Оплот добродетели - Екатерина Лесина
С кофе.
С запрещенным, мать его, кофе, который ему позволялось только нюхать.
– Хорошо, – детина толкнул кресло, и оно мягко двинулось вперед. Сам он держался в тени, как и обещано, не докучая разговорами.
И это тоже злило.
Впрочем, Тойтек отдавал себе отчет, что злость, им испытываемая, столь же иррациональна и, хуже того, нефункциональна, как и страх перед креслом. Эмоции, с которыми он успешно сражался всю жизнь, гордясь своим контролем, вдруг взяли и вырвались из-под этого контроля.
– Доброго дня… – и лучащееся искусственным счастьем личико регистраторши заставило покрепче стиснуть зубы. Мысленно.
Девушка была раздражающе хороша…
И напоминала Эрику. Вот этой наивной улыбкой, которая была ложью. Все они лгали… все…
– …Наша компания желает…
Над виском завибрировала капля галосвязи, и детина, чье имя Тойтек мстительно отказывался запомнить, хотя уж он-то не был никоим образом причастен ко всему, что с Тойтеком произошло, легким движением активировал вызов. И вернулся к беседе с регистратором.
– Дорогой, как ты?! – на развернувшемся голоэкране отразилось матушкино обеспокоенное лицо. – Представляешь, я сегодня видела такой сон… просто невозможный!
Она полулежала, и белоснежные складки тоги подчеркивали искусственное совершенство ее фигуры.
Злость нарастала.
Вот зачем она… знает, до чего Тойтеку неприятны подобные разговоры. И прежде у него получалось сослаться на занятость, на дела, которых и вправду, к счастью, хватало. Теперь же он оказался беспомощен перед материнской заботой.
– …И я будто прозрела… – ее щебетание врывалось в уши, не оставляя и шанса на то, чтобы не слышать. – И поняла, что все, с тобой случившееся, есть наказание богов за самоуверенность.
Чью?
Но да… самоуверенность. И доверчивость вкупе. А ведь знал он, что женщинам доверять не стоит.
Матушка приподнялась и поправила идеальную прическу идеальной же рукой. Вытянула губы. Скосила взгляд, явно чтобы поймать свое отражение в одном из десятка цифровых зеркал, без которых и жизни не мыслила.
– И я подумала, что тебе следует отправиться в паломничество…
Не хватало.
К богам Тойтек относился с немалой долей скепсиса, к счастью, высшим силам он и дела его были малоинтересны.
– И я поговорила с настоятелем храма Алшбы Милосердной. Он будет счастлив принять тебя…
Нет.
Ни за что. Тойтек даже замычал от возмущения.
– Я понимаю, что ты смущен, но пойми, я не могу остаться в стороне…
Ей не позволят.
Он подписал контракт, и до завершения его принадлежит «Фармтеку», а тот не даст упрятать самого перспективного своего исследователя на какой-то богами забытой планетке.
– …И сделаю все, что в моих силах, чтобы ты осознал правильность выбранного мною пути…
Тойтек закрыл глаза, отрешаясь от мягкого матушкиного голоса. Мелькнула мысль, что отец умер именно потому, что не осталось у него больше сил слушать этот бред.
Хотя нет, он ведь развелся и прожил пару отличных лет, а потом уже умер.
– Отключить? – поинтересовались над ухом. И Тойтек поспешно моргнул. – Хорошо. В следующий раз ставить помехи?
Что ж, возможно, Тойтек поторопился, оценивая интеллектуальный потенциал своего сопровождающего. Не так он и туп…
– Отчеты пришли. Смотреть станете?
Станет.
А заодно протестирует новую функцию захвата взгляда, пусть и несовершенную, но лучше так, чем ждать, когда сопровождающий додумается перелистнуть страницу.
Лотта осмотрелась.
Пахло на лайнере мандаринами, правда, запах был столь же искусственным, сколь и позолота, которой в полулюксе хватало. Местами она истерлась, и сквозь нее проступил обыкновенный, напрочь лишенный благородства металл. То тут, то там его покрывали мелкие царапины. А в одном месте Лотта обнаружила характерный узор кракелюра, свидетельствовавший о том, что восстановительные процедуры, если и проводились, то давно.
Нехорошо.
Она плюхнулась на кровать, попрыгала на ней, прислушиваясь к матрасу. Изменила плотность. И снова… а реагировал с задержкой, пусть и небольшой, но именно из таких мелочей и складывалось общее впечатление. Неудивительно, что продажи упали, а сама компания, пусть и не находится на грани банкротства, но, судя по отчетам, весьма бодро к этой грани шла.
Лотта заглянула в ванную комнату.
Вода шла. Хорошая. Мягкая. Лишенная того характерного запаха, который появляется после прохождения через систему биорециркуляции. Значит, на фильтрах экономить не стали.
А вот обслуживающую компанию перед самым вылетом сменили, равно как и кейтеринговую.
Лотта нахмурилась.
Она сюда приехала не финансовые проблемы решать, с этими мелочами и управляющие разберутся. Как-нибудь потом. У Лотты, в конце концов, другая задача. Вот только она понятия не имела, с какой стороны к ней подступиться.
Следует ли положиться на волю случая, как советовала кузина? И просто ждать, когда Лотту накроет волной страсти? Или изначально наметить цель и двигаться к ней? Ждать Лотта умела, хотя и не любила. Но вот… а если не затопит? Если она, Лотта, и вправду незатопляема? А оплот ее добродетели за годы слишком уж укрепился, чтобы вот так просто взять и пасть к чужим ногам?
Точнее, не совсем к ногам, но…
Нет, ждать – это нефункционально.
В конце концов, если случай имеет место быть, то он случится и вне зависимости от действий Лотты. И она решительно развернула панель стола, на котором нашлось место и гарнитуре, и инфоцентру вполне неплохого качества. Собственный бук Лотты был помощнее.
И привычней.
Она размяла руки… итак… экипаж? Нет, его дела Лотта захватила больше порядка ради. Капитан, конечно, холост, но, во-первых, он будет занят, во-вторых… она несколько секунд разглядывала изображение мужчины в годах, чья седина была столь же благородна, сколь внушителен его послужной список.
Староват.
И характером обладает неуживчивым, о чем свидетельствуют четыре распавшихся брака. Не то чтобы Лотта замуж собиралась, но если другие женщины сочли мужчину негодным для совместного проживания, то стоит ли тратить на него время?
Да и не вдохновлял ее этот образ. Ни массивная нижняя губа, что выдавалась вперед, и на ней, словно на подносе, возлежала верхняя. Ни полоска усов. Ни хрящеватый нос, на котором темной бляхой выделялась бородавка. Черная форма придавала облику солидности.
Но возраст…
Лотта прикусила губу. А в голове моментально возник сюжет. Она – юная и прекрасная, желая сбежать из родного мира, переодевается в мужскую одежду и поступает на звездолет… кем-нибудь да поступает. И уже там случай сталкивает ее, простого матроса… или официанта? Матрос однозначно романтичней… не суть важно, главное, что сталкивает с суровым звездным волком, который давным-давно разуверился в любви. Он, конечно, не знает, что этот милый матрос – девушка. И просто восхищается… надо будет хорошенько подумать, что именно способно восхитить старого и сурового звездного волка и почему стандартное медсканирование при оформлении
