Виктория Авеярд - Алая королева

Сквозь проем выхода я видела, как оттаскивают мертвое тело Лукаса. За ним на песке тянулся серебристый кровавый след. На меня нахлынула тошнота. Пришлось прикусить губу, чтобы с ней справиться.

С металлическим скрежетом створки ворот, содрогаясь, разошлись. Солнечный свет на секунду меня ослепил. Я замерла на месте, но Кол, дернув за руку, потащил меня на арену.

Под ногами оказался мелкий, словно пудра, белый песок. Когда мои глаза немного привыкли к яркому свету, от увиденного у меня перехватило дыхание. Арена была воистину колоссальной. Сравнить ее можно было с гигантским раскрытым в немом крике ртом из стали и камня, в котором ухитрились уместиться тысячи тысяч разгневанных людей. Наступила оглушающая тишина. Люди смотрели на меня сверху вниз, и их ненависть жгла мне кожу. Красных нигде видно не было, впрочем, я на это и не надеялась. Для серебряных сегодняшнее кровопролитие являлось всего лишь очередным развлечением, а они не из тех, кто любит делиться своими забавами с другими.

С видеоэкранов, повсюду установленных на арене, на меня смотрело мое собственное лицо. Разумеется, все происходящее записывается. Впоследствии эту видеозапись покажут всему миру. Пусть видят очередную красную, которая пала ниже всех допустимых пределов. Я замерла на месте. С экрана на меня глядела я прежняя: спутанные рыжие волосы, простая одежда, грязь, облачка мелкой пыли… Кожа алеет кровью, цвет которой я столько времени скрывала от окружающих. Если уж меня ждет здесь смерть, я встречу ее с улыбкой на устах.

Я удивилась, когда экраны мигнули и вместо меня и Кола там появилось нечеткое, зернистое изображение, подсмотренное электронными глазами камер наблюдения. Меня передернуло, когда я осознала, как далеко тянется замысел Мейвена.

Теперь на экранах сцена за сценой разыгрывались украденные эпизоды: я и Кол украдкой пробираемся по коридору; наши танцы, наши разговоры полушепотом, наш поцелуй… А венчало просмотр убийство короля, во всей своей красе. Увидев все это на экране, легко было поверить в версию случившегося, выдуманную Мейвеном: красная дьяволица соблазнила принца, и тот убил короля. Толпа охала и перешептывалась, потребляя идеально приготовленную ложь. Даже моим родителям будет непросто в нее не поверить.

— Мара Молли Барроу!

Голос короля загремел где-то сзади. Мы резко развернулись. Венценосный подлец взирал на нас сверху вниз. Его ложу украшали черно-красные знамена. Рядом с Мейвеном стояли знакомые мне лорды и леди. По случаю траура по Тиберию они облачились в черное, а не в цвета своих домов. Соня, Элана и отпрыски других высокородных домов смотрели на меня с выражением глубочайшего отвращения. Лорд Самос стоял слева от Мейвена, королева — справа. На лице у Элары я заметила черную вуаль, за которой она, не исключено, сейчас прячет свою злобную усмешку. Я ожидала увидеть Евангелину где-нибудь поблизости; в конце-то концов, она мечтала выйти замуж за будущего короля. Однако девушки нигде видно не было. Мейвен напоминал мне темного призрака. Лицо его поражало мертвенной бледностью на фоне блеска черных доспехов. На боку у Мейвена висел меч, которым был убит Тиберий, а на голове посверкивала корона.

— Прежде мы думали, что ты пропавшая без вести Марина Титанос, дочь покойного слуги нашего престола. С помощью своих красных подельников ты обманула нас: использовав хитрые технологические штучки и обманки, ты проникла в нашу семью…

Технологические штучки. На экране появилась я в Спиральном саду. От меня во все стороны били электрические разряды. Со стороны это выглядело не особенно убедительно.

— Мы одарили тебя хорошим образованием, высоким социальным статусом, властью и могуществом… Мы успели тебя полюбить, а вместо благодарности ты плела интриги и преуспела настолько, что смогла настроить моего брата против собственного отца. Теперь мы знаем, что ты являешься шпионкой разгромленной нами «Алой стражи» и несешь непосредственную ответственность за многочисленные жертвы.

На экранах появились снимки последствий ночи «Стрельбы по Солнцу»: залитый кровью и усеянный трупами пол бального зала. Посреди всего этого хаоса виднелось красное полотнище с расколотым пополам солнцем — знак, оставленный Фарли.

— Вместе с моим братом, принцем Тиберием Седьмым из домов Калоре и Джейкос, ты обвиняешься во множестве гнусных и подлых преступлений против короны, включая подлог, государственную измену, терроризм и убийства.

Твои руки грязнее моих, Мейвен.

— Ты убила короля, моего отца, околдовав и заставив моего брата пойти на это злодеяние. Ты красная дьяволица. — Мейвен, почти одержимый ненавистью, перевел взгляд с меня на Кола. — А ты оказался слабым человеком, предавшим корону, свою кровь и свои цвета.

Мейвен прекрасно играл свою роль, жонглируя словами с двойным подтекстом.

— Я объявляю вас виновными и приговариваю к смертной казни.

Над ареной разнеслись дикие вопли жаждущих крови свиней.

На экранах вновь появились наши с Колом лица. Видимо, заговорщики ожидали, что кто-то из нас расплачется или будет молить о прощении. Никто из нас двоих и бровью не повел. Не дождетесь…

Мейвен с ехидной улыбкой нагнулся в своей ложе и уставился на нас, ожидая, даст ли невозмутимость кого-нибудь из нас хотя бы маленькую трещину.

Вместо этого Кол отдал честь, прикоснувшись двумя пальцами к виску. На Мейвена это подействовало так, словно мерзавца только что отхлестали по щекам. Он отступил, явно разочарованный, и, подняв голову, посмотрел на противоположную от нас точку арены. Развернувшись, я ожидала увидеть вооруженных огнестрельным оружием стрелков, которые только что убили Лукаса, но ошиблась.

Понятия не имею, когда и откуда появились эти пятеро.

— Не все так плохо, — пожав Колу руку, произнесла я.

Он воин и боец. Пять к одному — вполне честный расклад.

Но Кол помрачнел, разглядывая наших противников. Когда они приблизились, я почувствовала, как во мне поднимается страх. Я знала их имена и таланты, выделяя их из общей массы. Каждый из них обладал немалой силой, прекрасно владел оружием и представлял собой идеального воина.

Сильнорукий Рхамбос разорвет меня, играючи. Мальчишка из дома Хейвен растает в воздухе, а потом, материализовавшись, задушит голыми руками, словно тень призрака. Лорд Осанос собственной персоной способен затушить огонь, вызванный Колом. А еще не стоило забывать об Арвене. Инструктор стоял у ворот, не сводя с меня взгляда.

И еще я помнила двух магнетонов.

Прямо-таки эпичная картина: одинаковые доспехи, одинаковый оскал зубов… Евангелина и Птолемей смотрели на нас, сжимая в руках длинные, устрашающего вида кинжалы.