Анджей Сапковский - Башня ласточки

А я, идиот, тогда радовался, уверенный, что мне в удел досталась задача гораздо более легкая и приятная. И такая, с которой я управлюсь быстро, без труда и с удовольствием…»

– Если кметы не лгали, – Стефан Скеллен поднялся на стременах, – то озеро должно быть за этой возвышенностью, в котловине.

– Туда и следы ведут, – подтвердил Бореас Мун.

– Тогда почему же мы стоим? – Риенс потер озябшее ухо. – Шпоры коням и вперед!

– Не шебуршись, – придержал его Бонарт. – Надо разделиться и окружить котловину. Неизвестно, по какому берегу она поехала. Если выберем неверное направление, озеро может отрезать ее от нас.

– Истинная правда, – поддакнул Бореас Мун.

– Озеро сковал лед, – бросил Риенс.

– Лед может оказаться слишком слабым для лошадей. Бонарт прав, надо разделиться.

Скеллен быстро отдал нужные распоряжения. Группа, которую вели Бонарт, Риенс и Оль Харшейм, насчитывавшая в общей сложности семь лошадей, помчалась по восточному берегу и быстро скрылась в черном лесу.

– Хорошо, – скомандовал Филин. – Едем. Силифант… – И тут же сообразив, что что-то не в порядке, развернул коня, хлестнул его нагайкой, наехал на Жоанну Сельборн.

Веда оттянула назад своего коня. Лицо у нее было каменное.

– Впустую, господин коронер, – сказала она хрипло. – И не пытайтесь даже. Мы не поедем. Мы возвращаемся. С нас довольно.

– Мы?! – рявкнул Дакре Силифант. – Кто – мы? Это что, бунт?

Скеллен наклонился в седле, сплюнул на мерзлую землю. За Ведой стояли Андрее Верный и Тиль Эхрад, светловолосый эльф.

– Госпожа Сельборн, – протяжно и ядовито проговорил Филин. – Не в том дело, что вы теряете виды на многообещающую карьеру, что растрачиваете и превращаете в ничто выпавший вам в жизни шанс. Дело в том, что вас отдадут палачу. Вместе с теми дурнями, которые вас послушались.

– Чему суждено висеть, то не утонет, – философически ответила Веда. – А палачом нас не надо пугать, господин коронер, ибо неизвестно еще, кому ближе к эшафоту, вам или нам.

– Ты так считаешь? – Глаза Филина сверкнули. – Подслушала где-то чьи-то хитрые мысли. Я считал тебя умнее. А ты оказалась обыкновенной глупой бабой. Вот, кто со мной, – всегда выигрывает, кто против – всегда проигрывает! Запомни! Хоть ты меня уже за утопленника считаешь, я еще успею отправить тебя на эшафот. Слышите, вы? Раскаленными крючьями прикажу срывать у вас мясо с костей!

– Раз мать родила, господин коронер, – мягко сказал Тиль Эхрад. – Вы выбрали свой путь, мы – свой. Оба пути ненадежны и рискованны. И неизвестно, кому что судьба уготовила.

– Вам не удастся, – гордо подняла голову Веда, – нас, как псов каких, натравливать на девушку, господин Скеллен. И мы не позволим, словно псы, убить себя, как это случилось с Нератином Цекой. А, хватит болтать. Мы возвращаемся, Бореас, поехали с нами!

– Нет, – покачал головой следопыт, отирая лоб меховой шапкой. – Дай вам счастья, не желаю вам зла. Но я остаюсь. Служба! Я присягнул.

– Кому? – поморщилась Веда. – Императору или Филину? А может, чародею, треплющемуся из коробочки?

– Я солдат, Веда. Служба.

– Постойте, – крикнул Дуффицей Крель, выезжая из-за спины Дакре Силифанта. – Я с вами. Мне тоже надоело. Вчера ночью мне приснилась моя смерть. Я не хочу подыхать за паршивое и подозрительное дело!

– Предатели! – крикнул Дакре, краснея как вишня. Казалось, черная кровь вот-вот брызнет у него с лица. – Отступники! Подлые псы!

– Замолчи. – Филин продолжал смотреть на Веду, а глаза у него были такие же мерзкие, как у птицы, давшей ему прозвище. – Они выбрали путь, ты же слышал. Чего же кричать и брызгать слюной. Но мы еще когда-нибудь встретимся. Обещаю.

– Может, даже на одном эшафоте, – без всякого ехидства сказала Веда. – Потому что вас, Скеллен, не вместе с их светлостями, князьями, казнить будут, а с нами, хамами. Но вы правы, нечего слюной брызгать. Мы едем. Бывай, Бореас. Бывайте, господин Силифант.

Дакре сплюнул между ушами коня.

– И сверх того, что я уже рассказала, – Жоанна Сельборн гордо подняла голову, отбросила со лба темную прядку волос, – ничего добавить не могу, Высокий трибунал.

Председатель трибунала глядел на нее сверху. Лицо у него было непроницаемое. Глаза серые. И добрые.

«А, да что там, – подумала Веда, – попытаюсь. Двум смертям не бывать. Как говорится, раз козе смерть! Не стану я гнить в цитадели и ожидать смерти. Филин слов на ветер не бросал, он даже из могилы готов мстить… Подумаешь! А вдруг не заметят. Раз козе смерть!» Она приложила ладонь к носу, словно утиралась. Взглянула прямо в серые глаза председателя трибунала.

– Стража! – сказал председатель трибунал. – Отведите свидетельницу Жоанну Сельборн обратно в…

Он осекся, закашлялся. Неожиданно на лбу у него проступила испарина.

– В канцелярию! – докончил он, сильно засопев. – Выписать соответствующие документы. И освободить. Свидетельница Сельборн Жоанна трибуналу более не нужна.

Веда украдкой стерла капли крови, выступившие из носа. Обольстительно улыбнулась и поблагодарила вежливым поклоном.

– Дезертировали? – недоверчиво повторил Бонарт. – Обыкновенно так дезертировали? Взяли, понимаешь, и просто так уехали? Скеллен! И ты позволил?

– Если они нас сыпанут… – начал Риенс, но Филин тут же прервал его:

– Не «сыпанут», потому что им жизнь дорога! Да, впрочем, что я мог сделать? Когда Крель к ним присоединился, со мной остались только Берт и Мун, а их было четверо…

– Четверо, – зловеще проговорил Бонарт, – вовсе не так много. Дайте только догнать девчонку, я двинусь за ними. И накормлю ими ворон. Во имя определенных принципов.

– Сначала еще догнать надо, – бросил Филин, нагайкой подхлестывая своего сивку. – Бореас! Гляди за следами!

Котловину наполнял плотный туман, но они знали, что внизу лежит озеро, потому что здесь, в Миль Трахте, в каждой котловине лежало озеро. А то, к которому вел след копыт вороной кобылы, несомненно, было тем, которое они искали, тем, которое им велел искать Вильгефорц. Тем, которое он подробно им описал и сообщил название. Тарн Мира.

Озеро было узкое, не шире полета стрелы, втиснутое слегка изогнутым полумесяцем между высокими отвесными склонами, поросшими черным ельником, красиво присыпанным белой снежной пудрой. Склоны покрывала тишина, такая, что аж в ушах звенело. Замолчали даже вороны, зловещее карканье которых сопровождало их в пути несколько дней.

– Это южный конец, – сказал Бонарт. – Если чаровник не испоганил дела и не напутал, то магическая башня лежит на северном конце. Гляди за следом, Бореас. Если потеряем след, озеро отгородит нас от нее.