Софья Ролдугина - Зажечь звезду

— А только что было жарко, — угрожающе сверкнул глазами ведарси. — Хочешь повторить?

— Довольно, — оборвал его знакомый голос. Первый. Надо же, какой сюрприз. — Еще не наигрался?

— Она так славно горела, — облизнулся лост. Меня передернуло. Видимо, некоторые реакции не меняются даже в состоянии стресса. Боги, о чем я думаю? Мне надо искать пути к спасению, а не размышлять на абстрактные темы. — Особенно волосы… Ты теперь такая же красивая, как я, — ухмыльнулся он.

Мои волосы? Он поджег мои волосы?!

На секунду голова взорвалась гневом. Мне померещилось — конечно же, померещилось, как же иначе — что мир стал черно-белым. От удивления я вскрикнула, ярость угасла, и на стенах снова заплясали оранжевые отблески костра.

Такая же красивая, как он, значит… Что ж, когда выберусь отсюда, то прибавлю Дариэлю работы. Однажды целитель занимался моим лицом, когда в лаборатории на лоб мне попали брызги серной кислоты из кипящей пробирки. Так что и теперь не все потеряно… Когда я выберусь…

Если выберусь…

Горло свело спазмом. Нет, не надо истерик, лучше вернемся к мутному состоянию сна.

— Зачем вам все это? — хрипло спросила я, обращаясь к Первому. — Почему не убили сразу?

— Ты слишком многое испортила, — помедлив, ответил вожак ведарси. — Дала надежду дочери леса, разбудила силу в человеческой девчонке, потревожила старых богов… Мы не хотим возвращения прежних времен, — он сдвинул брови, будто задумавшись о неприятном. — Значит, богов нужно усыпить. Нужна жертва…

— Почему именно я?

— Потому что ты начала это.

Логично. Только логика их мне не нравится. Чувствую, она мне боком выйдет.

— Почему Лобейра преподает в школе? — еще один вопрос, который мучил меня с того момента, как я очнулась в этой пещере.

— Неужели не ясно? Там она может отслеживать появление одержимых духами. Детей легче изменять, чем взрослых…

Не очень-то лестное определение.

Стоп. Так отрезанные от дара ведьмы — их рук дело? О, бездна… Получается, инквизиция ни при чем? Но тогда откуда им известен рецепт пиргитовой смеси? Или они наугад сыпали? А ведь неверная дозировка может просто-напросто убить…

Меня прошибло холодным потом.

Впрочем, иногда смерть — не худший вариант.

Натяжение веревки внезапно ослабло. Я, как подкошенная, рухнула на неровный пол. Острые сколы впивались в израненные ноги, как ножи. Помнится, что было раньше в школах такое наказание — ставить на коленки в угол. На горох, например. Как я теперь хорошо понимаю бедняжек-учеников…

— Поднимайся, ведьма, — веревку дернули вверх.

— Не могу, — угрюмо ответила я. Почти правда.

— Ну, как хочешь, — усмехнулся Первый, делая знак одному из подчиненных ведарси, белобрысому громиле, удивительно напоминающему гориллу. Интересно, а бывают большие седые темнокожие обезьяны? Если да, то передо мной одна из таких.

Лост грубо ухватил меня за шиворот и поволок за собой. Ноги тащились по земле балластом. Еще немного, и я действительно не смогу ими шевелить. Слишком больно. В голове мелькнуло — не берегут, значит, не собираются надолго оставлять в живых… Я скосила глаза в бок. Может, подобрать камень и садануть громиле по затылку? А толку-то… вряд ли его проймет. Магия мне сейчас недоступна, а обычной девушке нипочем не справиться с десятком здоровых мужчин.

Скверно. Совсем скверно.

С другой стороны, сюда меня послала Айне. Если бы мне действительно грозила смерть, пророчица увидела бы это. Конечно, прорицатели могут ошибаться, но не в таких вещах. Но возможно ли, что…

По позвоночнику скользнула ледяная волна.

… возможно, она готова пожертвовать одной ради многих?

Да. Вполне.

Под пятку попался острый камень. Я вздрогнула, приходя в себя. Нет, бред. Так можно до чего угодно додуматься. Представляю, как обидится Айне, когда я расскажу ей о своих страхах…

Губы искривила горькая усмешка. Что ж, еще один повод выжить — посмотреть на разгневанную пророчицу.

— Приехали, — меня грубо швырнули на землю.

Я с трудом поднялась на локтях, озираясь по сторонам. Зал, достаточно большой, но потолки низкие. Вверху — большая круглая дыра, через которую проникает лунный свет. По кругу, у стен, в треножниках тлеют угли. Прямо под дырой — большой черный камень, покрытый барельефами. Меня передернуло. Чудовищные рожи. Точно, демонам поклоняются.

— Не сильно похоже на алтарь, — проворчала я. — Что от меня-то требуется?

— Ничего особенного, — равнодушно ответил Первый. — Всего лишь твоя сила.

— Сила? — у меня перехватило дыхание.

— Именно, — ветром по спине прокатился знакомый голос.

Лобейра.

— И как вы собираетесь ею воспользоваться? — я медленно обернулась, скрывая дрожь обгоревших ресниц. Волчица стояла у входа, протянув руку к треножнику. Голубая шаль все так же уютно укрывала плечи, словно мы и не покидали затемненную полуподвальную аудиторию.

— Просто прочитай это, — она швырнула мне на колени смятый тетрадный листок. Я протянула руку и, щурясь в неверном багровом свете углей, пробежала глазами.

«О, великий Теояомкуи, повелитель смерти, тра-та-та… призываю и верую, тра-та-та… я, такая-то, клянусь именем своим, силой, тра-та-та… и приношу ее в жертву».

Кожа покрылась мурашками. Бездна, это самое настоящее отречение. Искаженное донельзя, обращенное к демону, но действенное.

— Я не буду это читать, — голос прозвучал хрипло.

— А ты не думаешь, что у нас есть способы тебя заставить, ведьма? — вкрадчиво поинтересовалась Лобейра.

Я оглянулась на нее, болезненно улыбаясь.

— Попробуй. В живых вы меня все равно не оставите, так что смерти я не боюсь… Будете пытать? Уверяю вас, долго я не протяну. Слишком высокая чувствительность к боли. А отдать свой дар какому-то демону… Увольте.

— Дрянь! — Жадный подскочил и наотмашь хлестнул меня по лицу. Я не сделала даже попытки увернуться. Нет, от силы я отрекаться не буду. Просто не смогу. И не потому, что это страшно само по себе. Нет. Дело в тексте отречения. Это не абстрактный ритуал, как в инквизиции, это жертвоприношение. Для демона. А Древний, получивший частичку Изначального, получает способность проникнуть на иной план.

Рисковать всем? Ну уж нет.

Белобрысый псих с силой пнул меня под ребра. Я согнулась, жадно глотая ставший вдруг сухим и густым воздух. Сквозь ватный барьер до меня долетел голос Лобейры.

— Тише, сынок. Здесь нужно действовать тоньше. Иначе эта ведьма и вправду загнется до того, как проведет ритуал. Ведите пленников. Слышишь, — она обратилась к кому-то третьему. — Я была права. А ты еще хотел оставить детишек в лагере… Вот и пригодились.