Мерри - 9 1/2 недель

 Он слегка расслабляется и благодарно смотрит на меня.

 – Ну, вообще-то... – начинает он, но в этот момент мы оба слышим скрип половицы в коридоре. Мы оборачиваемся: в дверях стоит Тонкс.

 – У меня есть вопрос, но не про зелья, – говорит она жалобно. – Мальчики, вы меня кормить будете? Уже начало четвертого...

 Я бросаю взгляд на часы: мы и в самом деле проговорили больше полутора часов.

 – Ого! – Поттер неуверенно смотрит на меня. – Я могу попробовать сообразить что-нибудь на скорую руку...

 – Не надо ничего соображать, – я поднимаюсь на ноги. – Пойдемте куда-нибудь пообедаем. Надеюсь, в этом городишке можно найти место, где нас не отравят.

------------------------------

* Улыбки вашей видя свет благой,Я не тоскую по иным усладам,И жизнь уже не кажется мне адом,Когда любуюсь вашей красотой.

(Франческо Петрарка, сонет XVII, пер. Е. Солоновича)

Из дневника Гарри Поттера (15 июля, 23:15)

Кто бы мог подумать, что зелья – это интересно. Кто бы мог подумать, что Снейп в состоянии нормально что-нибудь объяснять. Если б он еще на уроках так себя вел, цены б ему не было.

 Мне действительно хочется выяснить, можно ли сварить зелье, чтобы разговаривать со змеями. Может быть, если бы больше народу могли бы это делать, они бы меньше боялись меня. На втором курсе от меня даже Малфой шарахался. Вообще я заметил, что люди часто боятся необычного или непонятного. Идиоты.

 P.S. Какое лицо было у Снейпа, когда Тонкс предложила пойти в «Макдональдс»! Уж не знаю, откуда ему известно, что это такое, но он смерил Тонкс взглядом, фыркнул и сказал, что слова «питание» и «быстрый» не должны сочетаться в одном предложении. Уже не говоря о том, что он предпочитает есть, а не питаться. И честно говоря, я с ним полностью согласен. Опять.

Интерлюдия 14: Тонкс (15 июля, 00:30)

Выхожу из ванной и вижу, что Сев не спит, а лежит на боку, подпирая кулаком щеку, и что-то читает при свете ночника.

 – Сев? – я нарушаю наш негласный уговор: в спальне мы говорим друг другу только «доброе утро» и «спокойной ночи».

 – М-м?

 – Можно спросить, что ты читаешь?

 – Спроси, – неохотно, но не едко отвечает он, не отрывая взгляда от страницы.

 – Сев, что ты читаешь?

 – Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины... *

 – Сев?

 – Мессир Алигьери был гениальным человеком, особенно если учесть, что он был магглом.

 – Сев!

 Он со вздохом закрывает книгу, откладывает ее в сторону и переворачивается на спину, заложив руки за голову и рассеянно глядя в потолок.

 – Данте Алигьери, «Божественная комедия», раннее Возрождение, – лекторским тоном сообщает он, но потом в его голосе появляются горькие нотки: – Я часто думаю, ждут ли меня ледяные воды Коцита. Ты помнишь, кого Данте поместил в девятом круге?

 – Нет, не помню. Я не читала, – бормочу я и чувствую, что краснею.

 – Предателей, – негромко говорит он и гасит свет.

 Мне очень хочется возразить, крикнуть, что это глупость, но я давно знаю, что о подобных вещах спорить с ним бесполезно. Что бы ему ни говорили, он никогда не перестанет винить себя. Поэтому я просто меняю тему – в надежде его хотя бы отвлечь.

 – О чем вы сегодня говорили с Гарри?

 Он тяжело вздыхает – конечно, он видит меня насквозь, даже в темноте.

 – Трансформационные зелья. Серпентарго. Метка. Волдеморт.

 – И что ты о нем думаешь?

 – О Волдеморте? – фыркает он. – Ничего хорошего.

 – Нет. О Гарри.

 Снова вздох.

 – Он не нравится мне гораздо меньше, чем я предполагал.

---------------------

* перевод М. Лозинского

Из дневника Гарри Поттера (18 июля, 13:30)

День сегодня выдался омерзительный.

 Хадсоны позавчера всей семьей укатили к каким-то родственникам – до понедельника, и теперь в компании верховодит Майк. Вчера еще ладно, он просто ходил по городу задрав нос – мне-то что? Но сегодня...

 Началось все утром, когда я выбрался в сад почитать. Дамблдор предусмотрительно заколдовал все мои учебники, так что магглы видят похожие книги для маггловской школы. В общем, для всех посторонних я, сидя под яблоней, старательно изучал учебник химии для старших классов.

 Я как раз добрался до сравнительного анализа зелий, где используется кровь различных драконов, когда у меня над ухом раздался протяжный голос:

 – При-и-ве-ет, Дже-ейми!

 Я поднял голову. Рядом со мной стояла Кэти Принс. Учитывая, что калитку я лично запирал накануне вечером, она, должно быть, перелезла через забор. Интересно, как ей это удалось в такой обтягивающей юбке?

 – Привет, Кэти, – ответил я, старясь сосредоточиться. «Кровь венгерской хвостороги обладает худшими исцеляющими качествами, чем кровь ее уральской родственницы...»

 – А что-о ты чита-а-ешь?

 Я молча показал ей обложку.

 – Ва-ау! Интере-е-сно?

 – Очень.

 Я изо всех сил старался не ухмыляться. Видела бы она, что тут на самом деле! Особенно схему кровеносной системы тибетского шестикрыла... с указанием наилучших точек сцеживания венозной крови – это для боевых зелий – и артериальной – для исцеляющих. Визжала бы сейчас на всю Буковую.

 – Тебя па-а-па заста-а-вля-я-ет, да? – она распахнула глаза и захлопала ресничками. Дура. Я теперь понимаю, почему Пит с ней не встречается.

 Хотя вообще год назад я бы точно не взялся летом читать что-нибудь по зельям – кроме того, что необходимо для эссе, конечно. Одно из двух: или я превращаюсь в Гермиону, или это Снейп на меня влияет. Рон, когда узнает, упадет в обморок.

 – Нет, – ответил я, утыкаясь в учебник. – Я люблю химию.

 – А-а, значит, ты хо-очешь быть как па-апа? Так ми-и-ло...

 – Угу, – буркнул я в надежде, что она отстанет. Не тут-то было. Через минуту она уже сидела рядом со мной, обнимая меня за шею и заглядывая через плечо в книгу. Я понял, что пахнет жареным. Я-то не вижу, что ей показывают Дамблдоровы чары! А ну как она что-нибудь спросит?

 – Дже-ейми, а э-это что-о? – она ткнула пальцем в зародыш черного гебридского в разрезе.

 – Смит, сволочь, ты что делаешь?

 От калитки (черт, неужели я ее все-таки не запер?) к нам быстро шел разъяренный Майк. Кэти с визгом отскочила от меня и бросилась к своему забору.

 Я понял, что ситуация перестает пахнуть жареным и начинает вонять керосином. Майк был ниже меня, но значительно шире в плечах... Оставив учебник под яблоней, я пошел ему навстречу.