Константин Ветошко - Три грани рока

Глава 3

— Винс, рот прикрой, не стоит вешать на себя табличку, что мы здесь в первый раз, — отец, несмотря на свои слова, сам выглядел ошарашенным. Причина такого удивления была самая что ни на есть веская. Извилистая горная дорога сделала крутой поворот, и перед изумленно ахнувшими пассажирами длинной рейсовой повозки открылся изумительный вид на Конд'аэр — знаменитый «парящий замок», цитадель адептов Воздуха. Винстон знал, что вблизи он кажется продолжением скалы, на которой возвышается, и лишь одна широкая, но извилистая дорога бесконечными витками опоясывает ее и ведет к красивым узорчатым створкам, которые не в силах сломать ни один таран… Но с той точки, где они сейчас находились, всё основание скалы терялось в дымке и чудилось, что Конд'аэр парит в небесах. От красоты открывшегося вида захватывало дух.

Возница, специально придержавший лошадей, давая пассажирам насладиться зрелищем, вновь щелкнул поводьями, и повозка споро покатила дальше. Сам он работал на этом тракте уже не один год, но по-прежнему искренне наслаждался удивлением и восторгами приезжих…

Винстон продолжал ошарашено взирать на Конд'аэр. Над казавшимся отсюда хрупким замком он отчетливо видел серебристое сияние, сотканное из отдельных ручейков света. Ни на секунду не замирая, они словно вели собственную жизнь, сплетаясь в причудливые узоры. Зрелище было настолько завораживающим, что будущий адепт Воздуха с трудом оторвался от его созерцания.

— Вот это красота! — голос юноши дрожал от восторга. — Нигде не читал про то, что «парящий замок» еще и светится!

— О чем ты? — отец с недоумением уставился на Винстона. — Никакого сияния и нет.

— Ха, а я его отчетливо вижу и скажу тебе: зрелище это стоящее! Наверное, только те, кто отмечен Воздухом, способны разглядеть эту красоту! — не без самодовольства ответил младший Варнау.

Спустя еще час повозка спустилась в долину, лежащую у подножья величественной Небесной Пяты — так именовался пик, на вершине которого во времена старой империи воздвигли Конд'аэр. Мало кто помнил, как обозначали раскинувшийся здесь городок на древних картах, но сейчас иначе, чем Подножье, его никто не называл.

Винстон с отцом поселились в одной из многочисленных гостиниц средней руки. В путь они отправились с запасом, и до начала вступительных испытаний еще оставалась целая неделя. Помимо резонных опасений непредвиденных задержек в пути, старший Варнау вдобавок спешил из-за беспокойства за душевное состояние сына.

Время после отъезда Торстена тянулось для Винстона ужасающе медленно. Редкие визиты приятелей не доставляли радости. А та единственная, к которой отчаянно стремилось его сердце, так и не снизошла до визита к калеке. Потом ему рассказали, что родители Алейде сумели договориться, чтобы ей позволили участвовать во вступительных испытаниях в престижнейшую столичную Академию дипломатии. Всегда отличавшаяся умом и прагматизмом, она тут же смекнула, какой это великолепный шанс выбиться в люди и удачно выйти замуж. Все прежние друзья, подружки были мгновенно забыты, и Алейде с головой окунулась в учебу.

В эти месяцы Винстон впервые почувствовал себя одиноким, и даже навязчивая забота родителей не могла растопить ледяную стену отчуждения между ним и окружающими. Увечье все больше угнетало юношу. Он часами мог сидеть у окна, с тоской рассматривая знакомую улицу и мечтая промчаться по ней на пределе скорости, уничтожая в безумии бешеного бега воспоминания о покалеченной ноге… Когда отец нарочито веселым тоном объявил, что через неделю они отправляются в путь, Винстон испытал искреннее облегчение, узнав о скорой разлуке с родным домом.

Попасть в Конд'аэр ни один из посторонних не мог, поэтому оставшуюся неделю им с отцом оставались лишь прогулки по Подножью и созерцание местных красот. Посмотреть действительно было на что. Скалистые вершины, чьи каменные тела не смела покрыть никакая растительность, не оставили бы своей мрачной величественностью равнодушным никого. А у их подножий располагались живописные долины, в которых изумрудные луга обрамляли бесчисленные небольшие озерца.

Винстон, однако, мало внимания обращал на окружающие пейзажи. Его начали терзать сомнения. Было общеизвестно, что лишь каждый второй из пытавшихся стать студиозом в «парящем замке» получал заветный узор на тыльной стороне ладони, где в случае успешного окончания обучения в обрамлении древних рун раскинула бы крылья птица, сжимающая в когтях цифру. Подавляющее число выпускников Конд'аэра получали седьмую ступень, но некоторые умудрялись достаточно укрепить свои познания и практические навыки, чтобы перескочить через нее и обрести сразу шестую. Решение принималось специальными советами опытных адептов. Птица же на татуировке зависела лишь от личных качеств адепта и появлялась независимо от людских желаний. Так, с руки нынешнего ректора университета Воздуха важно взирал на мир мудрый Филин, а Верховный адепт мог похвастаться гордо парящим Орлом.

…Утро долгожданного дня испытания выдалось пасмурным. Зябко кутаясь в плащ, который так и норовили распахнуть порывы беспощадного пронизывающего ветра, Винстон, подволакивая ногу, брел по извилистой дороге навстречу своей мечте. По традиции этот путь претендент должен был преодолеть пешком, и юноше пришлось выйти еще затемно. Сейчас он уже приближался к заветным воротам, но и время поджимало. Порывы свежего горного ветра трепали волосы, но Винстон сильно вспотел и запыхался. Ныла увечная нога.

Мимо струился поток других жаждущих поступления в университет Воздуха. Все они были довольно молоды, вряд ли кто-то перевалил за двадцать пять весен. Если к этому возрасту способности к обращению к силе стихий не начинали развивать, то они быстро ослабевали. Многие из пришедших на испытание, проходя мимо Винстона, насмешливо улыбались, но он, стиснув зубы, делал вид, что не замечает насмешек.

Вот и заветные ворота. Миновав узорчатые створки, ставшие благодаря вложенной в них создателями магии неуязвимыми для обычных таранов, Винстон с облегчением остановился на краю небольшой площади, вымощенной белым мрамором. По бокам в несколько ярусов располагались широкие галереи, сейчас заполненные обитателями Конд'аэра. В основном мелькали мантии студиозов, но и наставники в полном составе почтили своим присутствием церемонию испытания.

Ворота за спиной претендентов плавно и почти беззвучно сомкнулись. Монотонный шум голосов утих. Все замерли в ожидании. Воображение рисовало Винстону торжественную процессию, которая вот-вот должна была появиться на противоположном конце площади. Его ожидания оправдались частично. Процессия впереди действительно показалась, вот только особо торжественной она не была и состояла лишь из пяти человек.