Рэй Брэдбери - О скитаньях вечных и о Земле

– Это как? Значит, мне можно ходить с тобой и с большими ребятами гулять?

– Ну… ясно… и это тоже. Я что хочу сказать: ты не уходи, не исчезай, понял? Гляди, чтоб никакая машина тебя не переехала, и с какой-нибудь скалы не свались.

– Вот еще! Дурак я, что ли?

– Тогда, на самый худой конец, если уж дело будет совсем плохо и оба мы совсем состаримся – ну, если когда-нибудь нам будет лет сорок или даже сорок пять, – мы можем владеть золотыми приисками где-нибудь на Западе. Будем сидеть там, покуривать маисовый табак и отращивать бороды.

– Бороды! Ух ты!

– Вот я и говорю, болтайся где нибудь рядом и чтоб с тобой ничего не стряслось.

– Уж будь спокоен, – ответил Том.

– Да я в общем не за тебя беспокоюсь, – пояснил Дуглас. – Я больше насчет того, как бог управляет миром. Том задумался.

– Ничего, Дуг, – сказал он наконец. – Он все-таки старается.

Она вышла из ванной, смазывая йодом палец, – она его сильно порезала, когда брала себе ломоть кокосового торта. В эту минуту по ступенькам поднялся почтальон, открыл дверь и вошел на веранду. Хлопнула дверь. Эльмира Браун так и подскочила.

– Сэм! – закричала она, отчаянно махая коричневым от йода пальцем, чтобы не так жгло. – Я все никак не привыкну, что у меня муж – почтальон. Каждый раз, когда ты вот так входишь в дом, я пугаюсь до смерти.

Сэм Браун сконфуженно почесал в затылке; его почтовая сумка уже наполовину опустела. Он оглянулся, как будто в это славное ясное летнее утро ворвался густой туман.

– Ты что-то рано сегодня, Сэм, – заметила жена.

– Я еще пойду, – сказал он, видимо, думая о другом.

– Ну, выкладывай, что случилось? – Она подошла поближе и заглянула ему в лицо.

– Кто его знает, может – ничего, а может – очень много. Я сейчас доставил почту Кларе Гудуотер, на нашей улице…

– Кларе Гудуотер?!

– Ну, ну, не кипятись. Это были книги от фирмы «Джонсон – Смит», город Расин, штат Висконсин. И одна называлась… дай-ка вспомнить… – Он весь сморщился, потом морщинки разошлись. «Альбертус Магнус», вот как. «Одобренные, проверенные, загадочные и естественные ЕГИПЕТСКИЕ ТАЙНЫ, или… – он задрал голову к потолку, словно пытаясь разобрать там слова, – белая и черная магия для человека и животного, раскрывающая запретные знания и секреты древних философов»!

– И все это для Клары Гудуотер?

– Пока я к ней шел, я успел заглянуть в первые страницы – вроде ничего худого там нет. «Скрытые тайны жизни, разгаданные знаменитым ученым, философом, химиком, натуралистом, психологом, астрологом, алхимиком, металлургом, фокусником, толкователем тайн всех магов и чародеев, а также разъяснены темные суждения всевозможных наук и искусств – простых, сложных, практических и т. д. и т. п.». Уф! Ей-богу, голова у меня – как у папы римского! Все слова помню, хоть ни черта в них не понял.

Эльмира внимательно разглядывала свой почерневший от йода палец, словно пыталась понять – чей же это он.

– Клара Гудуотер, – бормотала она.

– Я ей отдал книгу, а она поглядела мне прямо в глаза и говорит: «Ну, теперь-то я стану заправской колдуньей. В два счета получу диплом и открою дело. Буду ворожить молодым и старым, большим и малым, оптом и в розницу». Тут она вроде засмеялась, уткнулась носом в книгу, да так и ушла в дом.

Эльмира оглядела царапину на локте, опасливо потрогала языком расшатавшийся зуб.

Хлопнула дверь. Том Сполдинг, который в это время стоял на коленях на лужайке перед домом Эльмиры Браун, поднял голову. Он долго бродил по соседству, смотрел, как поживают в разных кучах муравьи, и вдруг наткнулся на отличный, просто редкостный муравейник с широченным входом; здесь так и сновали всевозможные огненно-рыжие муравьи, одни мчались во весь дух, другие выбивались из сил, волоча свою ношу – клочок мертвого кузнечика или крошку какой-нибудь пичуги. И вдруг – хлоп! – на крыльцо выскочила миссис Браун; стоит, и вид у нее такой, будто она вот-вот упадет – похоже, она только сейчас обнаружила, что земля мчится в космическом пространстве со скоростью шестьдесят триллионов миль в секунду. А позади нее стоит мистер Браун, уж этот-то не знает никаких миль в секунду, а хоть бы и знал, так ему наверняка на них наплевать.

– Эй, Том, – позвала миссис Браун, – мне нужна моральная поддержка, и ты будешь мне вместо жертвенного агнца. Пойдем.

И, не разбирая дороги, кинулась на улицу; по пути она давила муравьев, сбивала головки с одуванчиков, и ее острые каблуки прокалывали глубокие ямки на цветочных клумбах.

Том еще минуту постоял на коленях, разглядывая позвоночник и лопатки убегающей миссис Браун. Эти кости сказали ему красноречивее всяких слов, что тут предстоит приключение и мелодрама, – ничего такого Том от женщин не ожидал, хоть у миссис Браун и торчали над верхней губой усики, немножко похожие на усы какого-нибудь пирата. Еще через минуту он уже ее нагнал.

– Вы какая-то ужасно сердитая, миссис Браун, прямо бешеная!

– Ты еще не знаешь, что такое бешенство, мальчик.

– Осторожно! – вскричал Том. Эльмира Браун упала прямо на спящего железного пса, который украшал зеленую лужайку.

– Миссис Браун!

– Вот видишь? – Миссис Браун села. – Это все Клара Гудуотер. Колдовство!

– Колдовство?

– Ничего, ничего, мальчик. Вот и крыльцо. Иди первым и раскидай с дороги все невидимые веревки. Позвони в этот звонок, только сейчас же отдерни руку, а не то палец у тебя почернеет, как головешка.

Том не дотронулся до звонка.

– Клара Гудуотер!

Миссис Браун нажала пуговку звонка пальцем, который был смазан йодом.

Где-то далеко в прохладных, сумрачных пустых комнатах звякнул и умолк серебряный колокольчик.

Том прислушался. Где-то еще дальше – шорох, точно пробежала мышь. В далекой гостиной шевельнулась тень – может быть, развевается от ветра занавеска.

– Здравствуйте, – произнес спокойный голос. И вдруг за сеткой от москитов появилась миссис Гудуотер, свежая, как мятная конфетка.

– Да это вы, Эльмира! И Том… Какими судьбами?..

– Не торопите меня! Вы, говорят, надумали выучиться на самую заправскую колдунью? Миссис Гудуотер улыбнулась.

– Ваш муж не только почтальон, но и блюститель закона. Он и сюда сунул нос.

– Мой муж не суется в чужую почту!

– Он от одного дома до другого идет целых десять минут, потому что он читает все открытки и смеется. Он даже примеряет ботинки, которые присылают почтой.

– И ничего он не видел, а вы ему сказали про эти ваши книжки, что он принес.

– Да я просто пошутила! Стану колдуньей, сказала я ему, и хлоп! – Сэм удирает со всех ног, точно я стрельнула в него молнией. Говорю вам, у этого человека нет ни единой извилины в мозгу!