Тринадцать жертв (СИ) - "Lillita"

— Но, может, однажды судьба вас всё же сведёт? — предположил Хенбетестир, продолжая придерживать Мейнир за плечи.

— Может… Шанс мал. Тем более мал шанс снова что-то вспомнить. Да и не хочу я ещё одну жизнь провести с этой памятью. Мне бы просто умереть…

Хенбетестиру было очень жаль эту деву, но не в его силах ей чем-то помочь. Как только закончится действие зелья, у неё не останется сил даже чего-то желать. Она умирала, угасала, словно больная, только физически всё с ней было в порядке. Её убивал сломленный разум, убивала вина. Однажды она не найдёт в себе сил даже встать, но здесь Мейнир никто не сможет помочь.

Через два дня после разговора со странником Мейнир потянуло на улицу. Она дошла до места, где начиналось болото, и упала. Мейнир лежала на земле и апатично смотрела перед собой, даже не думая подниматься. Неожиданно внимание привлёк осколок какого-то камня. Мейнир дотронулась до него пальцами и закрыла глаза. Силы окончательно покинули её.

***

«Так вот, почему я знаю это место», — первым делом подумала Мейнир, проснувшись. И потёрлась носом о грудь Мейлира. Как хорошо, что он всё ещё рядом.

Глава 49: Десять жизнь не пожалеет, одиннадцать — счёт ведёт

Почувствовав шевеление со стороны Мейнир, Мейлир посмотрел на неё и ослабил хватку, когда она захотела сесть. Она протянула руку и встрепала светлые, почти как в прошлом, волосы, только в этот раз кончики были голубыми. Мейлир усмехнулся. Он знал, в честь кого его назвали, но забавно осознавать, что в некотором смысле он сам себе потомок. Забавно, в каком месте и при каких обстоятельствах встретил свою слишком бойкую сестру — теперь уже не оставалось сомнений, что это была та самая Фрейя. Забавно, где и при каких обстоятельствах он смог вновь встретиться с женой.

— Мейнир, это ведь тот замок? — тихо спросил Мейлир, желая развеять последние сомнения.

Она тихо кивнула, продолжая водить пальцами по волосам и щекам. После сна Мейнир всё ещё чувствовала себя очень слабой, хотя и гораздо живее. Непривычно живее.

— Значит, ты вернулась в место своей смерти… Однако же ты говорила, что не видела в прошлом замка. Что же получается?

— Сохранила память после перерождения. Я не была Изольдой телом, только душой. Подняла осколок, будучи Мейнир.

Вздохнув, она положила руку Мейлиру на сердце. Очень слабо, но Мейнир чувствовала его осколок. Вспоминая Мейлира в прошлом, она убеждалась, как сильно ему подходило всё, что было связано с жизнью, светом и красотой.

— Солнышко, — прошептала Мейнир со слабой улыбкой.

Мейлир улыбнулся в ответ и осторожно убрал её руку. Встав с кровати, он, хромая из-за отсутствия трости, подошёл к столу и взял обруч. Мейнир пересела на край кровати, с интересом, который выдавали приподнявшиеся ушки, наблюдала за ним. Мейлир вернулся и опустился перед ней на колени. Поморщился на мгновение — такие действия давались тяжело из-за старой травмы. Он долго смотрел в глаза цвета заката, пытаясь подобрать слова. Они все казались пустыми, бессмысленными, неподходящими. Но и промолчать будет неправильным.

— Ваши старания были не напрасны, моя королева, — не отводя взгляда, сказал Мейлир, и надел обруч Мейнир на голову. Этот обруч не был символом власти, всего лишь подарком любимой женщине, но именно поэтому Изольда всегда очень дорожила им. — Прости, — почти прошептал он, обхватывая её ноги и лбом утыкаясь в колени. — Прости, что не успел тебя спасти. Мне снова не хватило года. Всего лишь год, и мы закончили охоту. Те, кто благодаря тебе попал в Кольнем, вскоре смогли увидеться со своими близкими. Дорогая, ты спасла гораздо больше жизней, чем думаешь.

Мейнир коснулась его головы обеими руками и заставила снова посмотреть на себя. Сейчас она услышала то, что очень хотела узнать, однако нельзя было оставлять Мейлира без ответа. Коли он оказался здесь, то на его душе тоже лежало неисполненное желание.

