Юрий Никитин - Уши в трубочку

– В смысле?

– Что-то дать им, – пояснил я. – То ли Курилы, чтобы не отдавать японцам, то ли Калининградскую область, с нею одна морока…

Урган покачал головой, глаза были полны симпатии и сожаления:

– Нельзя.

– Почему?

– Нельзя создавать прецедент, – пояснил он. – Отдать хоть песчинку – это же сдвинуть лавину! Все территории когда-то кому-то да принадлежали, и если начинать возвращать, то такое начнется! Все империи, королевства и даже мелкие княжества придется переделить заново. Нет, этого делать нельзя. Некоторые звездные королевства вообще предлагают уничтожить регорнов… как вечных смутьянов Вселенной.

К нам подошел один из генералов, сказал с великой тоской:

– Придется воевать… А это строить огромный боевой флот, который ни на что не годен, кроме как разрушать, а потом быть разрушенным. Сколько ресурсов потратим зря!

– Мир несовершенен, – сказал Урган невесело. Глаза его сверкнули огнем, совсем другим голосом добавил: – Но, как говорят на Земле, это и прекрасно!

Генерал спросил обалдело:

– Почему?

– Опрекрасним его мы, – пояснил я.

Галактики перестали мелькать за окном, как искры из трубы паровоза, сейчас только одна светлая точка впереди, все остальное – чернота, экипаж вовсю готовит корабль к бою, хотя, по их словам, это простой разведывательный кораблик. Иван перезнакомился с экипажем, оказывается, в его эпоху эти ребята уже бывали на Земле, он отыскал двух знакомых, торкесса появлялась часто, но я всецело занимался подготовкой предстоящей операции, она надувала губки и исчезала.

Урган время от времени представлял мне боевых генералов, которым предстоит сыграть роль в восстановлении империи Древних Королей, кроме того, я принимал королевских механиков, техников, ученых, астрономов, а однажды ко мне подошел уже по своей инициативе человек в белом халате с эмблемой змеи, обвившейся вокруг чаши, шепнул:

– Ваше Величество, у меня для вас кое-что есть…

Я ответил таким же шепотом:

– Что?

– Мой кабинет – шестая дверь, считая от этой.

Я покачал головой:

– Вот так и ринусь туда, не зная, что вы продаете?

Он усмехнулся, помялся, проговорил совсем тихо, глядя в сторону:

– Ваше Величество, я обратил внимание… уж простите, но ваша реакция, ваши знания… и многое другое, простите великодушно… сильно уступают даже командирам среднего звена…

Я пожал плечами:

– Ничего удивительного. Зато они не знают, как огонь разводить трением. Еще я могу научить стирать целлофановые пакетики и сушить на веревке.

– Наверное… наверное, это удивительные знания, – ответил он с запинкой. – Но если хотите в кратчайший срок пополнить свой багаж…

Я ответил злым шепотом:

– А кто их не хочет? Теперь на острове Сокровищ пираты прячут хардиски с базами данных! А не какое-то там вшивое золото.

Он указал глазами в сторону двери, а сам ушел. Я некоторое время слонялся без дела, потом перебросился парой слов с Урганом, повернулся и пошел искать шестую от этой двери комнату. В самом деле оказалась комната, а не кинозал или стадион, свет яркий, люблю, только вот посреди зубоврачебное кресло, хоть с виду и комфортабельное, современное, даже подлокотник только с одной стороны, чтобы легче сбежать. Медик обернулся на скрип двери, улыбка стала широкой. Рука в белой перчатке указала на кресло:

– Садитесь, прошу вас.

Я пробормотал, не двигаясь с места:

– Да, с зубами у меня есть проблемы… но как-нибудь в другой раз. Правда, с этой стороны два коренных тю-тю, но я стараюсь не шибко улыбаться на эту сторону. Несколько искривленный рот придает значительность и так необходимую ироничность.

Он выставил протестующе ладони:

– Это не то, что вы подумали!

– А что?

– Сидиреврайтер знаний, информации. Чтобы вам не перелопачивать файлы вручную, вам их просто вложат в… так сказать образно, голову. Ту, что сверху, на плечах. А что не поместится, расположим вдоль хребта по всему спинному. Самые же ценные поместим в наиболее охраняемое место…

– В задницу?

Он поклонился:

– Сами понимаете, Ваше Величество, утолщение мозга на нижнем конце спинного хребта лучше защищено, чем на верхнем.

– Ладно, – сказал я дрожащим голосом, – только пусть это останется тайной.

– Конечно-конечно! Враги не должны знать, где у вас уязвимое место!

– Нет, чтоб не сказали, чем я думаю… Но это в самом деле возможно?

– Да, Ваше Величество.

– Так это же, – прошептал я, – щука… вот так щука! Прямо щучища!

Он не понял, переспросил:

– Какая щука?

– Огромная, – заверил я. – Космическая!.. Это же мечта всякого Емели – поймать такую щуку, а в этом мы все емели. Только ловим не мы щуку, а ловят нас. Но какой класс – не надо ходить в школу, а все знания сразу загнать под черепушку! Ребята, да вам все второгодники жопы изотрут поцелуями.

Он быстро настраивал аппаратуру, я взобрался на сиденье, вытянул ноги, там удобная приступка, медик быстро пощелкал по клаве, на мониторе появились надписи «История», «Политика», «Военное дело», «Технологии»…

Я спросил шепотом:

– И все это можно записать за один сеанс?

Он кивнул:

– Да, это займет не больше десяти минут. Конечно, установку пришлось собирать на месте из подручных деталей, а там, у себя дома, я перебросил бы вам прямо в мозг за долю секунды. Увы…

– Ничего-ничего, – заверил я его, – у меня тоже сорокаскоростной, а при записи так и вовсе четырехкратная скорость. Так что все путем. А можно еще записать «Искусство»? У вас такое понятие есть?

– Есть, есть, – ответил он. – Вы сразу скажите, что еще хотите! Еще займет разве что лишних десять-пятнадцать минут, но если вы готовы потерпеть…

– Готов, готов, – заверил я торопливо, – да хоть полчаса! Или час. Это не долгие годы и годы протирать штаны в академиях, наживать геморрой, лысину и подагру. Давайте все, что у вас есть.

Он сказал задумчиво:

– Все – это очень много. Понадобится больше часа. Если не полтора.

Я воскликнул:

– Да чтоб я за все знания Вселенной не посидел в этом кресле лишний час? Не смешите!

Он сделал несколько переключений, сказал ворчливо:

– Ладно, все знания заброшу, но вот насчет дополнительных… не знаю, стоит ли?

– А что за дополнительные?

– Ну, всякие там бойцовские навыки нужны ли царствующему роду? Это удел простых людей, касты воинов. Или там умение говорить на разных языках…

Я подпрыгнул, едва не выпав из кресла: