Алиса Дорн - Рози и тамариск

— Понятно.

Следующая минута прошла в молчании: я убирал обратно лекарство, Эйзенхарт размышлял (или, вернее, замышлял что-то).

— Но, полагаю, дипломатический иммунитет не помешал бы вам побеседовать, скажем так, частным образом? — пришла мне в голову мысль.

Кузен поднял на меня взгляд.

— Гениально, доктор!

— В самом деле? — на этот раз я все-таки не смог удержаться от сарказма: на мой взгляд, Эйзенхарт перебарщивал с актерской игрой.

— Конечно! Но вот проблемка: побеседовать с мистером Греем не так-то просто. Почти все время о проводит в здании посольства, то есть на территории другого государства. А когда оттуда выходит… Вот, например, совершенно случайно, — в этом я сомневался, — мне стало известно, что сегодняшний вечер мистер Грей проведет в клубе "Савона". Закрытом клубе, куда без приглашения одного из его членов не попасть. И что же мне делать…

— Уверен, среди ваших знакомых найдется кто-то, способный провести вас внутрь.

— Возможно, — задумчиво согласился Эйзенхарт. — Не подадите ли мне телефонный аппарат, док?

Я исполнил требуемое и закурил, краем уха прислушиваясь к разговору.

— … Будьте добры, позовите леди Эвелин… Леди Эвелин? Да-да, какой сюрприз, совершенно с вами согласен. Скажите, вы слышали о вечеринке сегодня в "Савоне"? Как думаете, не могли бы вы достать туда два приглашения? Я ведь, конечно, не помешал вашим планам на вечер? Нет? Да, было бы неплохо. Хорошо, экипаж заедет за вами в восемь.

Повесив трубку, он улыбнулся:

— Ну все, этот вопрос решен.

— Это была леди Гринберг?

— Она самая.

Эйзенхарт смерил меня настолько внимательным взглядом, что я поинтересовался:

— Что?

— Думаю, вам подойдет мой смокинг.

— Что? — я даже переспросил, настолько нелепо прозвучал его ответ.

— Ну, доктор, вы же не думали, что я отправлюсь туда сам?

Именно так я и полагал.

— Даже ребенок догадается, что полицейские просто так не беседуют с незнакомцами "в частном порядке". Так что вы пойдете вместо меня.

— И не подумаю.

Внутри я кипел от возмущения. Опять уже в который раз, Эйзенхарт втягивал меня в какие-то свои игры, не считаясь с моим мнением. Мог бы хотя бы спросить, прежде чем решать за меня!

— Но, док, вы же видите, я не в состоянии туда ехать. Меня даже на работу сегодня не пустили!

Право, из всех привычек Эйзенхарта привычка пользоваться своим состоянием для того, чтобы чувствующие вину окружающие соглашались на все его идеи, была одной из самых мерзких.

— Ничего, справитесь, — злорадно ответил я. — Я вколю вам вторую дозу перед выходом.

— Но я не могу ехать! Грей не будет разговаривать ни со мной, ни с кем другим из полиции! Вы — моя единственная надежда!

— И эта надежда упокоилась в вечности.

Я был неумолим, однако Эйзенхарту все же удалось найти лазейку:

— А как же леди Эвелин? Она же будет ждать. Вы подумали, каково ей будет, когда я не приеду за ней?

— А вы позвоните ей и скажите, что все отменяется.

— Но я не стану это делать, — Эйзенхарт даже немного отодвинул кресло, будто ожидая, что в уговорах я перейду к физическим методам убеждения. — Вы, конечно, можете попробовать сами ей позвонить… и не дать мне найти человека, который, возможно, виновен в смерти двух девушек…

Я скрипнул зубами. Попробовать объяснить леди, не раскрывая при том состояния Эйзенхарта, и выставить себя дураком? Или пойти на поводу у Эйзенхарта, помочь ему в расследовании, и опять же, вероятно, выставить себя дураком?

— Только ради леди Эвелин.

Эйзенхарт просиял:

— Я знал, что вы согласитесь! Лиза! — позвал он. Из коридора на крик вышла горничная леди Эйзенхарт и сделала перед нами книксен. Как я и думал, весь этот диалог был заранее подстроен Эйзенхартом, предугадавшим мой ответ еще, когда я сам не знал, о чем пойдет речь. — Тащи сюда мой костюм, будем ушивать.

Ровно в восемь извозчик остановился у входа. Городской дом семьи Гринберг являл собой массивное каменное строение, ярко выделявшееся на общем фоне (как я начал подозревать, иначе в случае с семьей барона и быть не могло). Датировавшийся позапрошлым веком особняк — единственная фамильная резиденция, которую дед леди Эвелин не продал ради уплаты долгов и основания банковского дома, принесшего семье нынешнее благосостояние, — выглядел мрачным вороном на фоне отштукатуренных палаццо в северно-романском стиле. За кованой оградой высотой в человеческий рост в сумерках можно было разглядеть регулярный парк с подстриженным кустарником и серым гравием дорожек.

Леди Эвелин, вопреки этикету и народному поверью, гласящему, что женщины не способны собраться вовремя, особенно если речь идет о светском мероприятии, уже ждала нас у ворот, нетерпеливо затягиваясь сигаретой. Увидев кэб, она поспешно придавила ее каблуком.

— Доктор! — при виде меня улыбка на ее лице погасла, но спустя мгновение вернулась вновь. — Какая неожиданность.

Было понятно, что в этот вечер она ожидала не меня, и все же это обстоятельство меня слегка кольнуло. Я пробормотал свои извинения по поводу отсутствия Эйзенхарта, но леди Эвелин только равнодушно от них отмахнулась.

— Ему же хуже, — беззлобно заявила она. — Пусть работает, пока мы с вами приятно проводим время. Но прежде чем я обо всем забуду и утащу вас на танцпол, расскажите, кто так заинтересовал детектива Эйзенхарта? У меня, конечно, есть кое-какие догадки, но…

На пересказ дела много времени не потребовалось, ровно столько, сколько было необходимо, чтобы добраться по мосту до правого берега и проехать тройку кварталов.

— Я немного знаю его, — произнесла леди Эвелин, когда мы подъезжали к клубу. — Не лично, нет. Мистер Грей был помолвлен с сестрой одной моей знакомой. К тому же, он близкий друг брата еще одной моей знакомой, благодаря которой мы сегодня получили приглашения, поэтому я о нем наслышана. Вам будет непросто получить от него необходимые сведения… — от радостного предвкушения в ее настроении не осталось и следы; теперь леди пребывала в задумчивости.

Мы разделились у гардеробных, а когда вновь встретились в холле, она окинула меня придирчивым взглядом.

— Я выгляжу настолько неприлично? — пошутил я.

— Напротив. Слишком прилично, — леди тяжело вздохнула. — А в обществе, к которому мы направляемся, это сейчас не в моде. Подойдите-ка сюда.

Привстав на цыпочки, она взлохматила мои волосы и развязала бабочку. Потом расстегнула смокинг и, не удовлетворившись этим, верхнюю пуговицу рубашки.

— Чего-то не хватает… — пробормотала она.