Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
— Погодите секунду… Я сразу запишу все.
Золотой же парень! Тая пересказала ему все, что поведала Спиридонова, заодно рассказав и о ссоре с Глашей и её уходе.
Владимир быстро набирал что-то в блокноте, потом отключил его и задумчиво сказал:
— Разберемся. Я дам запрос в жандармерию. Если Спиридонова покупала билет на маглев, то сделаю запрос в Санкт-Петербург, но там сами понимаете, моей власти нет, там может все забуксовать.
— Ничего страшного. Я, если честно, совершенно не понимаю, зачем Глаша куда-то сорвалась, еще и солгала так странно матери. Я её никуда не направляла.
— Не волнуйтесь.
Тая улыбнулась и напомнила:
— Я неопасна, я прошла все тесты на вменяемость.
Зря она сказала — Владимир поскучнел. Кажется, он вспомнил Илью — тот свой тест провалил, напав на Кота.
Владимир воровато огляделся на ближайшие камеры под потолком и почти шепотом выдал:
— По поводу фотографии, что вы прислали, Таисия Саввовна… Тут я ничем помочь не смогу.
— Все так плохо с Ильей?
— У него в доме нашли записи всех колыбельных. И договор со студией звукозаписи… Виноградов уже туда отправил своих людей. Но это не все. Так же обнаружена незарегистрированная рация с запрещенными к использованию частотами.
— Но она ему не нужна была — он по службе…
Владимир колко посмотрел ей в глаза:
— Именно. И банковские карты Орлова с драгоценностями. Избыточность улик поражает. Только на это и надеемся всем отделом.
Тая решилась — иного пути найти Илью она не видела:
— Вы не могли бы оказать мне еще одну любезность?
— Что именно? — подобрался Владимир.
Тая как можно беззаботнее сказала:
— У меня забрали на исследование духи, которые подарил дорогой мне человек. Я бы хотела их вернуть.
Владимир сипло вдохнул:
— Они же…
— Именно, — улыбнулась Тая, вспоминая советы Кота.
— Вы уверены? — парень как-то виновато посматривал на Таю, судя по всему тоже решая, а стоит ли ей доверять? Она же и Виноградову может Зимовского сдать.
— Он не ел почти сутки, — призналась она. — Я начинаю волноваться.
— Вы уверены, что он вас не тронет? — Владимир упрямо напомнил: — за него только избыточность улик. Этого слишком мало, чтобы рисковать. Я могу принести ваши духи, хоть сегодня — их вместе с результатами экспертизы Илья Андреевич забрал из лаборатории домой, не рискуя оставлять такое на службе… Но…
— Просто принесите мне их. В любом случае без разговора с ним ничего достоверно сказать нельзя. Его могли шантажировать мною. К сожалению.
— Он не тот человек, который…
— Владимир!
Он легко согласился:
— Хорошо, я привезу часа через два.
— Я постараюсь к тому времени уже выписаться.
— И как вы надеетесь это сделать?
Тая снова улыбнулась:
— Пообещаю шкуру неубитого медведя Разумовскому. Он там горит своими разработками — пусть начинает отрабатывать.
— Таисия Саввовна…
— Не волнуйтесь за меня. Не пытайтесь страховать и следить — это опасно и для вас, и для него.
— Я принесу духи, еду и оде…
— Никакой одежды — мои вещи могут проверить. Номер в «Эрмитаже» все еще за мной?
— Конечно, Таисия Саввовна. Он оплачен на месяц вперед. Так же вам забронирован билет во второй класс маглева до столицы с открытой датой. Ваши вещи все собраны и из дома в поселке магмодов, и из дома господина Подосинова. Они все ждут вас в гостинице. Что-то еще?
— Спасибо, больше ничего не нужно. Прошу, доверьтесь мне — не следите за мной и не страхуйте. Я справлюсь со всем. — Тая встала. Ей пора бы и вернуться в палату. Еще до Разумовского надо добраться. Хороша она будет: наобещала Владимиру, а выбраться из больницы не сможет.
Владимир попрощался и помчался прочь. Только бы Тая не ошиблась. Только бы она все правильно поняла. Владимир же свой? Чума, тут непонятно, Илья свой или нет…
Она направилась обратно на третий этаж в отделение, на лестнице неожиданно столкнувшись с Орловым. Он был одет по-уличному, в руках он нес рюкзак. И почему его уже выписали, а Таю нет? Несправедливо как-то. Хотя он и поступил сюда раньше…
Тая перегородила проход для Орлова:
— Святослав Игоревич, можно с вами поговорить?
Он широко улыбнулся — почти не фальшиво. Тая помнила его безбашенное «Танцуем!» перед развалинами вокзала. Как-то слишком несерьезно для княжеского рода. Может именно эта несерьезность и оттолкнула Нику от него. Все же для змеек важнее всего положение в обществе и правильное поведение. Орлов на правильного княжича не тянул. Такой не приживется в высшем обществе.
— Слушаю вас внимательно, Таисия Саввовна.
Тая поднялась на одну ступеньку с ним — тесно, зато голову не надо задирать:
— Не примите меня за невежу, но вам есть куда сейчас идти, Святослав Игоревич?
Он скривился:
— У меня тут жена и её родственники…
Тая поняла его:
— …значит, некуда. В гостинице «Эрмитаж» на мое имя снят номер. Он оплачен на месяц…
— Не стоит. Ваше имя и так полощут в городке все, кому не лень.
— Даже так? Вы-то откуда это знаете? Ника сказала?
Он криво улыбнулся:
— Если бы. Сам слышал, когда завалы разбирал у вокзала. Увы, народ у нас охоч почесать языки.
— И все же…
— Савельев, магмод с позывным…
— Динамит, — продолжила за него Тая. — Я помню его.
— Он предложил перекантоваться у него, если будет нужно. Он проходит тут длительное лечение по восстановлению лица — повредило взрывом так, что до сих пор латают.
— Можно вопрос?
Кажется, его терпение подходило к концу:
— Разве я могу вам запретить? Все равно спросите. Из-за моей жены вы чуть не пострадали. Я виноват перед вами.
— Это не так. Не вы её такой воспитали.
Орлов отвернулся в сторону, глядя куда-то в стену:
— Но это я вернулся домой, когда она меня не ждала.
Тая не сдержалась:
— Чушь! Полная.
Никто не тянул Нику замуж за Орлова. Она сама выбрала свою судьбу. Кто ей виноват, что судьба у неё упрямая оказалась и живучая. Не вина Орлова, что он выжил на войне. Это лишь Ника дура, выскочила замуж и не смогла смириться с ошибкой в выборе. С разводами в империи сложно, поводом может быть только измена и бесплодие… а жить в браке с ненавистным супругом… Орлов такое не заслужил. Сейчас Ника его подставила под патологию магмодификаций, а потом что?
— Вы сколько лет уже женаты, Святослав Игоревич?
— Шесть.
Тая ожила — все не так страшно, как она изначально думала:
— Видите — шесть, а детей нет. Вы можете развестись по причине бездетности.
— Пока нет. Мы живем вместе всего четыре
