Анна Этери - Похищение зеленой хризантемы

— А как же ваша подруга? Что делать с ней?

— Она не моя подруга. И делать можешь с ней, что хочешь.

Анемон зашагал прочь от пруда.

— Делать что хочу? — последовал вдогонку вопрос.

— Да. Только не убивай. А то вместо тебя, меня в суд вызовут.

Сражение двух взъярившихся девиц продолжалось. Они кусались, щипались, царапались, старались выдрать друг у друга волосы, взаимно душили, и шипели, как разъяренные дикие кошки. Торми подивился тому, как они похожи. У обеих темные волосы, и темперамент зашкаливающий все мыслимые и немыслимые пределы, правда физическая подготовка у новой знакомой учителя явно выше, чем у ее соперницы. Так что поставив на нее три медяка, Тормазнизио чувствовал себя в выигрыше. А уж как она ругалась, тут хоть записывай.

— Тварь подзаборная!! Шкура нечесаная!! Что я тебе сделала?… — Дальше хрипы. Хамидорея не желала разжимать пальцы, хоть и была подмята под растрепанную разозленную девицу.

Они покатились кубарем, то и дело меня место положения. Низ, верх, низ, верх. Хами одержала победу, оседлав бесстыдницу, и злорадно ухмылялась, когда ее неуклюже смазали кулаком в глаз. Откачнувшись в последний момент, юная поклонница ослабила пальцы, и оказалась сброшенной на землю. Ее жертва жадно втягивала в ноздри воздух, сурово взирая на обидчицу, и наматывая на руку голубое полотенце. Хамидорея занялась тем же самым, но видимо не понимала зачем. Надо бы предупредить их об аккуратности с махровыми дорогими принадлежностями, но кто сейчас будет слушать Торми. Обе драчуньи поднялись на ноги, и начали наступать друг на друга. Учительская «пассия» неожиданно остановилась.

— Послушай, дорогуша, прежде чем продолжить, объясни какие у тебя ко мне претензии?

Хами замерла на полушаге.

— Чего не понятно? Ты Анемона соблазняла.

— Пили вместе — да, пели тоже, бабушку его поминали, а соблазнять не входит в мои обязанности.

— А все остальное входит?

— Не цепляйся к словам. Продолжим. — Голубое полотенце стремительно размоталось с руки девицы, и рванулась к противнице хлестким ударом.

Хамидорея поставила блок, и тоже размотала свое оружие.

— Не хочешь сдаться? — предложила ей оппонентка. — У меня в запасе еще целый арсенал трюков. Я и убить могу.

— Угрозы на меня не действуют. Так бы и сказала, что у самой поджилки трясутся.

— У меня? — Девица рассмеялась, показно задрав голову.

Этим и воспользовалась Хамидорея, она сбила ее с ног и попыталась связать полотенцем. Борьба продолжалась недолго, и вскоре собутыльница Анемона выскользнула, как уж из-под рук Хами, будучи мокрой, оттого и скользкой, и рванула изо всех сил недоброжелательницу за ногу, так что та расстелилась ковром. Дальше уже было делом техники, скрутить за спину руки девушки и связать многострадальным голубым махровым.

— Да ты знаешь с кем связалась? — сквозь зубы прошипела Хамидорея, пытаясь лягнуть победительницу. — Тебя из города вышвырнут максимум через час, начинай упаковывать свою изъеденную молью рвань! Я лично прослежу, чтобы тебя волокли до ворот за волосы!

— Следом ползти будешь? — Девица присела на корточки, и принялась вязать ноги фанатке.

— Тебя накажут за то, что ты со мной сделала, и позор ляжет на всю твою семью!

— Нашла чем пугать, мамочки мои! — усмехнулась «подружка» учителя, и деловито запихала сооруженный из оранжевого полотенца кляп в рот поверженной. Встала, и напоследок потрогала ту ногой. Хамидорея возмущенно замычала и начала извиваться, как змейка.

Лумо неохотно расстался с тремя медяками, поставленными на кон, и недовольно бубня, скрылся в зарослях кустов; там где-то имелась возможность перелезть через забор и оказаться дома. Внук с дедом одного поля ягоды, обои скряжистые и прижимистые, оттого Тормазнизио и не дружил с Лумо: выгоды никакой.

— Ты случайно не видел мой топор? Эй!

Торми не сразу сообразил, что обращаются к нему, увлекшись пересчитыванием монеток.

— Не знаю, — пожал он плечами.

Девица подняла с земли более чистое полотенце, и принялась вытираться. Как раз кстати, потому как она была не только промокшая, но и успела за время драки запачкаться — к мокрому земля хорошо прилипает.

— Куда идти до ворот? — вопросила она. И Торми махнул в сторону. — Спасибо!

Девица зашагала в указанном направлении, мальчик двинул было за ней — ему хотелось расспросить незнакомку о ее неожиданном появлении в доме учителя, — но красноречивое мычание Хамидореи, принудили его остаться.

— За что соседский мальчишка с тобой рассчитался? — стребовала ответ Хами, лишь только кляп покинул ее рот. — Знаю вы спорили кто из нас одержит победу. Значит, ты поставил на нее.

Торми почувствовал обиду в голосе девушки.

— На нее. — К чему отрицать.

Он развязывал «путы», не испытывая угрызений совести за свой поступок. В сущности мелочь. А приятно.

— Ладно, забудем, — молвила почитательница Мастера, растирая освободившиеся запястья. — В следующий раз ставь на меня, я намерена выиграть у этой кикиморы.

Мальчик неопределенно повел плечами. И что с того, что Хамидорею Изящную он знает дольше, чем ту, из подвала, монетки-то с него возьмут.

Девушка умылась в пруду, и воспользовалась одним из полотенец, приводя себя в порядок, пока Торми собирал банное добро с поля сражения. Там-то он и нашел странный предмет, напоминающий большой браслет, сделанный из полупрозрачных молочного цвета пластинок с какими-то символами. Мальчик нахмурился, разглядывая находку.

— Что ты там делаешь? — окликнула его Хамидорея, к которой он стоял спиной.

— Анемон велел убрать беспорядок, — пояснил он, пряча браслет, чуть не выскользнувший из рук, в карман. — Ты ничего не потеряла? Может какой браслет?

— Нет. А что?

— Ничего.

— Тогда я пойду.

— Строить планы мести?

— Вот именно. Пока!

Мальчик проводил ее улыбкой, помахав на прощание. Быстро собрал разбросанные полотенца, бегом отнес их в дом, и снова выскочил на улицу. Если еще не поздно, он хотел догнать знакомую учителя: его мучило любопытство.

— Эй, ты, лис!

Торми притормозил у калитки и обернулся на оклик. Из-за деревца вышла та самая девушка, которую он хотел догнать. За ее плечом красовались два сияющих на солнце полумесяца топора. Нашла где-то.

— Я не лис. Я — Торми.

— А я Тея. — Протянула она ему руку, и он пожал ее с чувством. — Сила есть.

— Еще бы. Я ученик Анемона.

— Понятно. А кто эта сумасшедшая, которая набросилась на меня с кулаками?

— Хамидорея, она без ума от учителя. И каждый кто положит на него глаз, ее личный враг. Избежать этого можно только одним способом, вступить в Фан-клуб Изумрудные Глазки.