Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гауграф

Большие жуки, размером с кулак, с металлическими надкрыльями вылезли и деловито поводили усиками-щеточками, похожими на швабры. Я пнул одного ногой, впечатление было такое, что толкнул булыжник. Жук откатился, упал на спину и долго махал в воздухе лапами, надеясь за что-то уцепиться.

Мебели вблизи не оказалось, жук наконец-то сообразил, натужился и резко щелкнул надкрыльями. Я успел увидеть даже нежнейшие прозрачные крылышки, что начали разворачиваться тут же, однако жук уже перевернулся, втянул крылья под щиты и развернулся ко мне.

Я не успел опомниться, как он с разбегу уцепился в носок моего сапога. Я ощутил боль в пальце, поспешно поднял другую ногу и с силой опустил на жука. Под каблуком чуть треснуло, скрежетнуло, но жук остервенело рвал сапог, словно вцепившийся бульдог.

– Позвольте мне, ваша светлость, – вскрикнул Палант.

Он с размаху ударил боевым молотом. Спина жука треснула и просела, брызнули струйки зеленоватой жидкости. Палант присел и с трудом, заметно напрягая мышцы, разжал челюсти насекомого.

– Что за твари, – пробормотал я. – Таких на свете не бывает!

– Бывает, – ответил он. – В лесу Ясной Луны таких полно.

– А здесь откуда?

– Через подземный ход набежали, – предположил он и добавил невинно: – Вы через него тоже сюда попали и нам все открыли!

– А-а-а, – сказал я, – тогда да, понятно. Остальных не трогайте, нам еще с жуками драться не хватало.

– Засмеют, – согласился он. – С другой стороны, вы сами, сэр Ричард, всем жукам жук!

Он прошел к двери в противоположной стене и отворил ее сильным пинком. Открылся вид сверху на громадный подвал, туда ведут с десяток крупных ступенек.

Он пошел первым, покачивая в руке молотом, но в подвале пусто и тихо. Да и не подвал это, а огромная отвратительная пещера, стены в космах паутины, странная мебель, покрытая толстым слоем плесени, гадкий запах гнили и разложения…

Я огляделся, пробормотал:

– Хорошо, Тамплиера нет. Он бы сразу заговорил о нечистой силе.

Палант с великим отвращением оглядел исполинскую пещеру.

– И был бы прав.

– Надо уходить, – сказал я нервно. – Не люблю неожиданностей.

Он замешкался, произнес с сомнением в голосе:

– Но и оставлять такое… Если вы, ваша светлость, не будете очень уж против, я бы вернул это гадкое место в прежний вид…

Я оторопело молчал, потом сказал очень осторожно:

– Ну, если вам не очень трудно…

Я не успел рот открыть, как он вскинул руки и быстро-быстро сказал длиннющее слово. В темноте появились слабые огоньки, похожие на святящихся червей, бледных и немощных, но свет быстро усиливался, я с изумлением увидел, как появляются резные стены, сплошь из колонн, выступающих портиков, встроенные прямо в стены старинные шкафы из темного дерева. Потолок уже не потолок, а высокий свод, расписанный странными знаками…

Святящиеся червячки превратились в массивные черные люстры. Но тем ярче казался их свет, свечи еще и распространяют приторный и в то же время бодрящий аромат. Все изысканно, вычурно, каждая деталь проработана с великой тщательностью, словно у мастеров в запасе была вечность, и потому работали, не замечая времени.

Заметил я и странные кувшины в человеческий рост, и окованные серебром сундуки вдоль одной из стен.

– Жаль все это оставлять, – сказал я, – но и начинать грабить по новой уже некогда.

Он сказал с грустью:

– Да, жаль. Но я просто хотел показать находку.

– И похвастать умением мага, – сказал я едко. – Хитрый вы, сэр Палант!

– Это не умение, – ответил он грустно, – всего лишь на один амулет у меня теперь меньше…

Ночь темная, рассвет только-только заявил о себе узкой полоской над краем земли, потому огромный пылающий факел за нашими спинами казался ужаснее, чем был на самом деле. Стены уцелеют, но языки пламени от горящей мебели и ковров вырываются изо всех окон, и кажется, что вся устремленная в небу башня превратилась в горящий смоляной факел.

Когда впереди начал приближаться лес, я сказал голосом, не терпящим возражений:

– Вы сейчас все, за исключением герцога Готфрида, едете к замку барона Руаяля. Все так же скрытно!.. Если прибудете раньше меня, затаитесь в ближайших лесах и подождите.

– А вы? – спросил с беспокойством сэр Ульрих.

– Должен по дороге встретиться со своими осведомителями, – сказал я значительно. – Как вот вы встречаетесь с имперскими шпионами тайком, передавая накопанный на меня компромат, так и я встречаюсь… с разными. С кем, вам знать не положено!..

Зайчик остановился, повинуясь команде, рыцари проехали мимо. Сэр Ульрих все еще смотрел в великом сомнении.

– Но как же, – спросил он, – насчет безопасности? Одному в чужой стране труднее.

– Зато одному проще спрятаться, – ответил я. – Да и кто обратит внимание на одинокого всадника?

– Берегите себя, сэр Ричард!

– Вы тоже, – сказал я. – После такого удачного рейда недоставало вляпаться во что-нибудь! Сэр Ульрих, не дайте остальным потерять головы от побед. Передвигайтесь неспешно и скрытно. Чтоб никто-никто не видел.

– Я прослежу, – заверил сэр Ульрих, хотя вид у него был такой, что сам готов возвращаться по главной дороге, распевая победные песни. – Мы победили! Теперь уже все пустяки. Правда, сэр Тамплиер?

– Победили, – проворчал Тамплиер. – Только, мне кажется, нашему сюзерену не это надо.

Сэр Клавдий изумился:

– Как не это? Подвиг! Мы ж такое сделали… да еще в чужой стране!

Я промолчал. Тамплиер, может, и туп, но интуиция ему заменяет долгие умозаключения. Все эти драки, прыжки с балконов, эффектные удары кулаком или ногой в челюсть, кувырки, броски дротиков, кинжалов, топоров и прочего точно в цель – вчера нравились, сейчас раздражают. Вчера не было королевства, а только жажда попасть на Юг, а сейчас власть, потому на Юг хочу уже не жалким странником…

И – приду.

Как только отряд скрылся из виду, я углубился в лес, велел Зайчику и Бобику ждать, сам перетек в ящера, пару минут придирчиво осматривал себя, максимально усиливая крепость защитной чешуи. Заодно укрепил связки и сухожилия, здесь важен баланс, а то создам такого накачанного и суперзащищенного броней монстра, что даже двигаться не сможет, не то чтобы летать.

Толчок задними лапами, мощный прыжок вверх почти на высоту невысоких деревьев, если так пойдет и дальше, то смогу взлетать даже из зарослей, крылья мощно ударили по тугому, как поверхность озера, воздуху. Я продолжал уходить вверх, странное ощущение, когда не видишь своего тела, наконец взял направление в сторону столицы.

Савуази выступила на горизонте, как огромный и безалаберный мегаполис, разросшийся без всякого общего плана, но все-таки каждый дворец, каждое крупное здание, все замки и крепостные сооружения сделаны умело и тщательно. Примерно втрое крупнее Вексена, где правит гордый Барбаросса, как и само королевство богаче, крупнее и сильнее.