Павел Корнев - Скользкий

Григорий оценивающе взглянул на осунувшегося Ялтина, переглянулся с Мельниковым и вздохнул:

– Идем до леса. Не находим переправу – валим деревья. И пошевеливайтесь.

– А привал? – Вопрос Первого остался без ответа.

Как ни странно, сколоченный из потемневших от времени и близости воды досок мостик в зарослях ив заметил колдун, хотя буквально в двух шагах прошли и Гриша, и близнецы. Покосившееся сооружение доверия не вызывало, а отсутствие перил и стремнина внизу делали переправу увлекательным приключением. Точнее – делали бы похожим, но промелькнувшая в воде тень напрочь отбила игривое настроение.

Колдун деактивировал непонятно кем прицепленное к доскам сигнальное заклинание, и мы поодиночке начали перебираться на тот берег. Несмотря на опасения в надежности моста, переправились все благополучно. И это просто здорово: совсем не уверен, что упавшему удалось бы выплыть к берегу. Да даже если бы и удалось – не сказать, что погодка шибко к купанию в ледяной воде располагает. Ветерок прохладненький, небо облаками затянуто. Такое впечатление – вот-вот дождь зарядит.

Дождавшись, пока все переведут дыхание и успокоятся, Григорий повел нас через прибрежные кусты, которые вскоре превратились в самый настоящий ельник. Тут уже в роли проводника пришлось выступить мне. Кто б в моем бывшем отряде подумать мог: Лед – проводник. Да мне ж в тех самых трех соснах заблудиться – как два пальца об асфальт!

Обошлось. Вскоре деревья начали редеть, и расступившиеся елки открыли каменистую дорогу. Немного дальше среди молодого подлеска и зарослей ведьминого хлыста виднелись какие-то полуразвалившиеся постройки.

– Это, что ли, деревня твоя? – понизив голос, спросил я у доставшего бинокль Григория.

– Деревня дальше. Это от колхоза осталось, – внимательно осмотрев постройки в бинокль, ответил тот. – Смотрите, на дороге следы еще дождем не смыло.

– Мало ли кто проехать мог? – взяв бинокль у Григория, заметил дядя Женя. – Те же самые охотники.

– Ничего не чувствуете? Вроде как озоном пахнет, – потянул я носом посвежевший воздух. – Или мне кажется?

– У меня насморк, – пожал плечами Мельников и начал пробираться через кусты к дороге. – Шевелитесь.

– Все здесь? – обернулся Григорий, когда мы собрались на обочине. – По грязи не топчитесь. Сейчас укроемся в каких-нибудь развалинах и осмотримся. Вон тот коровник нам как раз подойдет.

– До деревни далеко? – Напалм неосторожно шагнул вперед и ступил в раскисшую от дождя дорожную грязь. – Блин, вляпался.

– Говорил же – не наследите, – зашипел на него Григорий.

– Дождь смоет.

– Какой дождь? Распогодилось.

И верно: облака вроде как расходиться начали. Во всяком случае посветлело заметно. Вот только что-то не дает мне покоя в этих переменах погоды. А что – словами даже не объяснить. Чутье.

– Подождите, – остановил колдун двинувшегося за Григорием Второго. – Надо подстраховаться.

Неуловимое движение кистью – и по дороге полетело туманное облако. Прежде чем оно метров через двадцать потухло, на его фоне два раза проявились перегораживающие пространство между деревьями сигнальные чары, по своей структуре напоминающие паутину.

Колдун погладил хрустальный шар, что-то прошептал, и в наши амулеты начала закачиваться магическая энергия. Перед глазами замерцала радужная пелена, и лес как-то совершенно неожиданно распался на отдельные деревья и кусты. Что ж такое со зрением творится?

– Видите вон то туманное облачко? – указал нам на ставшее видимым заклинание Ялтин. – Это блуждающие сигнальные чары, ни в коем случае к ним не прикасайтесь.

Внимательно посматривая по сторонам, мы перебежали через дорогу и направились к коровнику. Уловив, как зашумели верхушки деревьев, я взглянул вверх и едва не охнул: серые облака стремительно разлетались в стороны, а очистившееся небо начало менять цвет с голубого на ослепительно-белый.

– Бежим! – Наплевав на скрытое передвижение, я бросился напролом сквозь кусты. И уже на бегу крикнул. – Криоген!

Времени на объяснения не оставалось. Кто не сообразит последовать моему примеру – стопроцентный покойник. Сзади послышались крики, треск веток, шумное дыхание. Поверили.

Остановившись в дверном проеме – повезло, крыша цела! – Я развернулся подождать остальных. Намного опередив всех, первым в дверь влетел колдун. Бежавшие следом близнецы проскочили мимо меня почти одновременно. Рванув за воротник последней влетевшую в коровник Веру, я швырнул ее внутрь, и в этот момент по деревьям побежала белая волна. Все что встречалось ей на пути, мгновенно промораживалось насквозь, а земля покрывалась толстой коркой наледи. Не мешкая ни мгновенья, я отпрыгнул от двери и, накрывшись сумкой, скрючился в идущем по полу желобе.

На миг резко похолодало, лицо и кисти обожгло холодом, но волна стужи сразу же схлынула, не успев окончательно заморозить наши тела. Откинув сумку, я поднялся с пола и огляделся. К нашему счастью, криоген захватил коровник лишь краем. А то валялись бы здесь восемь ледяных статуй.

– Черт! – выругался Григорий и начал тереть побелевшую щеку.

Один обмороженный есть. Еще зацепило кого? Больше пострадавших от холода не оказалось. Колдун сделал для Гриши какую-то примочку, и тот каждый раз шипел от боли, прикладывая ее к лицу.

– Ну ничего себе! – Вышедший на улицу Первый ухватился за промороженную ветку куста. Та с хрустом обломилась, и в руке у парня остался ледяной листок.

– И что, люди так же? – Напалм провел ладонью вдоль стебля ведьминого хлыста, и он, согреваемый даром пироманта, начал оттаивать. На пользу ему это не пошло – почерневшее растение сразу же согнулось до земли.

– Даже хуже. Люди так равномерно не промораживаются – их на куски разрывает. – Я внимательно посмотрел на небо, но теперь оно было обычного серого цвета затянувших его облаков.

– Брешешь, – усмехнулся Первый и пнул покрытую инеем елку. Дерево от удара вздрогнуло, и с него с хрустальным звоном посыпалась хвоя.

– Быстро в коровник, и чтоб не отсвечивали здесь, – шикнул на нас Григорий и попросил Мельникова: – Возьми кого-нибудь, пройдитесь по дороге, посмотрите, что там. Я схожу деревню проверю. Пошли, Лед.

Мы обогнули коровник слева – с этой стороны растительность криогеном не захватило, – продрались сквозь колючие кусты малины и залегли за поваленной водонапорной башней. На деревню открывшийся вид походил мало. На фабрику по производству наркотиков еще меньше. Или это только околица, а деревня за тем леском? От построек в первозданном виде остался только колодец – все остальное превратилось в заросшие молодыми деревцами и кустами развалины. Нас развалины интересовали мало. Не из-за них мы сюда пришли. Совсем не из-за них.