— Ты всегда делал всё, что в твоих силах. Как я могу простить тебя, если никогда не винила? Защита замка была моей ответственностью, ты ничего не мог поделать с тем, что нас нашли. Я тоже не думала, что это случится так скоро. И я… Очень сожалела, что не смогла увидеть тебя с того дня, как оказалась в этом замке. Мне не хватало тебя, Мейлир.

Мейнир тоже спустилась на пол и обняла хранителя. Настолько крепко, насколько позволяли её ослабшие руки. Неважно, где они встретились, неважно, что осознали всё только перед тем, как умереть. Они уже умерли и не должны были получать второй шанс, ведь так много желаний оставались несбыточными. Мейнир не умела надеяться, поэтому сейчас испытывала разве что облегчение. Она встала и помогла подняться Мейлиру. Хорошо, что теперь он меньше отказывался от помощи, чем на момент их знакомства. По крайней мере, когда они были наедине.

Глянув на свои руки, Мейнир снова вздохнула, но теперь особенно тяжело. Мейлир с беспокойством посмотрел на неё, уловив, что этот вздох был вызван новой мыслью. Мейнир часто вздыхала, и очень важно было уловить интонацию, чтобы понять причину.

— Что тебя тревожит?

— Замку больше не нужно столько чар.

Всё, что пронизывало замок и представляло опасность для его обитателей, было делом рук Изольды и магов под её началом. Чтобы священникам было сложнее здесь хозяйствовать, чтобы они не смогли осквернить эту могилу. Чтобы не покинули замок, зайдя в него. Чары должны были ослабнуть со временем, но в процессе их наложения всё же были нарушены некоторые магические законы, когда стало ясно, что терять нечего. К тому же, некоторые заклинания поддерживали друг друга. Такое очень сложно распутать, наверное, даже невозможно, если не знать, из чего именно состоял магический клубок. Но даже будучи Изольдой она не смогла бы снять эти чары.

— Я не могу от них избавиться. Могла бы оставить подсказку, но… Надо влезть в структуру, а на это не хватит сил.

— Тогда я поделюсь своими, — без колебаний ответил Мейлир.

— Тебе может стать плохо.

— Мейнир, если нам суждено умереть, то это уже в любом случае не имеет значения.

— Не хочу, чтобы ты страдал из-за меня даже в такое время.

— Всё в порядке, дорогая, — успокаивающе заверил Мейлир и поцеловал в висок. — Мне совсем несложно поделиться с тобою силами.

«Для тебя мне не жалко и жизни», — мысленно добавил он.

Мейнир помедлила, но всё же согласно кивнула, ушла за пером и бумагой. Она села за стол, а Мейлир встал сзади, положил руки на плечи. Их окутал слабый тёплый свет. Мейнир сделала несколько записей, в потом положила левую руку на стол открытой ладонью вверх. Над ней сгустилась, мерцая звёздочками от вкраплений чужой энергии тьма, завертелась то быстрее, то медленнее, а потом распалась на символы, формируя слова и строки, которые Мейнир поспешила записать.

Несмотря на душу Изольды, своей изначальной хозяйки, замок принимал её вмешательство не так охотно, как хотелось бы, потому что магия хранителей была для него чужой и неправильной. Если бы Мейнир попыталась добыть ключи от чар сама, то умерла бы от истощения раньше, чем закончила даже половину работы. Её собственный резерв был мал и нестабилен, потому что никогда не хватало силы воли, желания, чтобы научиться его контролировать. И обычно при нехватке сил Мейнир начинала неосознанно вытягивать их из живых, однако сейчас в замке таковых почти не осталось. По-настоящему живой, наверное, была только Ингрид, а воздействовать на неё силами хранителя невозможно. Поэтому сейчас Мейнир могла получать силы только от осколка жизни Мейлира.

В какой-то момент хватка Мейлира стала крепче, словно он боялся упасть. Извинившись, он отошёл, чтобы взять стул. Стоять действительно больше не было сил, но это не повод прерывать работу. Он ещё может быть полезен. Не время себя жалеть.

— Всё в порядке, просто колено заболело, — сказал Мейлир и почти не соврал. Колено в самом деле болело, но не настолько, чтобы это нельзя было перетерпеть. Он переложил руку Мейнир на спину и продолжил делиться энергией.