Майкл Стэкпол - Секретная карта

— Нет, Моравен. Это не так, далеко не так. — Он поднял чашку и сделал маленький глоток. — Я посылаю тебя спасти мир. Наслаждайся Празднеством и запомни мир с его лучшей стороны. Это не сделает твою работу труднее, но, может быть, подбодрит, когда тяжесть задачи станет непосильной.

Глава четвертая

Тридцать шестой день Месяца Летучей Мыши года Собаки.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Антурасикан, Морианд.

Наленир.

Его Императорское Высочество Верховный Правитель Кирон терпеливо ожидал решения Киро Антураси. Правитель прибыл в крепость картографа в сопровождении лишь нескольких телохранителей школы Керу. Они, в соответствии с указом, подписанным еще отцом нынешнего Правителя, ожидали аудиенции в цокольном помещении перед воротами, ведущими внутрь цитадели. Антурасикан был настоящим лабиринтом, состоящим из общих и личных помещений, и лишь немногим был открыт доступ в личные покои и мастерскую. Хотя Керу и поклялись жизнью служить Кирону, даже им не позволялось миновать золотые ворота.

Не имело значения, что крепость была построена самыми знаменитыми архитекторами Империи и отделана прославленными мастерами, что залы наполняли диковинные вещи, привезенные из самых разных уголков мира. Это была тюрьма. Отец Кирона двадцатью годами раньше объяснил ему, почему Киро Антураси нельзя выпускать из крепости. Его мастерство в составлении карт и его познания о мире были для Наленира ценнее, чем все известные сокровища Девяти Княжеств. В голове Киро были заключены важнейшие подробности, позволявшие Налениру процветать; так что самого Киро следовало запрятать подальше.

Потерять его означает потерять все. Когда Императрица разделила Империю на Девять Княжеств, по ее воле жены последнего Императора с семьями стали править Княжествами. Она заставила честолюбие спорить с честолюбием; и повела самых честолюбивых в поход на Турасинд. Несмотря на то, что изначально Наленир не был самым могущественным княжеством из Девяти, возобновление торговли с другими странами наполнило его казну золотом. Это позволяло Кирону нанимать новые военные отряды, чтобы сдерживать владыку Дезейриона.

Киро дал нам все, а мы отняли у него свободу. Вначале Правителю такое положение вещей казалось пределом жестокости, но скоро он осознал, что это необходимость. Гений Киро Антураси был заключен в самой сердцевине его личности и неотделим от неспособности выносить глупость и неповиновение. Из-за этого Киро бывал груб, резок и непредсказуем. Он полагает, что вправе заставлять ждать даже Правителя.

Кирон рассмеялся, поскольку знал, что ждать и в самом деле придется. И он ждал.

Ожидание было частью жизни, и Кирон развивал в себе терпение — за терпение еще никого не убивали. Его брат, наследный принц Арайлис, потерял терпение, потерпев неудачу в Гелосунде, и заплатил за несдержанность своей жизнью. Ходили слухи, что Правитель Пируст, командовавший отрядами Дезейриона и прибывший в этом году на юг, чтобы поучаствовать в Празднестве, своими руками и убил брата Кирона. Благодаря этому Кирон взошел на трон, однако он не испытывал желания поблагодарить Пируста, поскольку знал: тот был бы более чем счастлив, если бы мог умертвить всех Комиров и занять трон Наленира.

Вот тогда бы у Киро появился достойный по силе характера и степени упрямства соперник.

Киро отправил Правителю прошение о разрешении покинуть крепость на время Празднования годовщины и его собственного дня рождения. Причины казались убедительными, и Кирон был бы счастлив удовлетворить прошение, если бы не огромное число гостей, съехавшихся в город со всего мира, якобы для того, чтобы присоединиться к всеобщей радости по поводу процветания правящей династии. Его Мастер Теней жаловался на прибытие множества шпионов на время Празднества, и Кирон был не вправе рисковать — Киро могли похитить или подстроить убийство.

Кирон полагал, что вряд ли Правитель Пируст приехал в южные земли для того, чтобы лично убить Киро или совершить что-либо подобное, но не исключал возможности, что Пируст попытается извлечь выгоду из сложившегося положения. У него вполне может оказаться наготове сотня-другая планов, которые он жаждет воплотить в жизнь. Чтобы как-то оградить себя от возможных неприятностей, он выделил Пирусту со свитой покои в Ширикане, на северной окраине города.

По этой же причине приехавших из разных мест — от Эрумвирина до южных пределов — поселили в Квиикане, а посланники народов Пяти Правителей расположились в крепостях, соответствующих божествам своих владык. В Койякане — цитадели Собаки — никто официально не остановился, так как Гелосунд все еще был захвачен Дезейрионом, и Совету Гелосунда пока только предстояло избрать Правителя. Кирон по-прежнему позволял своим воинам Керу размещать в цитадели Собаки почетный караул. И Керу были счастливы, и Правитель Пируст посрамлен.

Приготовлениями занимались министры и их помощники; Правитель лишь поверхностно следил за подготовкой к Празднествам. Почетная Стража была размещена в соответствии с прямым приказом Кирона, хотя чиновники с астрологами считали решение Правителя неправильным. Они объясняли ему, что небеса не благоволят этому, что сила Койа убывает, однако Кирон не обратил внимания на их объяснения и оставил воинов школы Керу в Койякане.

Чиновники стремились ублажить и небеса, и геенну, и землю. Правитель же уделял земле гораздо больше внимания, чем прочему. В противостоянии Дезейриона и Гелосунда главную роль играли не расположение созвездий и промысел богов, а то, что первый правитель Гелосунда был рожден женщиной из Дезейриона. Она заставила сына захватить свою родную провинцию — в качестве первого шага к тому, чтобы стать новым Императором. С тех пор на границе тлела война — долгие годы до того, как Пирусту и его отцу удалось завоевать Гелосунд. Если бы не поддержка, которую оказывал Наленир Гелосунду в торговых делах, Дезейриону удалось бы закрепиться на захваченных землях гораздо раньше.

С государственной точки зрения было разумным поддерживать Гелосунд, так как его земли отделяли Дезейрион от Наленира. Но, помимо этого, Кирону просто нравилось выводить из себя Пируста. Он полагал, что доставляемые северному соседу неприятности скажутся на пророческих сновидениях, в которые Правитель Дезейриона искренне верил, и отвлекут его от совершения черных дел наяву.

Отказ на прошение Киро мог передать ему один из министров; но Правитель и здесь распорядился по своему усмотрению.