Николай Басов - Поиск неожиданного

— Как так? — снова подал голос Верит.

Рыцарь вспомнил то странное состояние, смешанное отнюдь не с легким хмелем, который он испытал вчера, когда накачивал вином Безанта и сам, естественно, вынужден был пить, хотя бы вначале, почти на равных с ним, — состояние открытия, представления об этом замке, будто бы видел его воочию или хотя бы на картине, сделанной искусным художником. А вот почему волшебство Госпожи — если это было именно волшебство, а не заклятие — проявилось в нем таким вот резким и отчетливым образом, он и на самом деле, не знал.

— Вы лучше вот что скажите, вы толково объяснили Белому голему, куда нам теперь следует… бежать? — спросил он. — Я-то не помню, как мы ему приказ этот отдавали.

— Да я раза три ему твои слова переталдычивал, — опять с неожиданной горячностью заговорил Верит. — Он все же вначале не очень-то понимал, как я заметил, но потом… В общем, кое-что понял.

— А как ты, Калмет, или ты, Гиена… Как вы его слышите? — уже в который раз подивился рыцарь. — Вот я ничегошеньки от него не могу добиться, не то что ни одного слова, но даже ни единого внятного звука не слышу.

— Да как же ты, господин рыцарь, можешь его не слышать? — в свою очередь подивился гнолл. — Я вот его отлично понимаю…

Но этого он мог уже не говорить, потому что рыцарь спал, да так крепко и сладко, как только в детстве бывает или от очень большой, неимоверной для человека усталости.

Големы по-прежнему бежали куда-то на восток, а рыцарь все спал. Лишь к концу второго дня у него сон перешел в легкую, вполне приятную дрему, так что он мог и думать, и спать одновременно. Слабость медленно проходила, но даже порадоваться этому он отчего-то не хотел. Не до того ему было, он просто доверился своему телу, чтобы оно восстановилось после всего, что он — далеко не маг и не обладающий никакими особенными способностями человек — вынужден был сделать в том городке… Он даже не мог вспомнить название, да и знал ли он его? Этого Фран тоже не помнил и не хотел вспоминать.

А потом он окончательно проснулся. Големы стояли, их топот затих, хотя перед этим, как помнил рыцарь, их шаги стали звучать вовсе удивительно, будто бы они попали во что-то хрустящее, зыбкое, неверное… Фран поднял голову: он был один в паланкине. Тогда рыцарь выглянул наружу.

Они находились на краю пустыни. Впереди, куда големы были обращены своими ликами, расстилалась безразмерная, невозможно горячая, сухая, как хороший трут, степь. Она еще прорастала здесь, на самом своем краешке, какой-то редкой, остренькой травой, но не составляло труда догадаться, что дальше, возможно, пойдут желто-белые пески, и было непонятно, справятся ли с ними големы или утонут, будто в бездонном море.

Калмет с Беритом стояли в сторонке шагах в сорока и о чем-то негромко спорили. Вероятно, чтобы оценить эту пустыню и не разбудить Франа, обсуждая с гноллом возникшую ситуацию, верный Калмет и заставил големов остановиться.

— Нет, ты посмотри, посмотри! — едва не срываясь на визг, причитал Гиена. — Подумай только, служивый, какой у нас шанс выбраться из этой пустыни будет, если мы в нее… отправимся.

— Господин лучше знает, куда нужно идти, — резковато, но и неуверенно в то же время отозвался Калмет.

— Он это големам объяснил, они и рады стараться… А в итоге мы к тому, другому краю пустыни приедем, когда от нас останутся на этой жаре одни головешки.

— Они знают, куда идут, сам же признавал, что приказ господина переталдычивал Белому три раза.

Не могли они понять, куда им идти, и не рассчитать свои силы.

— Эти-то вот горшки из глины — да понимают и рассчитывают? — подивился гнолл. — Они на дороге не всегда удерживаются, а ты их… расчетливыми решил назначить.

Рыцарь вылез из носилок, природа взяла свое, ему следовало бы выйти с другой стороны, но он об этом не подумал. И пожалел, что поблизости нет ни одного кустика, хотя бы и самого малого.

— О чем вы? — спросил он обоих спорщиков разом, когда заправил все шнуровки и направился к своим спутникам.

Они наперебой объяснили ему, что в пустыню идти страшновато.

Рыцарь еще раз для себя попытался представить, как на карте, то место, которое ему описывал Безантус. Получалось не очень, но он старался, и все же у него что-то такое забрезжило… Да, это было как на карте, только вот, по рассказам банковского стражника, пустыня эта оставалась сбоку, пока они тащили на повозках или в тюках на верблюдах те самые прутки, которые так заинтересовали рыцаря.

— Можно проверить, — предложил он, — потолковать с Белым — знает ли он, куда мы идем, не сбился ли?

— Уже говорили, — почти досадливо отозвался Берит. И тут же добавил: — Сэр Фран.

— Белый подтвердил, господин, что отлично все понимает. Только, по его мнению, обходить пустыню эту, — Калмет неопределенно махнул рукой в сторону пространства, над которым поднималось жаркое марево, — слишком долго получится. Лучше всего напрямик, тут для них, для големов, всего-то ночь и два дня пути.

— Мы изжаримся за эти два дня, — настаивал на своем Берит. Вот только он уже не орал, а пробовал говорить спокойно.

— Сколько у нас воды? На два дня хватит?

— Вода у нас есть, в бурдюках, — отозвался оруженосец. — Думаю, на два дня — в самый раз будет, даже с учетом жары, господин мой.

— Тогда нечего тут препираться, двигаем дальше. — Заметив возникшее было несогласие на лицах и полуэльфа, и гнолла, Фран, забираясь в паланкин, рявкнул: — Чего стоите? Давайте внутрь… И вперед!

Это был трудный переход, они действительно почти изжарились под кожаным покрывальцем паланкина, который, несмотря на все возможности, вложенные в него магическим искусством Госпожи, пробивался солнцем, будто был сделан из тончайшей бумаги, и не более того. Вода кончилась уже к вечеру следующего дня, как они ни пробовали ее экономить и беречь. А от песка с пылью натерпелись так, что у Берита даже язык сделался серым.

Зато под конец солнечного, как ад, дня, выпив последние капли, на горизонте, в голубовато-коричневой дали, они увидели полоску гор. И как же они обрадовались этому первому признаку того, что пустыня все же не беспредельна, что скоро она должна закончиться.

Они даже остановились на короткое время, чтобы полюбоваться на эти горы, засветившиеся вдали, как исполнение всех желаний разом. Заодно, раз уж стояли, Берит с Калметом подкормили големов, потому что и от них этот переход сначала по едкой и коварной глине, а затем по высоким и неровным наносам песка потребовал немало сил и энергии, и они, как выяснилось, раньше времени проголодались.

А поутру, промаявшись от жажды всю ночь, путешественники выбрались на дорогу, очень осторожно, украдкой петлявшую среди настоящей уже травы и реденьких кустов. Фран решил, что это, скорее всего, та самая дорога, о которой говорил ему Безантус, которая проходила согласно его описаниям по краю пустыни. Это было неплохо еще и потому, что тут посты охранников того самого замка Гаруна Золотого, куда они направлялись, остались позади. Они же были выставлены в основном там, где эта едва заметная на общем фоне дорожка только ответвлялась от наезженных и многолюдных трактов.