Сто причин моей (не) любви (СИ) - Елена Александровна Романова
Да, Александр Маккейн — мужчина. Он дракон. Пылкий, волнующий и нетерпеливый, как и все драконы. Он пока абсолютно свободен. И он предпочитает мне и своей будущей супруге девушку, которая будет принадлежать ему за определенную плату. Но вдруг — о, даже не думай об этом Эви! — он полюбит ее. То есть меня? Вдруг я стану ему так дорога, что он простит мою ложь и расторгнет помолвку? Он поможет мне избавиться от артефакта, защитит от Олсена, и я буду до седин счастлива рядом с ним.
Кэб тряхнуло на повороте, и у меня лязгнули зубы. Ладони похолодели — совсем скоро я буду в поместье лорда. Что, если он почувствует на мне знак Олсена? Раскрыв ладонь, я взглянула на браслет — звенья разорваны, но их можно соединить. Разумеется, мне придется сходить к ювелиру, но даже сейчас я могу временно сцепить их друг с другом. Надев браслет, я закрыла глаза, призывая силу драконьего глаза. Я пожелала стать неотразимой красавицей, перед которой не устоял бы ни один мужчина.
Над городом уже смеркалось. Тяжелое вечернее небо повисло низко, а мрак окутал улочки, зажигая газовые фонари. По брусчатке скользил отблеск луны и тихий, прохладный ветерок.
Когда я соскочила с подножки кэба и пошла в сторону кованной калитки, ведущей в городское поместье лорда Лесли, извозчик с открытым ртом проводил меня обескураженным взглядом.
Мое сердце стучало, как сумасшедшее, подступая к самому горлу. В животе колыхалась неприятная дрожь страха.
Что я делаю, в самом деле? Я решилась на то, чего никогда не должно было быть между мной и Александром Маккейном. Я, кажется, планировала стать его любовницей.
* * *
Волнение сковало горло, но я вполне сносно сказала управляющему, что явилась к лорду Лесли по поручению его секретаря Эвелины Митчелл и не уйду, пока мне не позволят обмолвиться с его светлостью хотя бы парой фраз.
— Прошу вас, господин Ллойд, это крайне важно, — мрачнея, произнесла я, упирая ладонь в полотно двери, когда управляющий хотел было закрыть ее перед самым моим носом: — Лорд Лесли меня ожидает.
Мы столкнулись взглядами, и Ллойд отступил, пропуская меня внутрь. Думаю, моя решимость дала мне фору — он поверил.
— Я доложу его светлости, — проворковал управляющий, оставляя меня в большой гостиной под присмотром экономки.
Глаза у госпожи Олди увеличились до размеров чайных блюдец, ей-богу. Она скользнула взглядом по моему наряду, и покраснела, заметив весьма выдающуюся часть лифа, в котором колыхалась большая мягкая грудь. «Кажется, порядочные женщины не носят такое вызывающее декольте», — промелькнуло в ее осоловевших глазах.
О, да.
Порядочные — точно нет.
Я села на низкую софу, благоразумно улыбаясь, и спрятав руки в складках кремового платья, стянула браслет. Скорее всего, милорд его почувствует. Но достаточно ли магии глаза дракона, чтобы он не ощутил на мне печать истинности? Кажется, сейчас я это и узнаю.
В коридоре раздались шаги, в которых я без труда распознала поступь своего хозяина. Улыбка намертво приклеилась к моим губам, и я вдруг запаниковала, понимая в одну секунду, что совершаю непоправимую ошибку. Я собираюсь… выдать себя… о, драконьи потроха!.. за женщину фривольных нравов!
Дракон был без камзола и шейного платка. Сегодняшний день чертовски его вымотал, и он позволил себе появиться перед незнакомкой в одной лишь рубашке, очерчивающей его стройное, мускулистое тело. Запонки были сняты, позволяя манжетам свободно облегать сильные смуглые руки. Черные длинные волосы были немного растрепаны, придавая аристократической небрежности холенному гладковыбритому лицу.
Александр Маккейн, заметив меня, остановился, отчего управляющий, понуро спешащий за ним, едва не влетел в его спину. Не спуская с меня почерневших глаз, дракон вскинул руку, взмахнул пальцами и бросил покрасневшему Ллойду:
— Свободен.
Ну, все. Доигралась.
Когда я только пришла к Александру Маккейну, желая получить место секретаря, я не волновалась так, как сейчас. Все внутренности будто горели, а от мужского взгляда, что скользил по моему телу, я готова была провалиться сквозь землю. На Эвелину Митчелл лорд Лесли не смотрел так ни разу.
— Госпожа Олди, — произнес милорд спокойно, но экономка дернулась так, будто ее кольнули иглой под ребра: — Принесите, пожалуйста, вина.
— Милорд? — вскинула брови та.
— Красное, — отчеканил он.
— Сию минуту, ваша светлость.
Экономка расторопно направилась исполнять приказ, и пока она пересекала комнату, Александр Маккейн жадно разглядывал меня — девицу с пышными формами, имеющую вид растерянной, отсталой дуры…
В камине пылал уютный огонь, трещали поленья, а я покрывалась льдом. Даже пальцы похолодели от волнения. И я не могла убрать дурацкую смущенную улыбку со своего лица.
— Ваше имя? — спросил лорд Лесли, утолив свой визуальный голод.
— Э…э…
Уголок мужских губ приподнялся, и я, посчитав себя оскорбленной, тотчас закончила:
— Эль.
— Необычно.
— Имя стандартное. Встречается сплошь и рядом.
— Правда?
— Да, уверяю.
Снова ироничная усмешка, и моя кровь с таким шумом бежит по венам, что я почти ничего не слышу.
— Я от… вашей… вашего… от секретаря, в общем, — произношу, едва разжимая напряженные челюсти.
— Я понял.
— Она сказала, что планирует навестить родственников. У нее выходной. Она дала мне адрес.
— Вот прямо так? — лорд Лесли сложил на груди руки, облокачиваясь на косяк двери. — Никогда не замечал за госпожой Митчелл такой безалаберности. То есть, она намеренно направила вас сюда?
— Именно.
Взгляд его светлости схлестнулся с моим, и я покраснела. Никогда не лгала ему так откровенно. Он ведь заметит. Всегда замечал даже крошечное лукавство. Но сегодня, кажется, ему нет дела до всяких несостыковок, его интересует девушка, сидящая перед ним. Это очевидно. Он смотрит так, что я готова расплавиться. И это нечестно.
В этот момент Хлоя Олди нарушила наше уединение. Она принесла вина, и еще раз окинув меня оскорбленно-презрительным взглядом, молча удалилась.
Лорд Лесли заложил руки в карманы брюк и прошелся к креслу, рядом с камином. В его поведении появилось что-то звериное. Радужка засверкала золотом. Плохой знак.
— Вы нервничаете, Эль? — вдруг спросил он, толкая пальцами крышку шкатулки и перебирая сигары. — Хочу задать вам несколько откровенных вопросов.
По моем спине пробежала дрожь, и мой лоб, кажется, засверкал от испарины.
— Разумеется. Я готова, — сказала, разглаживая на коленях складки платья.
Вот сейчас он обличительно воскликнет: «Ага! Попалась, Эви!»
Я почти ожидаю обвинений, а затем и наказания, но Александр лишь лукаво поглядывает на меня, и эта дьявольская усмешка все еще играет на его губах.
— Вы действительно невинны?
Пум-пум-пум…
