Андрей Егоров - Стерпор

Правда, заниматься награждениями и выплатами мне приходилось почти круглосуточно. От обилия важных государственных дел со временем у меня развилась жуткая мигрень. Голова болела днем и ночью, но покой себе я пока не мог позволить, ведь я работал над упрочением собственного авторитета, я пытался стать для народа Стерпора монархом, которого люди всегда жаждали бы видеть на троне. Я никогда не забывал о том, что именно этот народ – по крайней мере большинство – поддержал меня в борьбе с Алкесом и именно этому народу я обязан своим высоким нынешним положением. Мигрень так измучила меня, что поначалу я собирался передать часть дел Ламасу, но он оказался совершенно не способен справедливо судить дела моих подданных и едва не погубил репутацию новой власти. Корову, которую делили между собой два родных брата, оба – многодетные отцы, колдун повелел распилить на две части и каждому отдать по половине. Распилить, заметьте, вдоль. Купца, который просил освободить его от уплаты налогов, Ламас приказал выпороть, а потом дал наказ – впредь всех, кто будет приходить с такой просьбой, отправлять не в его апартаменты, а прямиком на порку. Вору, стащившему несколько молодых свиногов, он неожиданно приказал выдать столько животных с королевского скотного двора, сколько тот сможет унести. А просьбу злостных просителей, требовавших увеличить налоги состоятельным гражданам, неожиданно принял решение удовлетворить. В общем, если бы Ламас продолжил отвечать на прошения моего народа в том же духе, очень скоро недовольство властью достигло бы в Стерпоре немыслимых размеров.

За время короткого управления делами Ламас нажил себе немало врагов. Как можно легко догадаться, в основном среди состоятельной публики – уважаемые граждане были сильно обижены увеличением налогов. На него даже было совершено несколько покушений, по счастью неудачных.

Оставшись, таким образом, в одиночестве в этом тяжелом деле – управлении государством, несмотря на головные боли, я тем не менее ощущал, что занимаюсь единственно для себя значимым и любимым делом. Я наконец получил то, что хотел – стал королем и обрел власть. Я управлял народом Стерпора, но уверенности в будущем, к которой я так стремился, странным образом не появилось. Напротив, мне стало казаться, что положение мое шатко и требует дальнейшего упрочения. Мне, видите ли, почему-то все время представлялось, что моему благополучию угрожает опасность. И что придет день, когда я снова окажусь на торговом тракте в Гадсмите, мне придется грабить караваны, скидывать товары с повозок, вскрывать сундуки и пугать законопослушных граждан.

Мои мрачные мысли подтверждал Ламас. Он частенько рисовал мне незавидные перспективы и заводил разговоры на тему, а «не пора ли двигаться на восток, пока восток не надвинулся на нас?»

Чтобы укрепить свою власть и государство в целом, я много внимания уделял созданию профессиональной армии. Набором и тренировкой солдат руководил Кар Варнан. Насколько я мог судить, справлялся он со своими обязанностями великолепно. Правда, большинство новобранцев его люто ненавидели за излишнюю суровость и высокую требовательность, на какую способен только человек крайне недалекий, но очень исполнительный. Стать королевским стражем было его детской мечтой, и, получив высокий пост, он вдруг ощутил себя на своем месте. Муштра была его излюбленным делом. Теперь возле ограды дворца редко можно было увидеть стражей, игравших в карты, или праздно шатающихся по прилегающей территории. Все они отрабатывали приемы ведения боя, учились действовать слаженно и динамично.

Армия стала для меня предметом важнейшей заботы. Я прекрасно понимал, что она не что иное, как мощнейшая база укрепления моей уверенности в завтрашнем дне. Для солдат нового Стерпора были сшиты лучшие мундиры, выковано лучшее оружие, я лично следил за процессом изготовления мечей, арбалетов, кольчуг, щитов, машин Кугеля Кремоншира, я сам проверял едва ли не каждый клинок. Воины мои получали отличное довольствие, так что поступить на службу в гвардию Дарта Вейньета стало делом весьма престижным. Хотя о суровости характера начальника королевской стражи ходили самые нелестные слухи.

Меня же стали называть в народе Король Избавитель, потому что я лично следил за формированием армии и ее экипировкой, а затем направил на юг несколько отрядов, целью которых было истребление нечисти. Недавнее путешествие по стране убедило меня в том, что во многих ее местах развелось огромное количество тварей. В целях повышения престижа власти я повелел истреблять всех кровожадных тварей, мешающих проживанию людей в том или ином регионе. Исключение составили норный народец и еще целый ряд существ, вред от которых, конечно, был, но не столь значительный, было бы настоящим злодейством истреблять их за совершаемые время от времени мелкие пакости. Ну, скажем, те же глумиллы – создания в целом безобидные. Они были виноваты лишь в том, что, едва заслышав шорох, принимали вид торчащих вверх острых гвоздей, так что путники нередко наступали на глумиллов и пропарывали ногу. Или атериллы. Они заводились под полами домов и отличались распространяемой вокруг нестерпимой вонью, но при этом они укрепляли фундамент, заботились о сохранности жилища. Или бивиры. Похожие на кабанчиков двуногие твари убивали только блондинов, так что против них я ровным счетом ничего не имел. Таким образом, истреблению подлежали только кровососущие, да еще зловредные существа, представлявшие смертельную опасность для путников, такие, как корявые муфлоны, например. Норные жители, правда, как выяснилось, иногда закапывали людей заживо, когда не могли с ними договориться, но я решил закрыть глаза на эту досадную особенность, потому что норный народ был моим народом, он сослужил короне отличную службу, благодаря ему мои войска смогли ворваться в столицу Стерпора. В общем, разосланные мною отряды начали очистку территории страны от разноплеменной нечисти, чтобы моим подданным жилось и дышалось свободнее.

За всеми этими важными делами по управлению государством и созданию собственной армии как-то незаметно прошла моя свадьба с Рошель де Зева. Я всегда полагал, что она – сирота, но в день нашего бракосочетания неожиданно объявились родственники моей малышки. Она отослала гонца с письмом в какую-то отдаленную местность Стерпора, и через некоторое время ко двору неожиданно явились ее родители. Характерно, что в военном конфликте они не принимали никакого участия. Должно быть, привыкли к тому, что их дело – всегда сторона.

Отец моей будущей королевы был невысокого роста и, судя по красноватому оттенку лица и большому синему носу, до чрезвычайности любил выпить. Он крепко пожал мою руку и сказал, что прекрасно обо мне наслышан и уверен, что я смогу позаботиться о его малышке, ну и ее родителях, разумеется. Я заверил его, что так оно и будет, потому что не хотел омрачать праздник. К тому же я все еще ощущал легкие уколы совести из-за того, что лишил мою невесту брата, а родителей соответственно сына. Он, конечно, был отъявленным мерзавцем, но для родителей их сынок – всегда хороший, даже если он прожорливый каннибал или какой-нибудь пропойца вроде Вупи. Отец моей невесты в целом произвел на меня впечатление человека расчетливого и алчного.