Ольга Романовская - Перстень Мериада

Дакирцы о чём-то заспорили, с любопытством посматривая на Стеллу, потом одна из девушек порылась в сумке и протянула белый цветок с семью лепестками:

— Такент нер арика!

— Я не понимаю, — смущённо улыбнулась принцесса.

— Вьязмите нъя счастие! — Девушка с трудом выговорила короткую фразу на знакомом Стелле языке.

— Спасибо! — Она приняла из её рук цветок и воткнула в волосы. Дакирка улыбнулась и побежала к остальным. Стелла запомнила эту босоногую девушку с льняной сумкой через плечо и её улыбку, добрую и искреннюю.

Молодёжь взобралась на гребень холма, а принцесса поехала дальше по дну оврага. Дорога, в низменных местах выложенная кирпичом, оставляла желать лучшего, но сам факт её существования был хорошим знаком. Если есть дорога, то возле неё есть деревни и таверны, где можно передохнуть и подкрепиться. Ожидания девушки оправдались, и к вечеру она набрела на придорожное заведение под названием «У двух ив». Почему именно «У двух ив», непонятно — ни одной ивы поблизости не наблюдалось, но, очевидно, они когда-то существовали, так как соседняя деревушка именовалась Ивовым пригорком.

«У двух ив» доживала последние дни, держась наплаву за счет того, что через Ивовый пригорок проходила одна из второстепенных дакирских дорог, которой изредка пользовались не желавшие платить таможенные сборы грандванские купцы. Но чаще, разумеется, ей пользовались местные жители.

Начинал накрапывать дождь. Решив переждать капризы погоды в тёплом помещении, девушка свернула с дороги и, миновав пустырь с остатками какого-то сооружения (амбара или чего-то в этом роде), подъехала к деревянному зданию таверны, зазывавшей посетителей покосившейся вывеской. Кроме неё провести вечер у очага решили ещё двое — мужчина с острой бородкой и женщина в простом дорожном платье. Они подъехали почти одновременно с ней.

— Интересно, во что мне всё это обойдётся? — подумала принцесса, поручая лошадей заботам старика-конюха.

Внутренне состояние таверны не слишком отличалось от внешнего, зато там было тепло и сухо — немаловажно при условии того, что дождь за окном уже не моросил, а шёл в полную силу. Стелла заняла свободный стол в уголке; делать заказ она не спешила, да её никто и не торопил.

Хлопнула входная дверь, и на пороге возник ещё один человек. По-собачьи отряхнувшись от капель дождя, он через весь зал потребовал:

— Хозяин, элю! Да самого крепкого!

Бухнувшись на скамейку рядом с приезжей парой, он, с наслаждением крякнув, вытянул ноги.

— Сеньор, Вам не кажется, что это невежливо? — обратился к нему мужчина с бородкой. — Вы не у себя дома, а тут дамы…

— А разве я кому-то мешаю? — нахмурился толстяк.

— Мне. Зантрек Ошби, изволь убрать отсюда ноги, а заодно и свою пьяную рожу! — неожиданно рявкнул приезжий.

Его спутница испуганно ухватила его за рукав и зашептала:

— Не надо, Освальд! Чем он тебе помешал?

Зантрек Ошби удивлённо захлопал глазами, а потом вскочил, вытянувшись во фронт.

— Простите, капитан, я Вас с первого взгляда не признал!

— А ты меньше пей, — посоветовал капитан.

Ошби некоторое время в нерешительности переминался с ноги на ногу, а потом сел, на этот раз как можно дальше от пары, хотя и за тот же самый стол.

— Да у брата сын родился, — продолжал оправдываться он, — так я, этого, чуть-чуть выпил… А Вы-то куда пропали, капитан? Мы все так жалели, что Вы подали в отставку. Этот новый Вам и в подмётки не годится.

— Хватит подлизываться, Зантрек! — потеплевшим голосом оборвал его капитан. — Знаю я, как Вы меня любили!

