Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – паладин Господа

Она стояла в каменной нише, то ли чтобы прятаться от дождя, то ли от падающих сверху камней, никогда не пойму тонкости жизни в замках. Ее взор был устремлен в глубину сада. Я выпрямился, в груди больно от толчков изнутри, весь я жадно вбирал ее всеми чувствами, фибрами, нервами, душой и сердцем.

Она обернулась, ощутив мой взгляд. Я вышел из тени. Она стояла молча, ее глаза обшаривали мое лицо.

— Леди Лавиния, — начал я и запнулся.

Она сказала тихо:

— Не надо. Я нарочно вышла в этот сад… ночью. Почему-то мне показалось…

— Мне тоже почудилось, — сказал я тоже совсем тихо, — что смогу увидеть вас здесь. Это было дико, неразумно… это был зов сердца, а не ума, но я пошел за своим сердцем…

Она покачала головой, ее глаза все еще не отрывались от моего лица.

— Сэр Ричард, — прошептала она, — тот самый… то-то я сразу ощутила, что под маской простолюдина скрывается то ли сам сатана, то ли дьявол…

— Но никак не ангел, — закончил я.

— Не ангел, — согласилась она грустно. — Иначе моя душа не горела бы как в огне.

Я протянул к ней руки. Она только что была там, на ступеньках, и в следующее мгновение оказалась у меня на груди, тесно прижавшись, обхватив меня обеими руками.

— Леди Лавиния, — прошептал я. Мои губы бережно касались ее волос. — Ох, леди Лавиния…

Ее тело вздрагивало, она сказала быстрым сбивчивым шепотом:

— Мы оба обезумели. Это наваждение!.. Это искушение… против которого мы не устояли. Это сумасшествие, что мы делаем, что мы делаем…

В лунном свете на ее щеках заблестели мокрые дорожки. Я с невыразимой нежностью и бережностью осушал их своими твердыми, как дерево, негнущимися губами.

— Леди Лавиния… Мы оба понимали, что начинается… и сопротивлялись, как могли…

Она слабо улыбнулась.

— Да уж…

— Было заметно?

— Это когда в носу ковырялись?

Она даже хихикнула: сейчас можно, мы в объятиях друг друга, мы на небесах, время для нас остановилось, вечность замкнулась, мы наконец-то в том, к чему наши души все время стремились, а мы не понимали, двое прекраснодушных идиотов…

Я возвращался поздно, ноги мои заплетались, но я чувствовал, что иду, как эльф, едва касаясь земли, а то и плыву над нею в стиле «а мне летать, а мне летать, а мне летать охота!». Уже возле дома из тени выпрыгнула человеческая фигура. За молот хвататься поздно, я выдернул из ножен кинжал.

Человек торопливо вскрикнул:

— Ваша милость, это я, Зардан!.. Король послал за вами. Срочно.

Я сунул кинжал в ножны, не попал, снова потыкал, пока узкое лезвие отыскало щель. Королевский посланец переступал с ноги на ногу.

— Давно ждешь?

— Да, — ответил он торопливо. — Ваш слуга сказал, что вы на прогулке. Я уж хотел было искать, но не знал ваши любимые места…

Теперь у меня такое место есть, подумал я, но вслух сказал:

— Тогда, наверное, уже поздно? Все-таки ночь.

— Король велел, — сказал он непреклонно. — Что будет, если я вернусь и скажу, что вы отказались подчиниться?

— Лучше даже не представляй, — посоветовал я. — Пойдем!

Королевский дворец выглядел темной громадой на темно-синем небе. Луна серебрит крыши и верх башен, все остальное выглядит чернее дегтя. Но ворота открыли сразу, стража бдит, а наши лица в свете факелов увидели издали. В залах половина светильников погашена, суровый Зорр не тратит зря масло.

Стражи молча указали на двери в малый зал. Один оставил копье у стены и распахнул передо мной створки. В хорошо освещенном помещении за узким столом сидят двое. Шарлегайл ко мне лицом и спиной — плотного сложения мужчина в очень пышной одежде. Между ними серебряный кувшин и два золотых кубка.

Я поклонился от двери, сделал несколько шагов, положил руку на сердце и поклонился снова. Шарлегайл вялым жестом велел мне без всяких церемоний садиться за стол третьим. Я послушно сел, неофициально так неофициально, я ж понимаю разницу, посмотрел на собеседника короля.

Крупный мужчина с надменным лицом и манерами государственного деятеля. Щеки на плечах, напомаженные волосы блестят, а холеная борода заплетена в мелкие косички. Стол закрывает брюхо, да еще масса пышных одежд, но я ощутил, что его брюхо лежит на коленях. Одежды на нем, как на капусте, только капуста скромнее, а на этом все цвета радуги…

Шарлегайл сказал скупо:

— Ричард, это лорд Нильс из рода дель Гендагарров. Мы уже все обговорили, так что тебе только… выводы. Как ты уже знаешь, сэр Ланселот сегодня ночью был ранен…

Я ахнул:

— Как?.. Ведь мы отбросили Карла…

— Не Карл, — ответил Шарлегайл. — Враг заслал к нам под покровом ночи подлых убийц…

Вельможа, который Нильс из рода дель Гендагарров, сказал льстиво:

— Это они пытались покуситься на вашу драгоценную жизнь!

— … но Ланселот спит чутко, — проговорил Шарлегайл не поведя и бровью. — Он не успел схватиться за меч но, даже раненный, отнял у них мечи и поразил их всех троих. Сейчас лекари…

Вельможа прервал:

— Ваше высочество, вы зря тратите время на этого простолюдина… Ах да, простите, он уже рыцарь!.. Я сказал что мой брат вызвался отвезти святыню! Не знаю, что на него нашло, но он просто умолял меня прийти к вам и уговорить поручить это славное дело ему.

Я молчал, еще не понимая, Шарлегайл сказал слабым надтреснутым голосом:

— Дик, это Ланселот с Бернардом должны были… Но Бернард, хоть и не ранен, но… понимаешь, он хорош только в паре с Ланселотом. Они дополняют друг друга. Вместе они уже не двое, а дюжина… Словом, так уж получилось, что брат вот этого лорда отправится в Кернель.

Я ощутил озноб по всему телу.

— Ваше высочество… Разве Кернель — это не та крохотная крепость где-то далеко на юге, что единственная уцелела… не сдалась войскам Тьмы?..

— Верно, Дик.

— Но это же… пройти через занятые врагом земли! Ни одно войско не сможет…

У меня перехватило дыхание. Где войско не пройдет, там могут пройти двое. Особенно если оставят доспехи и пойдут, как бродяги или погорельцы.

Шарлегайл словно прочел мои мысли, покачал головой.

— Нет, Дик, пробираться не придется. Святая Церковь, конечно, осудит нас, но королям приходится принимать решения, которые вызывают чье-то негодование… Словом, оборотники передали через Беольдра, что завтра наступает благоприятный момент, который бывает только раз в тысячу лет. Звезды как-то выстраиваются так, что… словом, в Кернель можно будет перенестись за сутки и тут же вернуться обратно!

Вельможа хмурился и всеми гримасами мясистого лица выражал неудовольствие при упоминании оборотников, а при последних словах кивнул и сказал жирным голосом: