Паутина страха - А. Норди
— Здесь повсюду паутина и какое-то странное запустение, — прошептала Кира.
— Проверь остальные комнаты, — скомандовал Верес.
И свет вдруг померк: нечто большое и быстрое на мгновение заслонило лампу на потолке — и тут же скрылось в полумраке в конце коридора, едва Кира успела поднять голову.
Что это было?!
По спине пробежал неприятный холодок, а ноги предательски задрожали. Кира приказала себе успокоиться: глубокий вдох — и медленный выдох. В Академии курсантов учили мгновенно реагировать на угрозу, но то были тренировки, а реальность значительно отличалась от занятий под руководством инструкторов: никто не предупреждал Киру, что за день до официального начала службы в БЛОК она окажется одна-одинешенька в странном гостевом доме, затерянном посреди леса, и ее единственной надеждой на спасение в случае опасности будет своенравный агент Марк Верес.
— На потолке промелькнула какая-то тень, — прошептала Кира.
— И куда она делась? — судя по голосу, Верес немного напрягся.
— Кажется, исчезла возле двери в конце коридора, — с сомнением проговорила Кира. Теперь она уже сама не была уверена, что действительно заметила что-то странное.
— Проверь комнату, — приказал Верес, и Кире не оставалось ничего другого, как подчиниться: ей поручили задание, и она должна была выполнить его безупречно. Только так она сможет втереться в доверие к Вересу.
Кира подошла к двери в конце коридора и осторожно повернула ручку. Дверь приоткрылась. Кира проскользнула внутрь, нащупав за спиной рукоятку пистолета: в случае малейшей угрозы она была готова выхватить оружие и открыть огонь.
В комнате царил полумрак, рассеиваемый светом тусклого ночника на прикроватной тумбочке. В постели лежал человек, аккуратно укрытый одеялом, и Кира непроизвольно выдохнула, когда его увидела: она рассчитывала застать в комнате опасного монстра, но никак не обычного парня лет двадцати.
Молодой человек не двигался и ничего не говорил, лишь только его темные, глубоко посаженные глаза внимательно следили за Кирой, словно пытаясь запомнить каждую черту ее лица. Кире стало неуютно от этого взгляда. Она смущенно улыбнулась и тихо сказала:
— Здравствуйте. Я не хотела вас потревожить.
Парень ничего не ответил: он все так же лежал в кровати и пожирал Киру глазами. Она отметила его длинные, давно не стриженные волосы, и бледное лицо, напоминавшее цветом застиранную простыню. В комнате стоял спертый воздух, наполненный убийственной смесью из запахов мочи, испражнений и прокисшей еды. Вывод напрашивался сам собой: парень был явно парализованным, и, скорее всего, Тамара за ним ухаживала — насколько позволяли ее силы и время.
Кира огляделась: как в коридоре и на кухне, потолок комнаты покрывали густо переплетенные нити паутины, а на тумбочке рядом с кроватью лежал ноутбук.
— Что вы здесь делаете? — раздался за спиной удивленный голос.
Кира, вздрогнув от испуга, обернулась: в дверях стояла Тамара. Хозяйка дома прошла в комнату, оттеснив Киру к стене, и обеспокоенно посмотрела на парня в кровати. Кира заметила, как на мгновение пересеклись взгляды женщины и молодого человека, и ей стало ясно: паралитик был сыном Тамары.
— Я искала утюг, — Кира выпалила давно заготовленное оправдание: вот оно и пригодилось! — На стойке ресепшена никого не было, и я почему-то решила, что смогу найти вас здесь. Извините, я не хотела помешать…
— Ничего страшного, в следующий раз просто нажмите на звоночек на стойке. — Голос хозяйки дома потеплел.
— Это ваш сын? — спросила Кира, решив сразу же завлечь Тамару в разговор.
— Да. Его зовут Клим. — Женщина с любовью во взгляде взглянула на парня.
Он по-прежнему таращился на Киру, и ей показалось, что с края его губ потекла струйка слюны. Тамара тем временем продолжала голосом, наполненным печалью и материнской заботой:
— Девять лет назад его сбила машина. Клим полгода пробыл в коме и после выхода из нее еще восемь лет находился в вегетативном состоянии: он только спал и лишь иногда открывал глаза. Мы кормили его через зонд. Но год назад случилось чудо: Клим заговорил. Сказал всего одно слово — «мама», и я поняла: мой сынок вернулся. Он узнает меня, улыбается. В те дни, когда ему хорошо, он может подольше со мной поговорить. И теперь ест с ложечки. Единственное, о чем я жалею: мой муж так и не застал возвращения Клима.
Лицо Тамары словно потемнело от горя, и Кире стало жалко несчастную женщину: оставшись одна, без мужа, она ухаживала за парализованным сыном в затерянном среди лесов доме, и единственным источником ее доходов были редкие туристы, решившие отдохнуть вдали от городской суеты на лоне природы. Правда, в последнее время к ним присоединились одинокие девушки, искавшие счастья у Черного родника.
— Кушать, — вдруг раздался осипший голос, и Кира не сразу поняла, что он принадлежал Климу: паралитик пристально смотрел на мать. — Хочу кушать.
— Сейчас, сейчас, мой хороший, — засуетилась Тамара, а затем виновато взглянула на Киру: — Климу пора ужинать.
— Да-да, конечно. — Кира смущенно улыбнулась. — Не буду вам мешать.
— Утюг возьмете на полке под стойкой ресепшена, — подсказала Тамара, переключив внимание на Клима: она подошла к кровати и подложила под голову сына вторую подушку — вероятно для того, чтобы тому было удобнее есть.
Поблагодарив хозяйку дома, Кира выскользнула в коридор, а затем оказалась в холле. Убедившись, что Тамара по-прежнему находилась в комнате сына, Кира вышла на связь с Вересом, все это время незримо находившемся на другом конце телефона.
— Ты слышал мой разговор с Тамарой? — шепотом спросила она.
— Слышал, не глухой, — буркнул напарник. — Возвращайся в номер, запри дверь и жди моих дальнейших распоряжений.
— А что будешь делать ты? — Кира поднялась по лестнице на второй этаж.
— Прогуляюсь немного, — раздался в ответ насмешливый голос Вереса. — Связь пока прекращаем: у меня батарея скоро сдохнет.
— А если я снова увижу что-то странное?
— У тебя же есть пистолет, — хмыкнул Верес. — Ты вроде неплохо стреляешь по нарисованным мишеням.
Кира собиралась ответить, что во время учебы в Академии входила в десятку лучших стрелков на курсе, но не успела: в наушнике вместо ставшего привычным тихого шума или легкого дыхания
