Мария Капшина - Идущая

Императрица подняла голову, обежала посетителей быстрым цепким взглядом, чуть дольше задержав его на Призраке, усмехнулась, закрыла книгу и уложила руки на стол с выражением живейшей заинтересованности.

До того момента, как он узнал лицо той, что носила титул императрицы, Нхарий думал, что запас удивления на сегодня исчерпан.

— Почему я узнаю о заговоре только теперь? — спросила Кхад.

— Да мы сами полчаса назад узнали, — весело ответила младшая из близнецов.

— Чисто работаете!

— С помощью Тиарсе, — она пожала плечами. — У Призрака было кольцо нок Тайракха, я его видела когда-то, граф, кажется, всего-то раз кольцо и надевал. А когда лорду графу предложили устроить встречу с начальником гвардии, граф так перепугался, что и кольцо в доказательство не пригодилось.

Граф затрясся от злости, косясь через плечо на державшую его девчонку, но тут же сменил выражение лица, и верноподданнически заморгал на императрицу.

— Ладно, уведите пока высокородных лордов, — императрица шевельнула кистью, — с ними я пообщаюсь позже. Наёмника оставьте.

— Любопытная встреча, Нхарий Призрак, — сказала Кхад, когда её повеление исполнили. Нхарий кивнул.

— Более чем, Кхадера, — он огляделся, куда бы сесть, но кресло в комнате было только одно, да и то занято. — Или всё-таки императрица Лэнрайна ол Тэно?

— В данном случае — Кхадера.

Она оглядела Нхария, перевела взгляд на старый гобелен и некоторое время задумчиво его изучала.

— Помнится, — сказала она, вновь поворачиваясь к наемнику, — с год назад мы заключали сделку. В "Одноногом петухе". Ты не напомнишь мне, что это была за сделка?

Кхад смотрела с выражением вежливого внимания на лице. Нхарий подавил желание поёжиться.

— Я не пытаюсь вредить тебе, а ты не трогаешь меня, — буркнул он.

— За год ты успел продать репутацию честного человека?

— А вот не надо оскорблять меня! Ты знаешь, что я держу слово. Мне заказали императрицу, а не Кхадеру.

Она насмешливо приподняла бровь.

— Проклятье на твою голову, ты же знаешь, о чем я говорю, Кхад! Ну откуда мне было знать, что это ты?

— Ты никогда не видел меня, Призрак? Разве после восшествия на престол я сменила внешность?

— Ха! Да кто же вздумает искать в императрице ол Тэно Кхадеру? Ты была ночной императрицей, но кому в голову придет, что дворянка в Ррагэ-не-знает-каком поколении окажется безродной ведьмой с улицы?

— Одежда значит много, но ты все же профессионал, верно, служитель Слепого [Кеила]?

Нхарий угрюмо молчал. После сегодняшних неудач он начал в этом сомневаться.

— Однако в итоге ты таки понял, кто я.

— Да какого ж беса не понять, после того, как твои люди скрутили мне руки и накормили кляпом?

Кхад ухмыльнулась. Она была очень довольна. Если уж Призрак не смог узнать её, пока не встретил лицом к лицу, разоблачения бояться незачем.

— Принял бы ты заказ нок Тайракха, если бы знал все детали?

— Нет.

Нхарий не понимал пока, куда она клонит, и предпочитал избегать распространенных ответов.

— Может ли в таком случае сделка с графом считаться действительной?

На этот раз Призрак думал дольше, но ответил так же.

— Нет.

— Значит, нок Тайракх и Бааркидж не являются твоими заказчиками?

— Нет, — снова признал Нхарий, хотя и без энтузиазма.

— В таком случае, тебя заинтересует не то, что я их казню за покушение на императрицу, а то, что предложу тебе новую сделку.

— Какую сделку? — спросил наёмник после секундного раздумья.

— Обновить нашу старую договоренность. Год назад ты отказался работать на меня. Что скажешь теперь?

