Джон Толкин - Властелин Колец: Две Крепости

С этими словами он встал на ноги, и он снова был хоббитом Сэмвайсом, сыном Хэмфаста.

— Ну, иди, падаль! — закричал он. — Ты ранила моего хозяина, тварь, и ты поплатишься за это. Мы уйдем, но вначале мы посчитаемся с тобой. Иди и попробуй это еще раз!

И как будто его неукротимый дух передал свою энергию фиалу, звездный сосуд белым факелом засверкал в его руке. Он сиял, как звезда на небесном склоне, пронзающая темный воздух своим невыносимым светом. Никогда подобный ужас неба не горел перед лицом Шелоб. Лучи его проникали в ее израненную голову и жгли мучительной болью, ужасное влияние света распространялось от глаза к глазу. Она осела назад, дергая в воздухе передними лапами, она ничего не видела из-за яркого света, мозг ее бился в агонии. Отвернув искалеченную голову, она откатилась назад и поползла, шаг за шагом, к отверстию в темном утесе.

Сэм шел за ней. Он шатался как пьяный, но шел за ней. И Шелоб струсила наконец, признала свое поражение, съежилась и побежала.

Добравшись до отверстия, она протиснулась в него, оставляя след зелено-желтой слизи, прежде чем Сэм смог нанести последний удар по ее дергающимся ногам. И тут Сэм упал наземь.

Шелоб ушла. В этом сказании ничего не говорится о ней больше.

Возможно, она залегла в логове, лелея свою злобу и ничтожество, и долгие годы тьмы залечили ее раненые глаза, пока снова она не смогла нападать на свои жертвы в ущельях гор Тени.

Сэм остался один. Когда вечер Безымянной земли спустился на место битвы, он устало подполз к хозяину.

— Хозяин, дорогой хозяин! — сказал Сэм и долго прислушивался в напрасном ожидании.

Тогда как можно быстрее он перерезал путы и прижался ухом к груди, а затем ко рту Фродо, но не услышал даже слабого биения сердца. Он растирал руки и ноги хозяина, притронулся ко лбу, но все было холодное.

— Фродо, господин Фродо! — звал он. — Не оставляйте меня одного. Ваш Сэм зовет вас. Не уходите туда, куда я не могу за вами последовать! Проснитесь, господин Фродо! О проснитесь, Фродо, мой дорогой! Проснитесь!

Потом его охватил гнев, он в ярости бегал вокруг тела своего хозяина, ударял воздух, разбрасывал камни и выкрикивал проклятия. Вскоре он вернулся и, наклонившись, посмотрел на бездыханное и бледное лицо Фродо. И вдруг он понял, что видит то, что открылось ему когда-то в зеркале Галадриэли в Лориэне: Фродо с бледным лицом крепко спит под большим темным утесом.

— Он умер! — воскликнул Сэм. — Он не спит, он умер!

И когда он произнес это, его слова, казалось, привели в действие яд: лицо Фродо показалось ему бледно-зеленым.

Черное отчаяние овладело им, Сэм склонился к земле и набросил на голову капюшон. Ночь окутала его сердце, и больше он ничего не чувствовал.

Когда наконец чернота прошла, Сэм огляделся: все вокруг него было покрыто тенью. Сколько минут или часов прошло, он не мог сказать. Он находился на том же самом месте, и хозяин лежал рядом с ним мертвый. Горы не обрушились, и земля не покрылась руинами.

— Что мне делать? Что мне делать? — причитал он. — Неужели я проделал с ним весь этот путь напрасно?

И тут он вспомнил свои собственные слова, сказанные в начале путешествия, хотя тогда он и сам не понял их: «Я должен пройти до конца, сударь, если вы меня понимаете».

— Но что я смогу сделать? Оставить господина Фродо мертвым и непогребенным на вершине Горы и идти домой? Или продолжать наш путь? Продолжать? — повторил он, и на мгновение сомнение и страх охватили его. — Да, продолжать? Это я должен делать? И оставить его?

Наконец он заплакал; подойдя к Фродо, он сложил холодные руки на груди и завернул его в плащ. Свой меч он положил с одной стороны, посох Фарамира — с другой.

— Если я пойду, — произнес он, — тогда, с вашего разрешения, я должен взять ваш меч, господин Фродо, но я оставлю вам свой, тот, что лежал у старого короля в могиле; и на вас ваша прекрасная кольчуга из митрила, подаренная старым господином Бильбо. А ваш звездный сосуд, господин Фродо, вы одолжите мне — здесь всегда так темно. Он слишком хорош для меня, и госпожа дала его вам, но, наверное, она поймет. А вы понимаете, господин Фродо? Я пойду вперед.

Но пока он еще не мог идти. Он наклонился, взял руки Фродо и не мог выпустить их. Время шло, а он все стоял, держа руки хозяина, и в сердце его продолжался спор.

Он хотел найти силы, оторваться от тела и уйти в свой одинокий путь — ради мести. Если бы он только смог уйти, гнев пронес бы его по дорогам мира, пока он не догнал бы его — Голлума. Голлум умрет, загнанный в угол. Но не это предстояло ему сделать. Ради этого не стоило оставлять хозяина.

Хозяина не вернешь. Ничто его не вернет. Лучше бы им было умереть вместе.

Он посмотрел на яркое лезвие меча. Подумал о пройденных местах, где были черные пропасти и пустые провалы в ничто. И туда не было пути. Не туда он должен направиться.

— Но что же мне делать? — воскликнул он, уже зная ответ: идти до конца. Ему предстоит одинокое путешествие.

— Что? Мне, одному, идти к щели Судьбы? — Он дрожал, но решимость его росла. — Что? Мне взять у него Кольцо? Совет дал его ему…

Но немедленно пришел и ответ:

— Совет дал ему и товарищей, чтобы дело его не пропало. А ты — последний из Братства. Дело должно быть выполнено.

— Не хочу быть последним, — простонал он. — Хочу, чтобы здесь был старый Гэндальф или еще кто-нибудь. Почему я остался один? Как мне выбрать правильное решение? Я обязательно ошибусь. Не для меня это Кольцо, это дело. Не меня выбирали для этого.

— Но ты и не пытался пока. А что до прочего, так ни господин Фродо, ни господин Бильбо не выбирали свою роль.

— Что ж, я должен принять решение. И я принимаю его. Но оно наверняка окажется неправильным: ведь я — Сэм Гэмджи. Посмотрим. Если нас найдут здесь, если здесь найдут господина Фродо, а эта вещь будет на нем, ее получит Враг. Это будет концом всего: концом Лориэна, Ривенделла и Удела — всего. Нельзя терять времени, иначе наступит конец. Война началась, и более чем вероятно, что в ней будет побеждать Враг. У меня нет шанса вернуться с Кольцом за советом или за помощью. Нет, или сидеть здесь и ждать, пока они придут и убьют меня над телом хозяина и возьмут его. Или взять его самому. — Он глубоко вздохнул. — Значит, я беру его!

Он наклонился. Очень осторожно расстегнул на шее Фродо воротник и просунул руку под рубашку; потом, другой рукой приподняв голову, поцеловал хозяина в холодный лоб и снял цепь. И снова положил голову на место. В лице Фродо ничего не изменилось, и это больше всех других признаков убедило Сэма в том, что Фродо мертв и поиск для него окончился.