Стивен Эриксон - Дом Цепей

Иссохшие трупы. Зловещие. Лишенные величия, насмешка над всей прежней славой. Долг и смелость во плоти, вот что такое Т'лан Имассы уже сотни тысяч лет. Но раз выбора нет, и долг и смелость стали пустыми, бессмысленными словами. Без дара жизни, висящего над головами словно меч, любые деяния и мотивации лишены ценности. Любые.

Онрек понял, что видит ныне Т'лан Имассов так, как видят их все чужаки. Видит жутких неупокоенных воинов.

Пережитки прошлого, не желающие рассыпаться пылью. Грубые напоминания о решимости и черствости, о верности обетам, доведенной до безумия.

«Таким видели и меня. Возможно, и сейчас видят. Тралл Сенгар и эти Лиосан. Что же мне ощутить? Должен ли я ощутить хоть что-то? Уже давно чувства перестали иметь значение…»

Тралл Сенгар сказал сзади: — Будь на твоем месте кто-то другой, Онрек, я решил бы, что он глубоко задумался.

Он сидел на низкой стене, у ног был ящик с морантскими припасами.

Тисте Лиосан разбили лагерь неподалеку, отмерив линии дозоров, сложив обломки камней в вал и поставив отдельные палатки для каждого. Лошади стояли в огороженном веревками загоне. Во всем была видна тщательность, граничащая с одержимостью.

— С другой стороны, — продолжил чуть спустя Тралл, — вы можете быть поистине великими мыслителями, решившими все важнейшие загадки. Владельцами единственно верных ответов… Надо только правильно задать вопрос. Я благодарен за дружбу, Онрек, но признаюсь: нахожу тебя неизмеримо разочаровывающим.

— Разочаровывающим? Да. Мы такие.

— А спутники хотят разбросать то, что от тебя осталось, едва мы выберемся отсюда. На твоем месте я уже бежал бы за горизонт.

— Бежать? — Онрек поразмыслил и кивнул: — Да, так и сделали ренегаты, те, за которыми мы гонимся. Теперь я их понимаю.

— Они не просто сбежали. Они нашли кого-то или что-то, чтобы служить, чтобы заключить союз. А для тебя сейчас такого выбора нет. Или ты решишь выбрать Лиосан?

— Может, тебя.

Тралл метнул ему удивленный взгляд и усмехнулся. — Забавно.

— Конечно, — кивнул Онрек, — Монок Охем увидит в этом преступление, равное преступлению ренегатов.

Т'лан Имассы почти закончили приготовления. Гадающий очертил в грязи круг двадцати шагов в ширину, использовав острое ребро бхедрина, разбросал внутри какие-то семена и распылил споры. Ибра Гхолан и двое воинов поставили в дюжине шагов некий монумент, наложив рядами кирпичи из развалин. Монок Охем отдавал им распоряжения. Свет и тени от двух солнц старались им помешать, как только могли.

— Нелегкое дело, — заметил Тралл, следя, как Т'лан Имассы поддерживают груду кирпичей. — Похоже, кровь еще побудет со мной.

Онрек неспешно развернул изуродованную голову и вгляделся в Тисте Эдур. — Это тебе нужно бежать, Тралл Сенгар.

— Твой Гадающий объяснил, что нужна одна или две капли.

«Мой Гадающий… Уже не мой». — Да, если все пройдет хорошо.

— Тисте Лиосан. Куральд Тюрллан, так они назвали свой садок. Сенешаль Жорруде не колдун, а воин-жрец.

Тралл наморщил лоб:- У моего народа, Тисте Эдур, это одно и то же….

— Сенешаль должен склоняться перед своей силой. А колдун силой повелевает. Твое положение опасно, Тралл Сенгар. Ты решил, что силу дает добрый дух. Но если дух сменился, ты даже не заметишь этого. И станешь жертвой, орудием, которым манипулируют ради непонятных целей.

Онрек замолчал, уставившись на Тралла… ибо глаза Тисте Эдур заволокла смертельная бледность, словно он узрел ужасающее откровение. «Итак, я дал ответ на вопрос, который ты даже не придумал. Увы, я не всезнающ». — Дух, даровавший сенешалю силу, может быть испорченным. Нет способа узнать… пока все не случится. Но даже тогда… злобные духи искусно умеют прятаться. Тот, кого зовут Оссерик, потерян. Люди зовут его Озриком. Нет, я не знаю, откуда Монок Охем почерпнул свои сведения. Итак, рука за силой сенешаля принадлежит, возможно, не Оссерику, а некоей другой сущности, принявшей вид и имя Оссерика. Но Тисте Лиосан ничего не знают.

Было очевидным, что Тралл сейчас не способен ответить или задать вопросы, так что Онрек просто продолжил, удивляясь, куда делась обычная его скромность: — Сенешаль говорил об их охоте. Они преследуют нарушителей, прошедших сквозь их яростный садок. Но это не наши ренегаты. Куральд Тюрллан не изолирован. Он лежит близко к нашему Телланну, ведь Телланн пьет из него. Огонь есть жизнь и жизнь есть огонь. Огонь — война против холода, убийца льда. Наше спасение. Гадающие по костям использовали Куральд Тюрллан. Возможно, это могут и другие. Враждебность Тисте Лиосан не принималась во внимание, ведь никто не знал, что они еще существуют.

Теперь Монок Охем колеблется. Он обязан все обдумать. Откуда взялись Тисте Лиосан? Насколько далек отсюда их дом? Что вызвало их раздражение? Чего желает скрывающийся под личиной Оссерка? Где…

— Стоп! Хватит, Онрек, стоп! Нужно подумать… я должен… — Тралл порывисто встал, рассеянно отмахнувшись от Т'лан Имасса, и отошел в сторону.

— Похоже, — спокойно сказал Онрек сам себе, глядя на поспешно удаляющегося Тисте Эдур, — мне лучше вернуться к привычке молчать.

В центре круга установили небольшой кусок оштукатуренной стены; вершину гадающий покрыл различными засечками и полосами. Онрек понял, что Монок Охем успел разобраться в ходе двух солнц и множества кружащих над головами лун.

Местность омывалась светом зловещего оттенка крови, а иногда его побеждало синее сияние, придававшее всем предметам холодный металлический блеск. В данный миг преобладал багрянец, тусклый и словно суливший катастрофу. Однако воздух оставался спокойным и сырым, вечно грустным.

Мир, кишащий тенями. Псы, которых Онрек невольно вызволил из каменных темниц, отбросили десятки теней. Истерзанный воин гадал, куда делись бестии — он почему-то был уверен, что их уже нет в этом Королевстве, мире, именуемом Зародышем.

Тень и дух воссоединились… звери были совершенно необычайными. Они как бы созданы из двух разных сил, скованных воедино аспектов. Онрек выпустил псов, да — но если подумать, вряд ли освободил. Тень от Тьмы. Отброшенное… и то, что бросает. Воин опустил взор к множеству своих теней. Есть ли вражда между ним и ними? Связь явно есть. Но он хозяин, а они рабы.

«Или так кажется… Мои молчаливые родичи. Вы идете впереди. Или позади. Вы качаетесь по бокам. Горбитесь под ногами. Ваш мир подражает форме моей плоти и кости. Но длина и ширина принадлежат Свету. Вы мосты между мирами, но по вам не пройдешь. Нет сущности. Только ощущение».

— Онрек, ты закрыт для нас.

Он поднял взгляд. Монок Охем стоял рядом. — Да, Гадающий по костям. Я закрыт. Вы во мне усомнились?