Ника Бойко - Новые, старые сказки (СИ)

Ника Бойко

НОВЫЕ, СТАРЫЕ СКАЗКИ

— Выйдешь!?

— Не выйду.

— Выйдешь?

— Не выйду.

Конструктивная беседа длилась, по-моему, уже третий час. Удобно облокотившись на дубовую дверь своей светлицы я продолжала вышивать рушник, попутно ругаясь с отцом. Угрозы кончились ещё вчера, взывание к моей совести, кажется, позавчера, теперь просто шло на упрямство кто сдастся первым. Скорее всего отец, как и я уже давно сидел на полу с противоположной стороны двери, и так же лениво, поддерживал беседу.

— Всё, — сдался отец, я мысленно возликовала, — моё терпение кончилось, завтра приезжают сваты и не сговариваясь, я отдаю тебя первому кто войдем в городские ворота, и мне всё равно кто это будет.

Радовалась я, оказывается рано. Недошитый рушник выпал из мгновенно похолодевших рук. Слово отец всегда держал, значит быть мне замужем.

Я поднялась, и силой стукнув ножкой по двери прокричала: «А я тогда сбегу!»

— И к кому это интересно?

Я насупилась.

— К Кащею Бессмертному! — крикнула я.

Из-за двери послышался довольный смех отца.

— Беги, от тебя через неделю вернёт, да ещё и золотом приплатит, чтобы забрал.

Всё ещё смеясь, отец ушёл. Ах так, вот точно сбегу, царевна я или нет. Через некоторое время в мою дверь слабо поскреблись.

— Оленька, деточка открой.

Я тут же встрепенулась.

— Нянюшка, — обрадовалась я, и открыв дверь пропустила старушку.

— Что же ты деточка задумала? — стала причитать она, между тем как я алчно принюхивалась к корзинке.

— А что?

— Твой отец, всё по терему ходит и смеется, говорит, что ты к Кащею собралась?

Ставя на стол корзинку, и выкладывая только что испеченный мой любимый пирог с яблоками, и целый кувшин парного молока.

— Да, — сказала я, уплетая за обе щеки, — вот сбегу будет знать.

— Да где это видано, чтобы девицы до злодеев бегали?

— Нянюшка, ты, что правда подумала, что я к Кащею отправлюсь, не совсем я у тебя дурная, у тётки неделю поживу, а потом вернусь, отец к тому времени остынет.

— Ой, девочка моя, отец то прав замуж тебе пора, а то совсем в девках засиделась ещё весенка и не посмотрит на тебя никто.

— Я царевна, даже я буду старая и страшная как баба Яга, женихи под моими окнами в очередь стоять будут.

— И то верно, а любый тогда кто будет?

— Ой, да не нужен мне этот любый и муж не нужен, сама царством править буду.

Я довольная растянулась на свое кровати.

— А как же ты к тетке то доберешься?

— Да легко, ночью на коня сяду и через поле к утру уж буду на месте.

— Ух, и умна ты?

— А то, ты иди, я посплю немного, — спровадила я нянюшку, зная, что вскоре о моем плане во всех подробностях будет известно отцу.

Нет, она у меня хорошая, вот только опекает меня сильно. Как только захлопнулась дверь, я тут же скинула расшитый жемчугом сарафан и надела, тот который на Травень подарили мне подружки, неприметный, как и у всей служки нашего терема, поверх накинула плащ и захватив котомку с деньгами, еду можно купить на любом постоялом дворе, с самой необходимой одеждой и выскользнула из своей комнаты. Как я и предполагала нянюшка «стучала» на меня в тронном зале, немного послушав я проскользнула через кухню, потом через задний двор и протиснувшись в дыру в заборе стояла на улице.

— Куда же мне идти? — подумала я осматриваясь по сторонам, — к тетке точно нельзя, а вот возьму и правда пойду к Кащею.

Приняв решение и развернувшись лицом на север, твердо пошла по главной дороге, уверенная, что никто не остановит девушку, идущую в сторону Храма Великой Богини.

Ближе к закату, когда стены города скрыл вековой лес, и стало заметно темнеть я задумалась, зачем я это делаю, да и страшно стало, хоть назад поворачивай.

— Нет, я тоже упрямая, не вернусь, не за что не вернусь, пусть нервничает.

Из-за поворота показалась груженная свежим сеном телега. Я уступила дорогу, отступив к кустам. Как только она поравнялась со мной, на меня вскинул взгляд старенький дедок с огромными пушистыми усами, я так и оторопела.

— И куда ж ты идешь, на ночь, глядя-то? — спросил он меня.

— К Кащею, — не стала врать я.

— А, к Кащею говоришь, ну садись, подвезу, я как раз в его дворец еду, сено везу.

Я тут же забралась.

— Не пошто у Кащея сена нет? — стараясь походить на селянку спросила я.

— Есть, но наше лучшее, вот и торгую, ещё мой дед с ним торговал, и мне по наследству перешло. А ты к Кащею то зачем?

— Как зачем? Замуж за него хочу.

Старик аж побледнел.

— Шутишь? — недоверчиво спросил он меня.

Я рассмеялась.

— В служки хочу, говорят, у него платят хорошо, да и здесь меня ничего не держит.

— В служки это хорошо, он хозяин славный, щедрый, да и не обидит почем зря, правильно мыслись девочка. А звать тебя как?

— Олия.

— Ух ты прям как нашу царевну. А я Васий, ну что будем знакомы?

И мы обменялись рукопожатием.

Старенькая, под стать старику лошадка с густой челкой лениво шла вперед, не обращая внимания на лежащие на её спине вожжи. Ночь опустилась бархатным одеялом, разбросав по небу миллионы звезд, я засмотрелась.

— Ты поспи. Завтра уже у Кащея будем.

— Завтра, так туда же месяц добираться? — не поверила я.

— А я тропу заветную знаю, ты спи девочка, — ласково сказал старик, накрывая меня теплым плащам, я тут же задремала, уже не видя, как лошадка перешла на плавную рысь поднимаясь всё выше и выше и скорее уже скакала, перепрыгивая с облака на облако и пуская между копыт целые поля и реки. Меня разбудил гомон птиц и солнечный луч нещадно припекающий макушку. Я тут же окончательно проснулась и, потянувшись, вылезла из-под плаща.

— Доброе утро дедушка?

— Доброе деточка, вскоре речка будет, умоешься, а там уж к обеду в столице будем.

— В какой столице? — тут же встрепенулась я.

— Как в какой? Мы уже по землям кащеевым с зарницы едем скоро и столица и дворец.

— А, — протянула я, в душе не веря старику, те же березы, да и кусты, всё как у нас.

Но вскоре действительно показалась река, быстро приведя себя в порядок, расчесала гребнем длинные темно-русые волосы я заплела их в тугую косу, вот и готова. Старик не солгал, когда зной подернул дорогу, вдалеке из-за березовой рощи выплыл величественный город с огромными серебреными воротами.

— Он же белоснежный? — удивилась я.

— Да, а ты какой хотела?

— Так чёрный, Кащей то злодей.

— Кто сказал?

— Все, — уклончиво отозвалась я, во все глаза, рассматривая огромный город, раз в десять больше моего, огромные каменные дома, широкие чистые улицы, я даже позавидовала, у нас только терем, да сторожевые башни с крепостной стеной каменные, а здесь даже конюшни и постоялые дворы. Скорее мы подъехали ко второму кольцу городской стены и въехали в сами владения Кащея.