Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Джек Потрошитель

— Дык, господин подполковник, — извинительно забормотал Хантер. — Оно нечаянно получилось. Типа — само по себе, незаметно для меня, безо всяких дурных намерений…

— Молчи, уж, трепло кукурузное! Значится так…. Разделяемся — в свете полученной информации — на две мобильные группы. Старшие лейтенанты Кузнецов и Белова следуют в госпиталь Святого Климента и там тщательно отрабатывают все ранее запланированные мероприятия. А мы с тобой…

— Как же так? — запаниковала Маришка. — Ничего не понимаю!

— Я присмотрю за Женькой, — пообещала Таня. — Если эта Камбарова вновь начнёт ему строить глазки, то сломаю нахалке вторую ногу…. А потом мы созвонимся и встретимся. От госпиталя до Университета — метров триста-четыреста, не больше. Дошагаете до Посольства, заполните бланки заявлений. Никаких проблем, короче говоря.

— А мы с тобой, Мариночка, прогуляемся в студенческий городок, — закончил прерванную фразу Артём. — Попробуем немного пообщаться с малолетним Петером Нецидом…. Танюша, отдай мне полицейскую бляху, презентованную дальновидной Линдой. Подозреваю, что сегодня эта приметная железка может пригодиться…. Молодёжь, отправляйтесь-ка на кухню. Кофейку попейте, почирикайте о страстной любви до гроба. А мы с Татьяной Сергеевной пока приведём себя в порядок. То бишь, старательно и без излишней спешки загримируемся…

«Не забудь, братец, прихватить с собой отмычки и карманный фонарик», — посоветовал предусмотрительный внутренний голос. — «Мало ли, что…».

Впереди показалось знакомое строение из стекла и бетона.

— Места встреч-расставаний изменить нельзя, — неуклюже пошутил Хантер. — Наземный вестибюль «метрошной» станции «Майл-Энд», прошу любить и жаловать. Уже которые сутки подряд — и днём, и по ночам — мы вертимся вокруг него…. Вон — Университет Королевы Марии. А чуть дальше разместился госпиталь Святого Климента. Разбегаемся по рабочим точкам, бесстрашные бойцы?

В студенческом городке было достаточно многолюдно, шумные стайки молодёжи активно перемещались в разных направлениях, выходя из одних зданий и заходя в другие.

— Образовалась плановая перемена в учебном процессе? — спросил Артём. — Происходит обмен учебными аудиториями?

— Нет, просто у креативных англичан — своя методика обучения, в корне отличная от российской, — усмехнулась Маришка. — Так сказать, полная свобода выбора личной обучающей программы.

— Это как?

— Попробую объяснить, хотя это и непросто. В этих зданиях расположено… м-м-м, предположим, сто учебных аудиторий, где сто заслуженных и авторитетных профессоров читают — по семь-восемь часов в сутки — лекции по самым различным предметам, темам и направлениям. А студенты — в произвольном порядке — перемещаются между этими самыми аудиториями. Ну, типа — заходишь, и если понравилось, то остаёшься и слушаешь. Если же не понравилось, то тихонько встаёшь, выходишь из аудитории и отправляешься дальше. То есть, в свободный поиск.

— А какой в этом заложен смысл? — заинтересовался Артём.

— Сейчас можно получать полноценные знания, и вовсе, не выходя из дома. Если, конечно, имеется мощный компьютер, оснащённый современными программами, и полноценный «быстрый» Интернет. Но чему, собственно, обучаться? Вот, студенты, ещё до конца не определившиеся, вернее, не сориентировавшиеся в нашем многообразном мире, и ищут себя, выслушивая поочерёдно разных профессоров. Знакомятся, так сказать, со всем подряд, чередуя социологию и высшую математику, историю Древнего мира и органическую химию…

— Что же происходит с теми студентами, которые уже определились?

— Что происходит? — задумалась девушка. — Да, наверное, ничего особенного. Они целенаправленно приступают к учёбе. То есть, консультируются с понравившимися профессорами, составляют личную комплексную программу обучения, получают списки профильной литературы, с которой надо ознакомиться. Потом — по мере готовности — сдают экзамены…. Тут есть свои особенности. Например, экзамены по физике можно сдавать только по тем разделам, которые ты сам выбрал. То есть, по механике экзамен сдаю. А по оптике — не желаю. Ну, и так далее…

— И что — в этом случае — напишут в дипломе об окончании Университета Королевы Марии?

— Очень-очень подробно перечислят, чему конкретно обучался студент, и какие оценки он получил (получила), на экзаменах. Рефератам, а также всяким курсовым, лабораторным и практическим работам будет посвящён отдельный раздел. Английские дипломы — в результате — могут быть достаточно толстыми. Это очень удобно для работодателя, желающего составить о потенциальном работнике развёрнутое мнение…. Впрочем, если студенту диплом нужен лишь для красоты и престижа, то ему выдадут обычный — в элегантной бархатистой обложке, с красивыми, но ничего незначащими словами внутри…

Впереди показался изумрудно-зелёный прямоугольник студенческого стадиона, вдоль двух длинных сторон которого располагались солидные зрительские трибуны.

— Регбийное поле, — пояснила Маришка. — А за ним находится специальная площадка для детских игр. Сейчас, как раз, наступило время первой дневной прогулки.

Полтора десятка ребятишек разместились на низеньких скамейках, расставленных вокруг высокого табурета, на котором восседала полная рыжеволосая девица с гитарой в руках.

Девушка, нежно перебирая струны, негромко напевала:

Земля — для первого снега, словно — сильный магнит.И это — очень плохо, любовь моя.Погоня по пятам — давно уже летит,Нас незримо догоняя, через поля.

В той бесконечной кавалькаде — наши злейшие враги:Зависть, сплетни, махровое ханжество.Они нас — обязательно — догонят. Такие вот пироги.Настигнут — уже под вечер — однажды…

Может, любовь моя, остановим коней?И встретим врагов, что называется, с открытым забралом?Все равно, нам уже не скрыться от них — среди этих белых полей,Покрытых первым снегом — словно предательским покрывалом…

Нам уже не скрыться — среди этих белых полей…

Внутренний голос засомневался: — «Детишки ещё совсем маленькие, лет по пять-шесть, не больше. Не рановато ли им слушать такие сложные для восприятия — пусть, и весьма симпатичные — песенки? Впрочем, думать об истинной и верной любви — никогда не рано, как и никогда — не поздно…».

Когда песенка закончилась, а дети вежливо поаплодировали, воспитательница, не делая длинного перерыва, начала вдохновлёно излагать знаменитую сказку Ганса Христиана Андерсена — о стойком оловянном солдатике и бумажной балерине.