Пэт Ходжилл - Верхом на раторне

— Останься, — пробормотала она. — Я останусь с тобой.

Буум, буум, буум, гулко стучали кулаки по двери, ноги по стропилу, его сердце о рёбра…

По лестнице замка спускались тяжёлые шаги. Два испуганных ребёнка в ужасе прижались друг к другу в постели. Они слышали его в комнате наверху, разбивающего вещи Матери, бессвязно бормочущего. — Предан, предан, шлюха, потаскушка, любимая… о, вернись ко мне, вернись! — Теперь он спускался за ними, последним её остатком, которым он обладал, последним кусочком, который он всё ещё мог ранить, и если он обнаружит их вместе…

Торисен оттолкнул сестру прочь, в приступе внезапной паники. — Я не могу остаться. Не хочу.

Он должен выбраться отсюда. Где угодно лучше, чем здесь.

Дверь неожиданно распахнулась, когда он бросился к ней, и он вылетел наружу, упав лицом вниз. Щенок волвер приземлилась ему на спину, и снова подскочила, вдавливая его всё глубже в грязь.

— Ну, — сказал над ним голос Харна, хриплый от досады и облегчения. — Вот и ты, наконец.

Джейм уставилась на дверь. Та захлопнулась у неё прямо перед носом, но прежде, она успела мельком увидеть за ней серое, промокшее поле и узнать контуры Готрегора на фоне свинцового северного неба. По крайней мере, Торисен в безопасности дома. И тем не менее…

— Чёрт, чёрт, чёрт, — пробормотала она, прикасаясь к своим губам там, где их коснулись его. Всё её тело покалывало от этого неожиданного соприкосновения, которое почти также напоминало атаку, как и поцелуй. Но если так, то кто на кого напал, и почему она с таким нетерпением ждёт матча-реванша?

Она повернулась назад и на неё с шипением внезапно ринулась, похожее на летучую мышь, создание с юга, рот распахнут, зубы оскалены. Она стукнула его кулаком в лицо. Под слабый треск хрящей его нос сделался плоским, а красные глаза сошлись у переносицы.

— А, пошёл вон молокосос[66], - сказала она, когда создание с хныканьем ускользнуло в угол.

Затем она отправилась спускать Матушку Рваггу вниз, пока весь жир не перетёк ей в голову.

Глава XX

Медвежья яма

68-90-й день лета

Впоследствии все согласились, что это была самая насыщенная событиями Малая Жатва на памяти ныне живущих.

Все северные замки получили, как минимум, толстый слой пыли из пепла и день темноты, воняющий серой и очень похожий на конец света. Животные как сумасшедшие метались по полям, Серебряная побелела от обломков и пепла, а летописцы радостно собирали образцы с крепостных стен Горы Албан. Позднее, один из них клялся, что воссоздал миниатюрный вулкан, но поскольку стеклянный шар, в котором он заключался, немедленно взорвался, его заявления остались не задокументированными — и нет, сказали коллеги, хаос, в который превратилась его комната ничего не доказывает, если он не хочет приписать подобное открытие и кухне общины, которая выдаёт похожие проявления спонтанного искусства на ежедневной основе.

Готрегор сильнее всех пострадал от пепла, ветра и дождя, поскольку северный ветер и Тишшу сталкивались прямо над ним. С полдюжины стогов сена было размётано на части или сожжено, но остальные твёрдо стояли под своими накидками из сплетённой ржи, тогда как приподнятые каменные основания защитили их от стремительного потока смешанной с пеплом грязи, который позже прокатился по полю.

Однако все террасы на склонах были полностью уничтожены, а вместе с ними и все их драгоценные посевы.

Единственной хорошей новостью было то, что днём позже внезапно обнаружился Верховный Лорд, ошеломлённый и лежащий лицом вниз в середине разрушенного поля, но, в остальном, вполне невредимый.

Спустя ещё один день его сестра лордан Джеймс прихромала обратно в Тентир через боковую дверь, очевидно надеясь, что её возвращение избежит немедленной огласки. Этого не случилось.

Вант резко застыл прямо в дверном проёме казарм Норф, уставившись на это грязное, опаленное видение, одежда которого свисала вниз изодранными лоскутами, а брови отсутствовали.

— Леди, во имя Порога, что с вами случилось?

— Не спрашивай, — прорычала она, ей эхом вторил барс у её ног. — Скажи Руте, чтобы она достала мне горячей воды, свежей одежды и еды. Побольше еды. Я просто умираю с голода.

Училище рандонов очень быстро вернулось к своему обычному распорядку, который наполняло всё возрастающие ощущение нервозности и спешки. Уже очень скоро должно было прийти время осеннего отбора и крушения множества надежд.

Джейм имела особые причины для беспокойства. После затяжного старта она из-за разных неприятностей потеряла больше тренировочного времени, чем любой другой кадет, да и теперь ей мешали сильно ушибленные, если не сломанные, рёбра. Её десятка начала выглядеть озабоченной, а Вант — всё более самодовольным.

К тому же, она случайно узнала, что отсев может оказаться совсем не похожим на летние испытания, как она предполагала раньше, и это её сильно взбудоражило.

Они с Тиммоном возвращались с занятия по владению мечом, которое проходило на втором этаже Старого Тентира. Джейм, как обычно, была обезоружена с пугающей быстротой. В этот раз лезвие, крутясь, вылетело в окно и было поймано внизу Комендантом, который вернул его вместе с вежливым требованием, чтобы в будущем Лордан Норф, пожалуйста, не заменяла сведение инструкторов с ума на их потрошение.

Ха, кисло думала Джейм. Шет даже не спросил, кому принадлежало сбежавшее оружие.

— Это ещё один чёрный камень для тебя, будь уверена, — бодро сказал Тиммон. — Возможно, ты побьёшь все прошлые рекорды училища и соберёшь все одиннадцать. Ты знаешь, — добавил он, увидев её озадаченное выражение лица. — Чёрный камень, белый камень, уйти или остаться.

— Я не знаю. О чём это ты говоришь?

— Я всё ещё забываю. Ты не воспитана на традициях рандонов, не так ли? Смотри, каждый член Совета Рандонов имеет один чёрный и один белый камень. А это…

— Всего восемнадцать. Я, знаешь ли, умею считать.

— Вообще-то, двадцать два, поскольку военный лидер Верховного Лорда — Ран Харн, в нашем случае — и Комендант, оба имеют дополнительные чёрные и белые камни для игры. Ты выглядишь смущённой. Теперь внимание, дитя, пока я учу тебя правде жизни.

Он уселся на ступеньки, вынудив её поступить так же, а других кадетов с руганью их обходить.

Джейм стиснула зубы. Она ненавидела, когда Тиммон занимал превосходящую позицию или принуждал её следовать его руководству. Даже больше, она боялась этих бездн невежества, которые внезапно распахивались у неё под ногами, угрожая поглотить целиком.