печати.
– Он преследовал Лайана? Из-за него тот бежал?
Рассказ давался Агриппине с трудом. Она помолчала, набираясь сил, и только потом снова заговорила:
– Нет. После того как дочь Абрила осталась без дара... она стала странной, заторможенной, много болела и не выходила из дому. А других детей у него не было. Только маленький внук – мой отец. И вышло так, что вести торговлю продолжили Бенжамены, а точнее Лайан, очень сильный охотник. Он даже пришел к королю, совершенно ненормальному Гуго Кровавому, и подарил тому кинжал.
Ууу, наш кинжал. И сколько же этих Гуго – статных, кровавых, десятых и прочих?
– Гуго проникся. Тогда воспоминания о сокровищах Фогеза и о пятисотлетней войне были свежи. Он поручил Лайану найти все, что получится. Особенно его интересовали смертельно опасные артефакты. Лайан нашел скипетр, насылающий безумие.
– Ну Кровавому только скипетра не хватало, – пробурчала я, а Ноэль провел рукой по лицу. Видимо, тоже представил весь масштаб... перспективы.
– Вот и Лайан так посчитал по здравом размышлении, – согласилась Агриппина. – И куда-то спрятал скипетр. Королю же отдал подделку. Абрил Брасс узнал об этом случайно, подслушал ссору отца с сыном. Случился неприличный скандал. Гектур схватился за сердце и помер. А Лайан скрылся вместе со всей семьей, так как испугался разоблачения. Гуго звался Кровавым вовсе не за красивые глаза.
Ну кто бы сомневался.
– И все? Лайан бежал и больше вы не встречались ни с кем из моей семьи?
Агриппина поморщилась.
– После его бегства дела пошли скверно. Лавка, оставшись без охотников, обвинила во всем нас. Видишь ли, Ромина потеряла память, но программа велела ей – нужно собирать артефакты. А сын Гектура забрал печать. Все потомки Абрила оказались бездарными. И мой отец, и я. Мама обладала темной силой, которую я унаследовала, но магия охотников пропала. Мы решили, что пусть. Будем мирно торговать обычным антиквариатом, как многие. И тут-то эта дура-лавка нас и прокляла окончательно. С тех пор за Брассами сплошной чередой следуют несчастья. Даже Петю задело. А я так надеялась его сохранить.
Агриппина закачалась на месте. Белладонна старалась ее успокоить, но при этом так переживала сама, что с трудом сдерживала слезы.
На секунду мне стало жаль Агриппину. Хотя, я еще не услышала окончания истории.
– Когда я поняла, что гнев лавки был вовсе не шуткой, Леночка, я принялась искать Бенжаменов. Потихоньку пыталась торговать, но ничего не выходило. Мне не везло во всем. И ваша семья как сквозь землю провалилась. Тогда я воспользовалась одним сомнительном способом. Отправилась в сумрак на поиски ведьмы. Нашла Лиссу и она провела ритуал на старой шляпе Гектура, чтобы поймать следы семейной магии. Так мы смогли увидеть младенца с даром охотницы. Тебя, Леночка.
