Владимир Брайт - Цвет крови - серый

— На рукояти ножа среди узоров есть панель, нажатие на которую открывает заглушку, после чего лезвие проваливается внутрь, одновременно на поверхность выступают капли клейкого вещества, которое прикрепляет рукоять к месту, куда якобы вонзился нож.

Дальнейшие вопросы были уже ни к чему. И без дополнительных объяснений мне было ясно: не требуется особого актерского мастерства, чтобы изобразить конвульсии, а прокушенный язык, вызвавший вполне натуральное кровотечение, не такая большая цена, когда на карту поставлена жизнь.

— Но как ты понял, что он притворяется? — Я хотел узнать все до конца.

— Это не первый ассид, с которым мне пришлось столкнуться.

Видимо, Лам решил объяснить все подробно — в целях моей же безопасности: никто не знает, сколько еще убийц придут за жизнью продажного предводителя тысячи лучников племени Сави.

— Когда-то давно я попался на такую же детскую уловку, — телохранитель показал на уродливый шрам, пересекающий его лоб, — и это чуть было не стоило мне не только глаз, но и жизни.

Я хотел было еще что-то сказать, но на этом наш разговор закончился, так как из всех близстоящих палаток начали выскакивать люди, разбуженные Тэшем — тем самым очевидцем последних мгновений сражения, чье неожиданное появление спасло мне жизнь.

Не прошло и минуты, как все пространство вокруг наполнилось нестройным многоголосьем возбужденной толпы, во что бы то ни стало желающей посмотреть на останки наемного убийцы. Нужно признать, у моих людей были все основания для здорового любопытства. Слава ассидов — таинственных созданий, меняющих окрас тела и подписывающих контракты на убийства только за баснословно огромные суммы, гремела не только по всей Алавии, но и далеко за ее пределами.

Я не стал им мешать.

«В конце концов, если каким-нибудь чудом кто-то из нас переживет кровавую мясорубку, почему-то называемую «Великой войной», и вернется домой, ему будет о чем рассказать», — отстраненно подумал я.

Однако что-то глубоко внутри подсказывало мне: чуда не произойдет и некому будет рассказать оставшимся где-то там, далеко, в другой, нереальной жизни, соплеменникам о великих походах, наемных убийцах и могущественных героях, Наши кости превратятся в прах, и кровь впитается в землю задолго до того, как окончится эта война, а силы света и тьмы, наконец, решат, кому будет принадлежать мир на ближайшую тысячу лет.

Поглощенный такими невеселыми мыслями, я отправился в лазарет, чтобы узнать, сколько ребер повреждено или сломано, и заодно обработать рану.

Хотя имур пропал из поля зрения, мне было доподлинно известно — он где-то неподалеку. Постоянно оставаться в тени было излюбленной манерой телохранителя, его фирменным почерком. Лам оставался одним из лучших в своей профессии. Два убитых ассида — именно тот показатель, который нагляднее всяких слов свидетельствует о профессиональных качествах спокойного, не слишком разговорчивого существа, чьим призванием было защищать жизни подопечных.

Мы находились по одну сторону баррикад, поэтому сегодня он сделал все от него зависящее, чтобы жизнь Хрустального Принца была спасена. Но кто знает, что будет завтра? Или через несколько дней, или тем более — лет?

Никто.

Будущее подчас скрыто не только от простых смертных, но и от самих богов. И если бы в тот миг в моей власти было приоткрыть завесу времени и заглянуть в завтрашний день, я мог бы увидеть совсем другую картину: тот, кто только что самоотверженно меня защищал, следующим утром придет в лагерь людей с совершенно другой целью — забрать мою жизнь.

Глава 3

После того как мое туловище было заключено в тугую повязку (всего одно ребро не выдержало удара имура), ножевая рана обработана и зашита, а внутрь залито полстакана настоянного на каких-то травах вина (что сразу сняло острую пульсирующую боль), я, наконец, смог присоединиться к военному совету, проходившему в палатке генерала Тиссена.

Предстоящая через несколько часов битва имела очень важное значение для продвижения войск Хаоса дальше в глубь территории противника: победа открывала прямую дорогу к богатым плодородным землям, лежащим за перевалом Стервятника — проходом через цепочку возвышенностей протяженностью в несколько километров, с обеих сторон упирающихся в непроходимую чащу векового леса.

Перевал — узкая горловина, чуть более десяти километров длиной, которую нужно было преодолеть армии Хаоса, чтобы вырваться на просторы бескрайних степей Алавии и через несколько сотен километров достигнуть сердца этой удивительной и прекрасной страны, великой столицы объединившихся светлых рас, неприступного города-крепости Арлон. Более чем трехсоттысячная армия темных рас, вторгшаяся с юга, наступала по трем направлениям. Северному, северо-западному и восточному.

Наш двадцатитысячный корпус (после первой же пограничной битвы сократившийся почти на треть) входил в состав восточной группировки, и именно сегодня отряды этой орды должны были выбить пробку из горловины перевала, хлынув грязной смердящей волной на плодородные равнины Алавии, неся на острие своих мечей смерть не только тем, кто посмеет сопротивляться, но и всему живому вообще.

Приказ лордов Хаоса не оставлял никаких сомнений, что эта кампания должна решить исход войны между противоборствующими силами, и повелевал планомерно уничтожать все на своем пути, не оставляя за своей спиной ничего живого. Основной задачей, поставленной перед армией вторжения, было не завоевать новые земли противника, подчинив их своему влиянию, а полностью истребить все, что находилось на этих территориях.

Не знаю, как остальные расы — орки, гоблины, ворги и прочие, но в рядах имуров подобная тактика выжженной земли вызывала плохо скрываемое недовольство. Эти грациозные сильные создания, полулюди-полукошки, были прирожденными воинами, а не мясниками. И у них существовал определенный кодекс войны, в неписаный свод которого не входило убийство пленных и тем более мирного населения.

Да, они встали под знамена Хаоса, потому что издавна враждовали с эльфами — второй по численности светлой расой после людей. Но имуры послали свои легионы на север не для того, чтобы те запятнали себя позором убийства безоружных стариков, женщин и детей, а для того, чтобы они покрыли себя славой на полях сражений и принесли домой богатые трофеи.

Однако о целях и задачах этой безумной войны стало известно лишь спустя неделю после ее начала. И повернуть вспять, выйдя из игры, было уже невозможно. Лорды Хаоса никогда не прощали измен.

Военный совет в походной палатке генерала Тиссена не затянулся надолго. Главнокомандующего экспедиционного корпуса имуров, вероятно, занимали какие-то одному ему ведомые мысли: выглядел он слегка рассеянным.