Татьяна Устименко - Суета вокруг кота

Я попыталась уклониться в сторону, но меня удержала цепь, натянувшаяся туго, будто струна… Острое лезвие скользнуло по моей руке, распарывая рукав куртки, рассекая кожу и мышцы. Алая кровь закапала на пол, заливаясь в желобок…

— Ага, получилось! — ликующе завопила Айвалин, наблюдая за тем, как кровь течет по желобку, омывает статую богини и приближается к Вратам. — У меня все получилось!

Под ее радостные крики тонкая струйка крови достигла Врат, которые внезапно вспыхнули ярким пламенем — так легко и быстро, словно были сделаны из бумаги, а не из металла.

— Ах! — потрясенно выдохнула я, бессильно взирая на полыхающую арку и понимая, что мои худшие подозрения оправдались. Айвалин нарушила условия пророчества и погубила все наши надежды. Врата не открылись — и не откроются уже никогда!

— Получи… — ошеломленно лепетала жрица, выпученными глазами таращась на разваливающиеся, быстро догорающие Врата, превратившиеся в жалкую кучу головешек, — лось…

— Да чтоб тебя Тени забрали, проклятая ведьма! — Анриэн с отчаянием вцепился в свою шикарную шевелюру, выдирая целые пряди. — Теперь нам уже никогда не попасть домой, в Мидир…

— Сработала защита от дурака! — мстительно расхохотался Кирилл, не удержавшийся от подобной выходки при виде перекошенного, бледного лица Айвалин и ее застывшей в нелепой позе фигуры с окровавленным кинжалом в руке.

— Вот что случается, когда за дело берутся дилетанты! — поддержал его Спинолом.

— Ах ты, гад, еще и смеешься надо мной! — тонко взвыла Айвалин, приходя в себя. — Ну держись тогда… — Женщина легко оторвалась от пола и взвилась в чудовищном прыжке, метнувшись к неосторожному троллю. Ее кинжал вонзился Спинолому в грудь, попав точно в сердце.

Не издав ни единого звука, несчастный Спинолом замертво повалился на пол.

— Спасите, помогите, убивают! — завопил опять всеми позабытый Маврикий, выбираясь из куртки поверженного Спинолома. — Уже убили! — внес поправку он, лапкой поглаживая щеку бездыханного друга. Тролль никак не отозвался на эту ласку, поэтому, вне себя от горя, кот гневно встопорщил усы и медленно пошел на Айвалин, выгнув спину дугой и злобно шипя. — Садистка, убивица, тиранка! — клеймил он, подкрадываясь к ней все ближе. — Таких, как ты, еще в колыбели душить нужно! — Кот неожиданно запрыгнул на плечо к жрице и вцепился когтями ей в нос.

— Помогите! — дурным голосом взвыла теперь уже Айвалин, пытаясь отцепить от себя разъяренное животное. Но не тут-то было, Маврикий впился в нее намертво. — Франк, помоги мне! — невнятно стонала женщина.

Но случилось невероятное, ибо этот самый Франк — ранее безупречно верный и послушный — даже бровью не повел на оный призыв, даже не посмотрел на свою хозяйку, а начисто проигнорировал ее мольбу. Сейчас его внимания удостоилась только я.

— Как ты? — спросил он, подходя ко мне. — Сильно пострадала?

— Ничего страшного, жить буду, — хмыкнула я.

Франк ухватился за удерживающую меня цепь и легко ее порвал, а затем разломил браслет, сорвал с моей руки и отшвырнул его в сторону.

— Предатель! — Айвалин наконец-то сумела оторвать от себя Маврикия, правда — со значительной частью своего носа. Ее черные глаза пылали ненавистью, резко контрастируя с залитым кровью лицом. — Все вы предатели! — Отброшенный ею кот с мявом брякнулся на пол. — Все вы заслуживаете смерти! И вы ее получите!

Айвалин мстительно вскинула руку, на которой сверкало кольцо мертвой Маланьи, а затем резко сжала пальцы в кулак и ударила им в каменную стену.

Пещера содрогнулась. Некоторые сталактиты сорвались со своих мест, обвалились вниз, ударились об пол и разлетелись на десятки кусков, лишь чудом не задев никого из нас. По каменному своду пошли многочисленные трещины, расширяющиеся с каждой секундой. Задрав голову и замерев от ужаса, я бездумно наблюдала за надвигающимся катаклизмом, совершенно позабыв о собственной безопасности.

— Сафира, уходи! — Опомнившийся Кирилл схватил меня за плечи и вытолкнул из-под самой большой трещины, находящейся как раз надо мной.

Айвалин ликующе хохотала, и в ее диком, лающем смехе не было ничего человеческого. Похоже, жрица не вынесла выпавших нам испытаний и банально лишилась рассудка.

— Умри, умрите все! — Ее вопли перешли в неразборчивый вой, а на руках, вытянутых в направлении меня, заклубились два огромных огненных шара.

Я невольно зажмурилась, понимая — сейчас произойдет нечто непоправимое, сейчас я погибну!..

Меня спас Франк. Печально, будто на прощанье, улыбнувшись, он сбросил с плеча громоздкую сумку, метнулся к своей хозяйке, обхватил ее за талию и, удерживая жрицу в объятиях, вместе с ней прыгнул под трещину. Туда, где еще мгновение назад находилась глупая я! Раздался ужасный грохот. Часть потолка обрушилась, погребая под собой Айвалин и отважного Франка…

— Нет! — отчаянно завопила я. — Только не он!..

Из-под груды камней выкатилось тонкое серебряное колечко и с победным звоном остановилось у моих ног.

— Так ей и надо! — злорадно фыркнул Маврикий, подходя к нам и хромая сразу на все четыре лапы.

— Надо же, ее все-таки настигло проклятие ведьмы Маланьи! — растерянно констатировал Анриэн. — А я, признаться, в него и не верил…

— Ага, настигло, руками Франка! — справедливо подметил Кирилл, поворачиваясь ко мне. — А ведь как ни крути, но он пожертвовал ради тебя собой!

— Дык я давно уже говорил, что этот монстр влюбился в нашу Сафиру! — с насмешкой подхватил кот. — Хотя мертвому ничего подобного испытывать не положено.

— Пусть он и мертвый, зато оказался героем! — признал мой нао, и в его голосе прозвучали нотки уважения. — Посмертно!

— Судьба, видать, у него такая! — философски пожал плечами дроу.

— Подождите, ведь если он всегда был мертвым, то, возможно, все еще жив! — воспрянув духом, закричала я, подбежала к завалу и принялась разгребать каменные обломки.

— Нонсенс! — протестующе хмыкнул кот. — Под такой кучей выжить невозможно…

И тут из-под груды камней донесся негромкий стон…

Кирилл и Анриэн бросились ко мне на помощь, и вскоре нам удалось освободить сначала одну руку Франка — переломанную, ободранную, а затем и его голову, сплошь залитую черной кровью. Я бережно обтерла лицо раненого, испачканное каменной пылью. Франк выглядел ужасно: нос был свернут набок, зубы выбиты, с правого виска сорван лоскут кожи вместе с волосами, левый — вдавлен внутрь черепа. Из пролома в кости сочилась мутная жижа…

— Франк, ты меня слышишь? — нежно спросила я, наклоняясь к израненному монстру.