Ирина Ивахненко - Заря над Скаргиаром

— Эрл, вставай! — заорал он ему в самое ухо. — Аргеленцы берут Фан-Суор приступом!

Моори подскочил на кровати, спросонья не понимая, что происходит. Когда до него дошло, он кинулся одеваться, а Аскер захватил в комнате Каленсора подзорную трубу и выглянул в окно. Выглянул — и увидел то, что не могли видеть остальные: к острову подплывали новые аргеленские корабли. Схватив трубу, Аскер помчался к Каленсору и закричал ему на ухо, перекрывая звон мечей:

— Господин Каленсор, наш противник скоро получит подкрепление! К нам движутся их корабли!

— Да что вы говорите?! Но я ничего такого не вижу!

— Это отсюда не видно, а из главной башни все просматривается, как на ладони!

— И сколько их?

— Пятнадцать, никак не меньше!

Каленсор помрачнел.

— Похоже, придется изрядно поработать. Как видно, Аргелен решил выкурить нас из Фан-Суор. Надо просить подмоги Пилора: пусть пришлют нам свои корабли.

— Этой подмоги еще ждать и ждать, — покачал головой Аскер. — Пока долетит гаэр, пока там соберутся, да пока они сюда доплывут — это же часа три, а то и все три с половиной.

— Что ж делать, господин Аскер, — сказал Каленсор. — Значит, нам надо продержаться здесь три с половиной часа.

Офицеров оповестили о создавшейся ситуации. Со строгими и решительными лицами они занимали свои посты на стенах, готовые выстоять или умереть.

В рядах нападавших раздался крик радости: они увидели подкрепление, идущее с моря. С удвоенными усилиями аргеленцы пошли на штурм Фан-Суор. Теперь они верили в близкую победу, и это делало мечи в их руках вдвое острее. Они постепенно заполняли крепостные укрепления, не оставляя резервов: ведь другие части уже шли маршем по острову Заклятому, все ближе продвигаясь к крепости и ступая по трупам своих павших товарищей. Эсторейские лучники стреляли по ним непрерывно, выпуская до полусотни стрел в минуту, но аргеленцев было так много, что ущерб от стрел не мог значительно повлиять на их численность. Лопались тетивы, щербились раскаленные докрасна мечи, ломались копья и древки топоров, а аргеленцы все лезли и лезли на стены нескончаемым потоком. Эстеане едва сдерживали их бешеный натиск, питаясь надеждой продержаться до прибытия подмоги из Пилора. Они закрыли двери, ведущие во внутренние помещения крепости — не только затем, чтобы туда не пробрался противник, но и для того, чтобы у них самих не было соблазна укрыться за дверями от жестокой сечи.

Моори, видя, что настал момент, когда каждая пара рук на счету, прихватил с собой меч и врезался в гущу боя. Аргеленцев было так много, что он ухитрялся убивать по несколько врагов за один взмах меча. Через пять минут он уже был покрыт слоем крови. С помутневшими глазами он носился по крепостной стене, рубя направо и налево. Битва совсем опьянила его, и при каждом новом трупе, падавшем к его ногам, он издавал глухое рычание и скалил зубы в бешеной ухмылке. Аскера же, напротив, зрелище выпущенных внутренностей приводило в содрогание, и, к тому же, после вчерашнего он чувствовал себя еще совсем слабым, так что он решил ограничиться тем, что оттаскивал раненых в более безопасное место.

До прибытия подкрепления из Пилора оставалось меньше часа. Ряды эстеан значительно поредели, но все же их было достаточно, чтобы отбивать атаки еще некоторое время. Аргеленцы тоже понесли значительный урон, — даже больший, чем эстеане, хотя и теперь у них был заметный численный перевес.

Чем дальше длился бой, тем больше эстеан с удивлением стали замечать, что аргеленцы понемногу перестают лезть на стены. Те, что уже были наверху, дрались изо всех сил, но значительная часть аргеленцев сосредоточилась внизу и словно чего-то ждала.

И тут в небе появилось то, чего ждали аргеленцы и чего уже никак не ожидали увидеть эстеане. Бледный луч, намного шире того, что приносил смерть в прошлый раз, пронзил небо из Гарета и повис над самой крепостью. Эстеане поднимали головы вверх, дивясь странным переменам, произошедшим с лучом, и гадая, что случится на этот раз. Они были уверены, что Аргелен, который так дорожит крепостью Фан-Суор, не доберется до них.

Но вышло иначе. Аргелен действительно дорожил крепостью Фан-Суор и не хотел уничтожать ее. Он хотел уничтожить только эстеан, засевших в ней, и разместить там свой гарнизон. Аргеленские военачальники понимали, что с помощью обычных средств сделать это вряд ли удастся, и обратились за помощью к ученым, которые получили Стиалор в свое распоряжение. И ученые решили проблему.

Луч опустился на крепость и широким размахом прошелся вдоль ее стен. Результат поразил даже аргеленцев, стоявших внизу: огненное свечение сжигало живую плоть, сжигало дерево, кожу, ткань, но железо и камень остались невредимы. Не разбирая своих и чужих, смерть скосила все живое, что копошилось на крепостной стене, и пощадила только тех, кто по счастливой случайности отгородился от нее камнем. К сожалению, таких было немного.

Луч сделал свое дело — и погас. Фан-Суор стояла совершенно невредимая, но только теперь ее пересекала поперек черная обугленная полоса, как траурная лента по погибшим здесь за один миг.

Аскер и Моори как раз оттаскивали раненого Каленсора вглубь крепости, и только благодаря этому они остались живы. Когда они вновь выбежали на крепостную стену, то увидели там только горы обугленных трупов.

— Они научились регулировать мощность Стиалора, — сказал Аскер, опустив руки.

Аргеленцы, увидев, что защитников у крепости больше не осталось, бросились на приступ с радостными криками.

— Фан-Суор взята, — сказал Моори. — Нам ничего другого не остается, как уносить ноги. Предлагаю спускаться в нижние этажи, попутно закрывая за собой все двери. Пока они будут их ломать, мы заберем оба отряда, которые находятся в подземных ходах, и будем ждать у восточного выхода корабли из Пилора.

Так и сделали. Аскер, Моори и еще с дюжину солдат, случайно уцелевших при разгроме, бросились закрывать на засовы и заставлять мебелью все двери, какие видели. Забрав с собой карты, деньги и раненого Каленсора, они стали спускаться в нижние этажи, по пути блокируя все входы и коридоры. Когда они добрались до нижнего этажа, двое солдат были посланы за заградительным отрядом в западный ход, а Каленсора понесли в восточный.

— Ну вот, кажется, и все, — вздохнул Моори. — Слышишь, Лио, как они гремят там, наверху? Наверное, верхний этаж уже в их распоряжении. Только бы нам успеть убраться отсюда!

— Что это за двери, Эрл? — спросил без всякой связи Аскер, указывая на малоприметные двери в полу.

— Это вход в подвал, — пояснил Моори. — Там может храниться оружие или взрывчатка.