Ника Бойко - Новые, старые сказки (СИ)

— Сядь, — сказал он и не дожидаясь посадил меня на край кровати стал мне смазывать голову массой.

Вот теперь точно пора топиться, помимо того что волос короткий теперь еще и зеленый, замотав голову в скатерть со стола, он опрокинул меня на кровать и закутав в одеяло лег рядом, стал тихо шептать мне на ухо на незнакомом языке.

Я разревелась.

— Оставьте меня в покое, да что я Вам плохого то сделала?

— Лежать, — снова тот же ледяной тон и он замолчал.

Из его объятий не было возможности вырваться, и поэтому я просто рыдала, до тех пор, пока не вымоталась и не уснула. За всё это время Кащей не произнес не одного слова, только прижимал сильнее, когда мои рыдания перерастали в вой. Я проснулась на рассвете и посмотрела на сбившуюся скатерть на подушке лежали зеленые водоросли, я поднялась, они потянулись за мной. Кащей спал рядом на спине, я пропустила пальцы сквозь пряди длинные на локоть ниже шеи, примерло на ладонь не достающие пояса, но всё же, но не такие как мои, только ярко зелёные.

Я тихо икнула, смотря на это чудо и не выдержав, рассмеялась, мужчина тут же вскочил.

— Что? — спросил он, снова заваливаясь на кровать.

— Я зеленая.

— И что помоешь, трава и смоется.

— Но как?

— Некоторые сказки, которые про меня рассказывают, правда.

— Что ты злобный монстр?

— Могла бы и поблагодарить.

— И за что?

— За то, что волос тебе отрастил?

— А, спасибо, конечно, только напомни мне дуре деревенской, а кто меня косы то лишил. Так за что благодарить, за то, что свой проступок исправил. Это я должна от Вас извинений ждать.

Кащей зарычал, вскочил и вышел, я поднялась и налив горячую воду в тазик наклонившись, стала смывать остатками шампуня. Голову от травы я промыла, но волосы всё равно остались немного зеленые. Одевшись, я спустилась вниз, завтрак прошёл в полной тишине, мужчины косились на меня, но ничего не говорили. После завтрака кони были оседланы и мы тронулись в путь. Я ехала медленно, думая о сложившейся ситуации, и об отце, сильно хотелось домой, папа бы меня защитил. Марка шла медленно и заметно отстала от основного отряда.

— Влад не тормози, если на неё хоть заяц нападет, Огненный даст нам знать.

Кони перешли на размеренную рысь.

Я ехала всё так же медленно и тут из кустов выскочили три грязные и небритые хари.

— Жизнь или кошелек, — отозвалась центральная фигура.

— Мамочка моя, — не поверила я своему счастью, — Дяденьки, а вы, правда, разбойники? — тихо спросила я.

— Да, — неуверенно ответил левый.

— Взаправдашние? — переспросила я на всякий случай.

— Самые настоящие, — подтвердил стоящий справа.

— Вот и слава богам, а то у меня неделя не задалась, то русалки топят, то косу обрезают, а потом назад отращивают, только почему-то зеленую. Вот скажите, может нормальная девица с такой косой жить, — я спрыгнула с Марки, — я против вас ничего лично не имею, но просто устала сильно, да ещё отец на границе стоит, войной грозит. В общем простите.

Огненный несколько раз споткнулся и заржал.

— Ты чего? — не понял Кащей.

— Да Олька, трех мужиков метелит.

— Что? — кони резко развернулись и понеслись в галоп.

Картина, представшая перед их взорами удивила всех, даже Огненного, трое мужчин сидели на макушке дерева, ухватившись за ствол ногами и руками.

— А ну слазьте, — бушевала я внизу, — вы ещё себя разбойниками называете, позор вам, как элементам преступного мира. Я слабая девушка, да я не в духе, а вы от меня на дерево, спускайтесь, вам говорят.

— Заберите эту припадочную, — раздалось с макушки.

— Вот как только у девушки появляется стойкое желание пошалить, все разбегаются.

— Оля, оставь мужчин в покое.

— А Вас ваше величество никто не спрашивает, я сама разберусь.

— Нам во дворец пора, Матрена уже волнуется.

— Ладно, живите пока, но попадетесь мне снова не сносить вам голов. Марка, хватит траву есть, нас работа ждет.

Лошадка тут же перестала объедать какой-то куст и подошла ко мне я вскочила в седло и взяла в галоп.

— Проводите Олию до замка, а мы с Владимиром на границе закончим.

Уже вечером я стояла перед зеркалом напротив была Василиса.

— Вась, — я опустилась на пол, и все ещё держа руку улыбнулась. Зеркало немного покривилось, но тут же стало ровным, — прости я по делам уезжала. Ты как?

— Как всегда женихов хоть лопатой греби.

— А ты о Кащее не думала?

— О Кащее, да он старый и страшный.

— Да не такой он и старый, да и нестрашный, в общем. Он любит тебя, он хороший, у него много достоинств.

— И каких же?

— Он не пьет, не распускает руки, он добрый, отличный хозяин, он заботливый, нежный, правда не признается, а ещё он не храпит. Вот смотри, что он для тебя вырезал сам.

— Для тебя, — почему-то послышалось мне, я удивленно покосилась по сторонам, никого.

— И что это? — нахмурив носик, спросила Василиса.

— Оберег, звездочка. Вась он любит тебя, жить без тебя не может, выйди за него, он же тебя на руках носить будет. А ещё у него сад с золотыми яблоками, большой есть.

— С золотыми?

— Настоящее золото, правда, зачем они ему, есть то их нельзя.

— Золотые?

— Да. Поговори с ним.

— Я подумаю. Мне пора у нас сегодня бал.

— Я понимаю до встречи. Ты всё же подумай, где ты ещё такого найдешь.

Я опустила руки, зеркало снова мигнула и погасло, уже уходя я не видела как зеркало покрылось дымкой и в нем явственно проступил силуэт мужчины прижавшего к груди руку.

Царь Игорь ходил по пограничной земле, вытоптав приличную тропу от одного пограничного столба до другого, вдоль границы. Вдали в клубах пыли показалась люди и на границе остановилось два всадника.

— Я царь Кащей, что вам нужно? — спросил Кащей спешившись.

— Дочку верни, — упавшим голосом сказал царь, — корону возьми, и царство забери только девочку мою отдай, я не дурак вижу, что в бою не выиграю, всё отдам, только малышку мою верни.

— Да нет у меня вашей дочки, — разозлился мужчина, но потом глубоко вздохнув добавил, — поехали в зеркало глянем, где она.

Вскоре небольшой караван въезжал на двор.

— Пошли в конюшню, там зеркало.

Игорь понуро пошел следом, Кащей вошел в комнату и приложив руку к зеркалу сказал: «Данной мне правом царской крови покажи мне, как дочь зовут?»

— Олией.

— Данной мне правом царской крови покажи мне царевну Олию, где бы она не была.

Зеркало подернулась и перед их взорами предстала девушка с ведром.

— Ой, — цари резко обернулись, я взвизгнула и захлопнула дверь перед носом отца.