__________________________________________

В правую ногу три раза быстро ткнулось что-то маленькое и острое, Реана резко качнула ногой, просыпаясь. Мышь, сброшенная с ноги, возмущенно ругнулась.

— Сама ты хамка! — жизнерадостно отозвалась Реана. — Обойти не могла?

Она выпрямилась, потянулась. За окном уже начало светлеть, где-то кукарекнуло, потом замычало, потом тишина рассыпалась одиноким собачьим брехом, и окончательно занялся рассвет. Реана встала с кресла, пытаясь сообразить, о чем именно невнятно сокрушается её организм. Убив с минуту на размышления, она всё-таки поняла, что загадочный дискомфорт являлся банальным голодом. Порыскав взглядом по комнате, Реана поняла, что найти здесь что-либо съедобное едва ли удастся, так что тряхнула головой, окончательно сгоняя сон, и направилась на улицу. Через полчаса, стуча зубами, вернулась с крынкой молока и хорошим куском хлеба, чётко зная, что никогда больше не выбежит на мороз "на минутку" без верхней одежды. Правда где-то в глубине сознания крутился здоровый скептицизм и резонное сомнение в собственной сознательности, но Реана споила его парным молоком, и внутренний критик благодушно заткнулся.

Под молоко и хлеб чтение исторических документов пошло без энтузиазма, но споро. Книги, судя по всему, составляли единственную статью расходов Вкадлеха. Чем этот ворчливый пенсионер кормился, Реана и вовсе не представляла. Может быть, сам переписывал те же книги? Библиотека у него была неплохая. Большую часть её составляли списки с хроник и летописей — выдержки из "Хроник" Даз-нок-Раада, арнской летописи, "Анналов" Кунена, летописи Эрлони… Больше всего Реане понравился этакий компилятивный труд самого, видимо, Вкадлеха: прослеживалась общая линия исторического процесса. События последних лет автор фиксировал самостоятельно и методом реферата по летописям соседних городов. Кажется, труд был нацелен на то, чтобы доказать три тезиса: 1) мир изменяется; 2) противиться регрессу невозможно из-за того, что непокорство и ереси глубоко укоренились в умах; 3) грядёт конец времён. Очень оптимистическая книжка. Но понравилась она Реане по другой причине. Вкадлех доказывал приближение конца света именно переменами, да ещё ростом "духа непокорства". То есть, не пропускал никаких новшеств и не замалчивал восстания и крестьянские войны, не преуменьшая, к тому же, их масштаб и не искажая причины и последствия. Другими словами, в своем стремлении подобрать убедительные доказательства, он брал подлинные факты. По той простой причине, что они его построений не разрушали. А вот отношение у читательницы вызывали прямо противоположное желаемому. Потому что кощунственная мысль о путешествиях за Океан, за Восточные чащобы или к югу не вызывала у неё ужаса и отвращения, а "нечисти угодный" наборный печатный станок она и в своём мире полагала величайшим достижением человечества докомпьютерной эпохи.

Эта книжка Реане попалась на глаза не в первую очередь. Вначале, бегло проглядев списки с летописей, девушка уверилась, что за прошедшие триста лет в мире мало что изменилось, верно говорил Шегдар в их первую встречу. Летописцы детально обрисовали пару десятков войн, смену нескольких дюжин правителей, тщательно обмусолили один дворцовый переворот в Илире со сменой правящей династии… Заинтересовал Реану только распад королевства Арнакии на полтора десятка отдельных странок с последующим объединением их в единое государство с выборным правительством. Да определенно буржуазная бархатная революция в Занге. Вкадлех акценты ставил иначе, описывая не доблесть сражающихся, например, а методы ведения войны — там, где он вообще останавливался на описании войн. Судя по работе Вкадлеха, большая часть "противных Вечным" открытий, изобретений и ересей относились к концу двадцать пятого века. В этом же времени Реане попались знакомые имена: 2485 — рождение принца кадарского Шегдара нок Эдол, и 2488 — рождение лаолийского принца Раира герцога Везариол, наследника ол Истаилле. Буквально за год до бархатной революции в Занге.