Рэй Брэдбери - О скитаньях вечных и о Земле

Миссис Бентли сухо засмеялась.

– Он хочет сказать, старух не называют по имени, – пояснила Джейн.

– Когда тебе будет столько лет, сколько мне сейчас, дружок, тебя тоже никто не станет называть Джейн. Стариков всегда величают очень торжественно – только «мистер» или «миссис», не иначе. Люди помоложе не хотят называть старуху Элен. Это звучит очень легкомысленно.

– А сколько вам лет? – спросила Элис.

– Ну, я помню даже птеродактиля, – улыбнулась миссис Бентли.

– Нет, правда, сколько?

– Семьдесят два.

Дети задумчиво пососали свои ледяные лакомства.

– Да-а, уж это старая так старая, – сказал Том.

– А ведь я чувствую себя так же, как тогда, когда была в вашем возрасте, – сказала миссис Бентли.

– В нашем?

– Конечно. Когда-то я была такой же хорошенькой девчуркой, как ты, Джейн, и ты, Элис. Дети молчали.

– В чем дело?

– Ни в чем.

Джейн поднялась на ноги.

– Как, неужели вы уже уходите? Даже не доели мороженое… Что-нибудь случилось?

– Мама всегда говорит, что врать нехорошо, – заметила Джейн.

– Конечно, нехорошо. Очень плохо, – подтвердила миссис Бентли.

– И слушать, когда врут, – тоже нехорошо.

– Кто же тебе соврал, Джейн? Джейн взглянула на миссис Бентли и смущенно отвела глаза.

– Вы.

– Я? – Миссис Бентли засмеялась и приложила сморщенную руку к тощей груди. – Про что же?

– Про себя. Что вы были девочкой. Миссис Бентли выпрямилась и застыла.

– Но я и правда была девочкой, такой же, как ты, только много лет назад.

– Пойдем, Элис. Том, пошли.

– Постойте, – сказала миссис Бентли. – Вы что, не верите мне?

– Не знаю, – сказала Джейн. – Нет, не верим.

– Но это просто смешно! Ведь ясно же: все когда-то были молодыми!

– Только не вы, – потупив глаза, чуть слышно шепнула Джейн, словно про себя. Ее палочка от мороженого упала в лужицу ванили на крыльце.

– Ну, конечно, мне было и восемь, и девять, и десять лет, так же, как всем вам.

Девочки хихикнули, но, спохватившись, тотчас умолкли.

Глаза миссис Бентли сверкнули.

– Ладно, не могу я целое утро спорить без толку с маленькими глупышами. Ясное дело, мне тоже когда-то было десять лет, и я была такая же глупая.

Девочки засмеялись. Том смущенно поежился.

– Вы просто шутите, – все еще смеясь, сказала Джейн. – По правде, вам никогда не было десяти лет, да?

– Ступайте домой! – вдруг крикнула миссис Бентли, ей стало невтерпеж под их взглядами. – Нечего тут смеяться!

– И вас вовсе не зовут Элен?

– Разумеется, меня зовут Элен!

– До свиданья! – сквозь смех крикнули девочки, убегая по лужайке; Том поплелся за ними. – Спасибо за мороженое!

– Я и в классы играла! – крикнула им вдогонку миссис Бентли, но их уже не было.

Весь день после этого миссис Бентли яростно громыхала чайниками и кастрюлями, с шумом готовила свой скудный обед и то и дело подходила к двери в надежде поймать этих дерзких дьяволят – уж наверно они бродят где-нибудь поблизости и смеются. Впрочем… если она и увидит их снова, что им сказать? Да и с какой стати они занимают ее мысли?

– Подумать только, – сказала миссис Бентли, обращаясь к изящной фарфоровой чашечке, расписанной букетиками роз. – В жизни еще никто не сомневался, что и я когда-то была девочкой. Это глупо и жестоко. Я ничуть не горюю, что я уже старая… почти не горюю. Но отнять у меня детство – ну уж нет!

Ей казалось – дети бегут прочь под дуплистыми деревьями, унося в холодных пальцах ее юность, незримую как воздух.

После ужина миссис Бентли, сама не зная зачем, с бессмысленным упорством наблюдала, как ее руки, точно пара призрачных перчаток на спиритическом сеансе, собирают в надушенный носовой платок некие необходимые предметы. Потом она вышла на крыльцо и простояла там, не шевелясь, добрых полчаса.

Наконец, внезапно, точно спугнутые ночные птицы, мимо пронеслись дети, но оклик миссис Бентли остановил их на лету:

– Что, миссис Бентли?

– Поднимитесь ко мне на крыльцо, – приказала она. Девочки повиновались, следом поднялся и Том.

– Что, миссис Бентли?

Они старательно нажимали на слово «миссис», как будто это и было ее настоящее имя.

– Я хочу показать вам несколько очень дорогих мне вещей.

Миссис Бентли развернула надушенный узелок и сперва заглянула в него сама, точно ожидала найти там нечто удивительное и для себя. Потом вынула маленькую круглую гребенку, на ней поблескивали фальшивые бриллиантики.

– Я носила ее в волосах, когда мне было девять лет, – объяснила она.

Джейн повертела гребенку в руке.

– Очень мило.

– Покажи-ка! – закричала Элис.

– А вот крохотное колечко, я носила его, когда мне было восемь лет, – продолжала миссис Бентли. – Видите, теперь оно не лезет мне на палец. Если посмотреть на свет, видна Пизанская башня, кажется, что она вот-вот упадет.

– Ну покажи мне, Джейн!

Девочки передавали колечко друг другу, и наконец оно очутилось на пальце у Джейн.

– Смотрите, оно мне как раз! – воскликнула она.

– А мне – гребенка! – изумилась Элис.

Миссис Бентли вынула из платка несколько камешков.

– Вот, – сказала она. – Я в них играла, когда была маленькая.

Она подбросила камешки, и они упали на крыльцо причудливым созвездием.

– А теперь взгляните. – И старуха торжествующе подняла вверх раскрашенную фотографию, свой главный козырь. Фотография изображала миссис Бентли семи лет от роду, в желтом, пышном, как бабочка, платье, с золотистыми кудрями, синими-пресиними глазами и пухлым ротиком херувима.

– Что это за девочка? – спросила Джейн.

– Это я!

Элис и Джейн впились глазами в фотографию.

– Ни капельки не похоже, – просто сказала Джейн. – Кто хочешь может раздобыть себе такую карточку.

Они подняли головы и долго вглядывались в морщинистое лицо.

– А у вас есть еще карточки, миссис Бентли? – спросила Элис. – Какие-нибудь попозже? Когда вам было пятнадцать лет, и двадцать, и сорок, и пятьдесят?

И девочки торжествующе захихикали.

– Я вовсе не обязана ничего вам показывать, – сказала миссис Бентли.

– А мы вовсе не обязаны вам верить, – возразила Джейн.

– Но ведь эта фотография доказывает, что и я была девочкой!

– На ней какая-то другая девочка, вроде нас. Вы ее у кого-нибудь взяли.

– Я и замужем была!

– А где же мистер Бентли?

– Он давно умер. Если бы он был сейчас здесь, он бы рассказал вам, какая я была молоденькая и хорошенькая в двадцать два года.

– Но его здесь нету, и ничего он не может рассказать, и ничего это не доказывает.

– У меня есть брачное свидетельство.

– А может, вы его тоже у кого-нибудь взяли. Нет, вы найдите такого человека, чтоб сказал, что видел вас много-много лет назад и вам было десять лет, – вот тогда я поверю, что вы в самом деле были молодая. – И Джейн даже зажмурилась, уверенная в своей правоте.