Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель
— Хм, — Арделл от стола с завтраком скосилась иронически. — Господин Олкест, понимаю, что вы хотите быть в центре событий. Но основное действо будет ночью, и от вас будет мало толку, если будете засыпать на ходу.
— Бодрящее…
— О, спросите у Мел, как оно действует на организм, особенно на магию. Она у нас большая любительница не спать. Отучите её от этой привычки — я вам премию выпишу.
— Да вы…
— Нервничаю, — сумрачно отозвалась варгиня. — Уборная вон там, маленькая дверка за шторкой. Ешьте, а я расскажу новости.
Пока я поглощал хлеб и сыр вместе с обязательным чаем, Арделл рассказывала. Наша афера с Водными Чашами и сплетнями дала благоприятные плоды: к дому мэра примчалась куча народа, несмотря на ночь (впрочем, кто спал этой ночью?).
— Ирма и её подруги — просто чудо какое-то, — говорила Арделл с умилением. — Я совершенно уверена, что это они так всем разнесли. В общем, там весь цвет города… приезжие, зеваки, жрецы… кто-то вообще ляпнул, что мэра сразу казнить собираются, прилюдно. Устроят ему Правую Ночь, как Арианта Айлорская — Эвальду Шеннетскому. Словом, заварушка вышла отличная! Там под утро такие волнения начались…
— Вам это, кажется, нравится?
— Успокаивать их выскочил сам Тербенно, так что он, по крайней мере, жив. Хуже другое, — варгиня слегка пристукнула костяшками пальцев по столу. — Мне с ним поговорить не удалось, а выглядел он ну просто очень довольным, что уже как-то навевает тревогу…
— О, Единый! — С учётом всего, что я уже успел понять об этом законнике — его довольный вид пугал меня больше Чуда Энкера и варга-ренегата вместе взятых.
— Да-а… На улицах спокойно, только нойя и прорицатели твердят что-то о восходе Луны Мастера.
Странно это: Мастер-ренегат, Луна Мастера… Впрочем, месяц посвящен Ирлу Всемастеру, а сейчас уже восьмое число, значит…
— Они о полнолунии?
— О нем, да. Меня скорее тревожит слово «восход». Я-то думала — они со своим представлением до полуночи дотянут. Но они с чего-то передумали.
Арделл в задумчивости играла кончиком своего кнута — эта её привычка раздражала. Чёрный хлыст щупальца извивался в пальцах, и отвести от него глаза было невозможно.
— Может, они опасаются, что прибудут другие законники? Кстати, а из Корпуса Акантора никто…
— Никто, — отозвалась Арделл тихо. — Видите ли, вир возле Энкера как-то очень внезапно перестал работать. Если кто-то попытается добраться до города через водный портал — его просто выкинет там же, где он вошел. Джемайя говорит — такое можно сделать при помощи мощного артефакта.
Сколько понадобится Корпусу Акантора, чтобы добраться из центра Кайетты по воздуху до Энкера? А если не по воздуху, если к ближайшему от Энкера водному порталу, а уже оттуда — на лодке или пешком, то…
— Город умирает, — сказала Арделл, обращаясь к кнуту.
— Что?
— Джемайя рассказал кое-что. Старик любит сплетни, так что поведал немало интересного насчет состояния города и мэра Сирлена Тоу. Ах, да….
Варгиня нырнула под стол, вынырнула уже со своей сумкой, покопалась в ней и бросила на стол пару газет.
— «Вейгордский вир», всё, что смогла достать.
Почему-то я не люблю газеты: в них не бывает благородства, солидности и древности книг. Шуршащие и крикливые свёртки, пестрящие ошибками и неумелыми каламбурами.
Сирлен Тоу — на четвёртой странице. Круглое лицо, на пухлых щеках — бакенбарды, пенсне на хрящеватом носу — и растерянный вид отставного профессора Академии, который случайно забрел в кабинет мэра и теперь понятия не имеет — что со всем этим делать.
— Он здесь практически с Энкера — предыдущего мэра сместили после Резни. Сначала сделал неплохую славу городу: на паломниках, прорицателях и прочем, что было связано с тем днём. Это во многом усилиями Сирлена Тоу Ребенка из Энкера нарекли Десятым Чудом Кайетты. Постройка храмов, театры, куклы, представления с алапардами… Но с годами город начал умирать. Тоу протащил кучу своих родственников на все городские должности. Поборы. Штрафы. Торговцы и мастеровые начали разоряться и покидать город. А аппетиты мэра и его семейки росли, так что…
— Одного не понимаю — куда они в таком случае девают украденное, — буркнул я, вглядываясь в глаза местного главы города. Жалобные, беспомощные, удивлённые глаза. — Я видел дом мэра — и он не так уж…
— Особняки в Вейгорд-тэне и на Бирюзовом Побережье. Бумажные фабрики в Ирмелее, корабли в Вольной Тильвии, торговля пряностями с Даматой… Джемайя говорит, торговцы много интересного болтают о том, что и кому принадлежит.
— И его или их… не пытались остановить? Понимаю, что в Энкере некому, но… король?
Портрет Илая Вейгордского укоризненно с первой полосы печально и вдохновенно взирал из-под кудрей, только маленькие усики-пёрышки под носом портили поэтический облик и придавали королю вид трагикомический. Казалось, они даже дёргались возмущённо: бороться с казнокрадами? Ну, что за скука, я тут о народе радею.
— Об этом Джемайя знает мало. Но ведь Тербенно говорил, что какие-то расследования велись — и тогда Тоу прикрылся родством с королевой.
Величественно взирает с соседней страницы королева Ревелейна Вейгордская, черноглазая, гордая красавица из южной высшей знати. Наверняка рядом с портретом будет что-то о балах, светских приёмах и визитах. От портрета веет холодом, недовольством: не сметь меня впутывать!
— Из того, что Джемайя смог услышать… сюда что-то зачастил королевский кузен. И во второй его визит, месяца три назад, была какая-то суета. Джемайя говорит — даже кое-что покрасили да замостили. Фонарей вот наставили, а то и их не было. Понимаете? Похоже, что у Дерка Мечника дошли руки до этого города. А он едва ли испугается гнева королевы.
Не портрет, а лёгкий набросок, острыми, жёсткими линиями. Худой профиль, острые скулы, мрачные брови — и клинок рядом. Дерк Горбун не любит позировать, но кто-то ухватил и зарисовал — по памяти, а может, на поединке. И профиль, и меч выписаны живо — куда там официальным портретам королевских особ. Первый Мечник государства любим народом. И он не испугался бы, да.
Дерк Горбун — воплощение благородства и отваги. Кумир моего детства — книжник и воин, борец с разбойниками и пиратами и победитель бесчисленных поединков.
— Это может быть причиной, понимаете? Город умирает, Дерк Мечник собирается заняться им как следует. Сирлену Тоу позарез нужно привлечь народ и финансы. Чтобы удержаться за тепленькое местечко еще лет на десять.
— А в прошлый раз у него получилось сыграть на Энкерской Резне! — подхватил я. — Стало быть, он как-то вступил в сговор с этим Мастером, они наняли актёров, прихватили алапардов и принялись разыгрывать Великое Возвращение. Получается отлично, город кипит
