Сергей Мясищев - Обреченный на скитания

Все чаще Жизнемира заставала Милёну, сидящую около парня и пристально смотрящую на него. Похоже, девчонка влюбилась. Очень просто создать себе образ принца, когда этот принц молчит. Несколько раз Жизнемира пыталась завести разговор об этом, но Милёна отмалчивалась, потупив глаза. Но от мудрой женщины не так-то просто было спрятать истинные чувства, и Жизнемира поняла, что когда парень очнется, будут большие проблемы. Слишком хорошо она знала независимый и упрямый характер Милены.

* * *

Выплывал из сна мягко и плавно. Хорошо так поспал. Чувствовалось, что отдохнул, можно вставать и идти...

Куда?

Где я?

Кто я? Опачки.

Что-то с памятью моей стало,

Все, что было не со мной, помню!

Не будем паниковать, разберемся по порядку, я же программист. Что такое программист? Смешное слово, напоминает человека удовлетворяющего сам себя. Так, это точно не я. А кто я? Я - Александр Алексеевич, для друзей - Алекс. Отлично! Идем дальше. Я - мужчина. Правильно, все мое при мне, удовлетворенно понял я, ощупав соответствующие места! И я нахожусь... Вот первый вопрос - где я? Этого я точно не знаю.

Идем дальше. Как я в это неизвестное попал? Шел по лесу. Да, точно, я шел по лесу. Откуда и куда? ...не помню. Да, что же это за хрень такая. Может, у кого-то из друзей напился? Тогда чего я по лесу шляюсь? И почему так голова болит, когда пытаюсь вспомнить что-либо. Вопросы, вопросы. И все-таки, нужно хоть что-нибудь вспомнить. Помню детство, школу, институт. Ура, я знаю, что такое программист!

Немного полежав, решил попробовать вспомнить еще раз. Первый вопрос - что я делал в лесу? Куда-то шел... и... ничего..., как будто и не было ничего. Ни куда шел, ни откуда шел. Последнее, что помню - с друзьями поехали в лес сплавляться на байдарках. Отлично! Это уже кое-что. Потом я полез в пещеру и ... Опять, ничего не помню!!! Вот оно, я понял! Я упал и ударился головой, поэтому и потерял сознание! Я облегченно вздохнул, и тут же новая мысль обожгла сознание - я дрался с монстром!! Боже мой, праведный, чего только не привидится в беспамятстве!

Открыв глаза, я очень удивился. Я лежал на невысокой двуспальной кровати, в деревянной избе, с полом, устланным душистым сеном. Вот только изба была странная. Не было бревен. Такое ощущение, что стены сделаны с одного куска дерева. Обшивка, понял я. Ничего так дизайнчик, под старину!

Опустив глаза, оценил свое тело. Накрыт я был тонкой материей грубой вязки. Перебинтованная нога, грудь, левая рука. Ощупал голову. Точно! На голове повязка. Кто же меня так оприходовал. До потери памяти! В прямом смысле этого слова. Почему я не в больничной палате, а в этом сарае? Ну, это объяснимо. Раз я упал в пещеру, друзья дотащили до какого-нибудь лесника, вот и лежу тут. Может, даже вертолет жду. Вот только лесник, видимо, эстет. Посуда и та - деревянная, да глиняная, стоит около кровати на табуретке.

И все-таки, где я и где все остальные? Прислушался. Тишина. Потрогал бинты на голове. Упаковали меня знатно. Правое ухо и вся шея замотана, даже давит немного. Где я, где?

