Сто причин моей (не) любви (СИ) - Елена Александровна Романова
— Действительно, ваша светлость.
Сейчас он спросит, как же я докатилась до того, что решилась торговать своим телом. Уверена, как безупречный джентльмен, он захочет знать, что толкнуло прекрасную незнакомку на столь отчаянный шаг, но Лесли почему-то медлит. Я наблюдаю, как он вынимает из шкатулки сигару, а затем молча закуривает.
— Меня это более чем устраивает. Цена?
От неожиданности я распахиваю губы, пытаясь что-то сказать, и Александр тихо смеется, пыхтя сигарой:
— Вы разве не обсудили это с моим секретарем?
— Двести драконов, — опасаясь попасться на вранье, выдаю я.
— Экономно, — его светлость даже не торгуется, как обычно делает со мной, а попросту сдает позиции: — Заплачу вам двести тридцать.
Я стискиваю зубы, понимая, что эта та самая предельная сумма, которую он озвучивал и мне. Черт бы побрал его расточительность. Неужели он так высоко ценит услуги, которые станет ему оказывать какая-то первая попавшаяся девица?
— Довольно и двухсот, — процедила я.
Лесли вновь рассмеялся.
— Вы мне нравитесь, Эль. Я доволен этим выбором, поэтому не отказывайтесь от вознаграждения, я предлагаю его не просто так. Я очень рассчитываю на то, что вы на совесть сделаете свою работу.
Ох, ты ж черт!
— Эм, — я неосознанно мну ткань платья. — А что конкретно, — у меня пересыхает в горле: — будет входить в мои обязанности?
Какой глупый вопрос!
Зачем-зачем-зачем я это спросила?
Зрачки Маккейна вновь загораются золотом. Его дракон обретает силу, а значит Лесли испытывает эмоции, и не всегда его разум преобладает над ними.
— Абсолютно все, Эль.
— Все?
— Да.
Ну, это так размыто. Может, мне придется всего лишь развлекать его болтовней?
— И с чего мы начнем? — тихо спрашиваю я.
Черные зрачки дракона медленно вытягиваются.
— Хочу оценить свою покупку, — голос его светлости еще никогда не был таким угрожающе низким и порочно-хриплым: — Разденься.
Я застываю на софе, превращаясь в безмолвную и безмозглую статую. Кажется, пора делать ноги. Клянусь, я желала быть любимой женщиной Маккейна, но не так. Он видит во мне лишь девицу для развлечения. Разве этого я хотела?
— Может… — от волнения у меня слегка кружится голова, а из живота расходятся волны жара, — немного вина?
— Отлично.
Зажав сигару между пальцев, лорд Лесли выдернул из ведерка со льдом запотевшую темную бутылку.
Я молча ждала, когда его светлость наполнит бокал.
Пока он сидел в кресле, а я на софе и нас разделяло несколько метров, пропитанного жаром камина воздуха, я чувствовала, что все под контролем. Лорд Лесли не мерзавец, и, если я скажу «нет», он, конечно, меня отпустит. Я в безопасности. Со мной ничего не случится, ведь этот безупречный джентльмен никогда не обидит даму. Ведь, правда?
Наполнив бокал, Александр поднялся, и я усилием воли приказала себе сохранять спокойствие.
— Благодарю, милорд, — сказала я слегка осипшим голосом.
Его светлость медленно протянул мне вино, и я завороженно приняла это подношение, явив мужчине, как постыдно дрожат мои руки.
— Прощу прощения… — промямлила я, тотчас приникая к краю бокала.
Вино было отменное, но его вкус был приглушен — я слишком переживала.
— Ваша светлость, я…
— Не бойся, — Александр протянул мне руку, и я снова сглотнула. — Иди сюда.
Святые драконьи гланды! Он слишком… требователен! Напирает…
— Мы не могли бы… — взмолилась я.
— Не могли бы, — отрезал он спокойно. — Для начала перестань так дрожать, Эль. Иди ко мне.
Огромный шаг от «вы» до «ты» он сделал почти молниеносно. И это так на него непохоже. Он ведь стратег, он любит играть и просчитывать ходы и редко действует силой, но тут…
— Я плачу тебе деньги, верно?
Я кивнула, распахнув от удивления рот.
— Тогда выполняй все, что я говорю, Эль. Не люблю чувствовать себя обманутым.
Ладно. Это уже, конечно, настоящее давление, но так уж и быть, лорд Лесли. Я не собираюсь вас бояться, потому что знаю вас уже пять лет. И вы не насильник.
Я поставила бокал на пол и поднялась, оправляя юбку и чинно складывая руки на животе.
— Ваша свет…
Он просто делает шаг.
Бах! Так звучит мое поражение и крах всех надежд. Я и подумать не могла, что это случится так… Так!
Его пальцы дергают меня за лиф платья, буквально впечатывая в мужскую грудь, а в следующую секунду горячие губы накрывают мой рот. Стальные пальцы сжимают мой подбородок, а другая рука крепко держит меня за одежду, не давая шелохнуться. И поцелуй — чертов жадный поцелуй — это просто проклятое присвоение без тени нежности. Сам порок и похоть.
Я чувствую, как вспыхивает печать на груди. Она нагревается так стремительно и пронзает адской болью все тело, что единственное, что я делаю — это теряю сознание.
Глава 7
Чертыхаясь, Олсен дотянулся до корзины, ощутив потрясающе сладкий аромат хлеба и молока. Его одежда стоила не меньше сотни драконов: шейный шелковый платок подарила Эмилин, а значит этот платок был по-особенному дорог. Почему Нейл не подумал об этом, когда обернулся, пытаясь спасти какую-то неблагодарную курицу, которая бросила его здесь обнаженным и совершенно беззащитным? Она не соизволила подождать, пока он очнется. Не додумалась — чертова стерва — озаботиться вопросом, что за знак проявился на ее груди?
Почему сила драконов связала его именно с ней? Пигалица не в его вкусе. Он бы в здравом уме не посмотрел на такую. Чопорная заучка с бесцветным лицом.
Нейл сел, чувствуя, как мелкие камни впиваются в кожу. Морщась от легкой боли, он засунул руки в корзину. Первым делом приник к кувшину с молоком, ощущая, как от нетерпения молоко бежит по его подбородку и груди. Дальше Нейл умял половину булки хлеба и с изумлением обнаружил в корзине простые холщевые штаны и рубаху. Пастушьи вещи! Шутница, проклятье!
Нейл любил выглядеть с иголочки и был брезглив. Лучше быть к черту голым, чем ходить в лохмотьях. И, тем не менее, он, рыча от ярости, натянул чьи-то обноски.
Силы медленно возвращались. Раньше на это требовалось куда меньше времени. Впрочем, раньше Нейл жрал мясо и пил кровь, терзая своих врагов. Теперь он просто цепной пес на побегушках. Но это ненадолго.
Он поднялся, взглянул на темное вечернее небо, в котором вспыхнули звезды, и снова подумал о Митчелл.
Надо было сожрать эту дуру. Наверняка так бы и сделал, но она умудрилась его удивить своим поведением. Может она приняла его за Лесли, когда он был в облике зверя? За ублюдка-Лесли? Течет от него, как последняя потаскуха? Чему