— Да как родную мать! Мы ведь за Вас, сеньор капитан, душу продали!

— Душу продали, а деньги пропили! — рассмеялся его собеседник. — Ну, как тут дела? Трей всё ещё служит?

— Служит, сеньор капитан. Только теперь у него детишек полон дом. А дела у нас обычно. Что в такой глуши случится?

— Вот потому, что глушь, я и уехал. Познакомься с моей женой. Асмена, это сержант Зантрек Ошби.

Сержант с готовностью вскочил на ноги и отвесил капитанше низкий поклон. Та в ответ одарила его улыбкой.

— Поздравляю, сеньор капитан! Вот не думал, что Вы когда-нибудь женитесь!

Капитан пожат плечами. Подошла подавальщица, крепкая крестьянская девушка, налила Ошби элю, поставила перед супружеской парой блюдо с незамысловатым ужином.

— Так как, капитан, мне убираться?

— С какой стати?

— Ну, так Вы говорили что-то про мою пьяную рожу…

— Сиди, где сидишь! Только, Зантрек, выпивка без закуски — верный путь к увольнению со службы. Разве новый капитан не предупреждал тебя?

— Как же, стану я его слушать! Мальчишка он, только девчонкам глазки строить умеет. Вы уж извините, сеньора, но он своё капитанство нашёл под юбкой одной столичной дамы.

— И кто же это? Не Алее? — заинтересовался капитан. Похоже, он живо интересовался всем, что произошло за время его долгого отсутствия.

— Он самый! Вы же помните, как он всех нас чуть не осрамил?

— Да, прескверная вышла история! Кстати, Зантрек, ты сейчас на службе? — Сержант его не понял, поэтому пришлось уточнить: — Ты при исполнении?

— Нет, сеньор! Стал бы я пить при исполнении! Чем могу быть полезен? — с готовностью предложил он свои услуги.

— Видишь ли, мне хотелось заехать к нашим, поговорить с ребятами, а жена устала. Ей эта конура не подойдёт, так что я был бы очень признателен, если ты с приятелями проводил её до дома моей сестры. Надеюсь, ты ещё не забыл Элен?

Зантрек густо покраснел:

— Да разве такую девушку забудешь! Мы ведь с ней в некотором роде были родственные души…

— Да волочился ты за ней, так и скажи! Или ты думаешь, что если я был на службе, то ничего не видел?

Сержант виновато опустил глаза. Имя Элен Беркли, сэресс Элен Беркли неразрывно было связано для него с неудавшимися матримониальными планами. Проще говоря, после долгих ухаживаний он получил от ворот поворот, оставшись всего лишь выслужившимся из низов сержантом, а не мужем благородной дамы, сестры капитана. Что касается самого капитана, он всегда косо посматривал на эти ухаживания.

— Ну, так что? Выполнишь мою просьбу?

— С радостью, сеньор капитан! А, может, Вы, это, снова на службу поступите? Мы этого нового капитанешку мигом спровадим к своей даме под юбки!

— Посмотрим, посмотрим…

Допив свой эль, Зантрек с аппетитом принялся за колбасу. Честно говоря, сейчас он и сам понимал, что был неподходящей парой Элен Беркли. Прав, тысячу раз прав Освальд Беркли! Он всего лишь пьяная скотина, которая даже есть толком не умеет. Вот капитан — совсем другое дело, у него всё чинно, благородно, да и пил он всегда умеренно. Нет, если угощали, никогда не отказывался, не то, что Алее, но чтобы напиться… По всему чувствовалось, что дворянин. А сестра у него красивая, может, он, сержант Зантрек Ошби, всё ещё влюблён в неё. А кто, собственно, не был влюблён? Ведь в округе никто больше на клавесине не играл. Глушь это, страшная глушь, не место для такой девушки, как она. Теперь, вот, капитан сюда свою жену привёз…