Батюшки родные! Вспомнил! Господи, лучше бы не вспоминал! Я в другом мире. А может, это все был сон? Да. Конечно сон. Но я вроде не падал вниз головой. Воспоминания отрывочные и мутные. Как будто все было очень и очень давно. Так я шел к графу Тургинову. Подумать только, к графу. Это что, не бред? Примем за рабочую версию. Тем более я уверен, что я знаю Саймона, Зулу. Зулу? Ну да. Она негритянка. Откуда тут негритянки? И у нее дочка или сестра, зовут ... Как же ее зовут? Ну, конечно, Лиза. Как же я мог забыть? Милое создание. И еще у меня есть пес. Да точно, Рекс. Ну, слава богу, все помню. Почему же я ранен? Конечно, я же дрался с... Не знаю с кем. С Камазом? Бред. Но память услужливо рисовала картинку, в которой я, с мечами наперевес, бегу на мчащийся навстречу грузовик. Стоп. По-моему у меня с головой проблемы. Да еще какие! Ладно, подождем, вот кто-нибудь придёт и все прояснит.

Я долго лежал в гнетущей тишине. Старался вспомнить хоть что-нибудь связанное. Но все, что касалось последних дней, всплывало в виде обрывочных картинок. При этом свое детство и студенчество помнил очень четко.

Раздался тихий скрип двери и в дом кто-то вошел. Я закрыл глаза и принял расслабленную позу. Голова побаливала, и очень хотелось пить. По осторожным шагам, я понял, что ко мне кто-то подошел. И что дальше? Притворяться дальше или восстать из мертвых. Лучше полежу. Опыт подсказывал, что нужно, как можно дольше, не подавать признаков жизни. Целей будешь!

Еще скрип дверей и женский голос:

- Ну, что ты над ним сидишь? Заняться нечем?

А голос знакомый, глубокий и мягкий. Мамский такой голос.

- Бабушка, по-моему, он шевелился. Он не так лежал, и аура у него посветлела! - раздался надо мной девичий голос. Захотелось увидеть этого ангела, - У него глаза шевелятся и дыхание сбилось. Ему, наверное, опять плохо.

Судя по шагам, подошла бабушка.

- Может сон сниться? - потом молчание, а затем, - Ну что, парень, как ты себя чувствуешь?

По-моему, это ко мне.

- Бабушка, он что очнулся? - ангельский голосок будоражил во мне любопытство.

- А ты не видишь? И чему я тебя учила? - шаги удалились. Притворяться стало стыдно. Я разлепил веки. Рядом со мной действительно сидел ангел воплоти. Девушка была бесстыдно мила. Мягкие черты лица, изящный пропорциональный носик, большие, голубые глаза, золотистые волосы, тонкие чувственные губы. Вот только годков ей, на мой взгляд, двенадцать-тринадцать. А жаль.

- Кх ...Кх... - раскашлялся и выдавил из себя, - Пить... дайте пить!

Притворяться умирающим не пришлось. Голос звучал тихо даже для меня, в горле, как будто песка насыпали - сухо и колюче. Девушка выжала тряпочку, с которой мне в рот попала вода. Я облизал сухие губы.

- Тебе нельзя много, - проговорила девушка, - Наконец-то ты очнулся, мы уже и не надеялись. Ты молчи, молчи. Вот наберёшься сил, тогда и поговорим.

Проглотив живительную влагу, я смог проговорить:

- Ты - ангел. Твой голос нежнее песни сверчка. Я уже в Раю?

- Я не знаю, что такой Раю. Ты у нас, вот бабушка и я пытаемся тебя оживить. Я не ангел, я - Милёна.

- Говори, говори. Твой голос хочется слушать и слушать, он лечит лучше любых лекарств. Ты не молчи, иначе мне станет совсем плохо, - меня просто несло. Меня охватила какая-то бравада. Это что нервы или гормоны?

- Бабушка, ему плохо, - тут же отозвалась Милёна. Вошла женщина бальзаковского возраста. Весьма миловидная. Лицо гладкое без морщин, внимательный взгляд, возраст выдавали разве что мудрые глаза и мягкий, грудной голос:

- Ох, Милёна. Ты что, не видишь, что он тебе льстит? А вы, молодой человек, прекратите свои бесстыдные речи, Милёна от вас две недели не отходила, а вы только очнулись и сразу заигрываете.