Андрей Бондаренко - АнтиМетро, Джек Потрошитель

Сэр Томас же, выслушав Артёма, повёл себя крайне странно и неадекватно. Сперва он целую минуту ошарашено молчал, а потом — бесконечно-сердитым голосом — заявил:

— Советую вам, подполковник Белов, навсегда позабыть о досадном ночном инциденте. Подумайте, что будет, если добропорядочный мистер Фрэнк Уилшер подаст в полицию заявление — о незаконном обыске, проведённом на территории его приватного дома? Представляете, что тогда начнётся? Искренне советую — заранее просчитать все возможные негативные последствия…. Я — вообще — не понимаю, зачем вам всё это надо. Ведь, служба «АнтиМетро», как мне помнится, была приглашена в Лондон, чтобы заниматься делами подземными? Вот, и занимайтесь ими, не вмешиваясь ни во что другое…. Надеюсь, вы больше никому — кроме меня и инспектора Ватсона — не рассказывали о совершённом ночном открытии?

— Никому, — с плохо-скрытым злорадством в голосе подтвердил Артём. — В смысле, языком не рассказывал. А стандартный рапорт на генерал-лейтенанта Громова, естественно, ушёл. Не удивлюсь, если уважаемый и добросердечный Виталий Павлович уже успел с кем-либо поделиться полученной информацией. Например, с английской королевой…. И заканчивайте, пожалуйста, так завистливо и недовольно пыхтеть в телефонную трубку. Извините, но вынужден завершить наш затянувшийся и бестолковый разговор. Навалились важные дела, не терпящие отлагательств…. Роджер!

«Что ты, братец, так разволновался?», — якобы непонимающе усмехнулся вредный внутренний голос. — «Мистер Бридж повёл себя абсолютно предсказуемо. Приезжие русские специалисты выполнили работу, которой — по всем писаным и неписаным правилам-инструкциям — должны были заниматься штатные сотрудники МИ-6. Естественно, что руководство этой — не в меру гордой и чванливой — спецслужбы будет в ярости. Как ни крути, но болезненно задета честь мундира. Вот, дальновидный сэр Томас и начал аккуратно вентилировать вопрос, мол: — «Можно ли — так, или иначе — замять некоторые нюансы данного происшествия?». А ты — в ответ — принялся пугать его, бедолагу, английской королевой. Нехорошо получилось, несолидно, по-мальчишески…».

Когда яичница с ветчиной была успешно съедена, а кофе выпит, коротко прозвенел дверной звонок.

— Я сама открою, а ты, милый, пока грязную посуду составь в мойку, — направляясь в прихожую, тепло улыбнулась Таня, — Привет, Жека! С добрым утром, Мариночка!

«А что тут делает внучка олигарха? Кстати, братец, тебя она ещё не видела без грима», — возмутился внутренний голос. — «Ну, сотруднички! Как с такими работать? Одни глупости на уме…».

В комнату, взявшись за руки и смущённо переглядываясь, вошли Хантер и Маришка. Из-за их спин, корча многозначительные рожицы, выглядывала Татьяна.

— Здравствуйте, Артём Петрович! — вежливо поздоровалась Марина, в руках у которой находился шикарный цветочный букет. — Не сердитесь, на меня, пожалуйста…. Ой, а так вам гораздо лучше! Даже немного похожи на молодого Алена Делона…

— Рад вас видеть, молодёжь, — нейтральным голосом откликнулся Артём. — За что же мне сердиться? Неужели вы — с самого раннего утра — уже успели что-то натворить и учудить?

— Нет, не успели.

— Уже хорошо. Спасибо вам большое. Прямо, от сердца отлегло…. А цветочки кому? Неужели — мне? Или же состоялось, так сказать, предложение руки и сердца?

— И это тоже. В плане предложения, — окончательно смутился Хантер. — Букет же предназначается Линде Камбаровой…

— Я в больничную палату заходить не буду, — робко отводя глаза в сторону, пояснила Маришка. — Постою тихонько за дверью и дождусь Женю. А потом мы по-быстрому наведаемся в российское Посольство — там принимают заявления о заключении брака…. После этого я жениха отпущу, и больше не буду — в ближайшие дни — отвлекать его от важных дел. Честное и благородное слово!

«Дурдом натуральный», — затосковал впечатлительный внутренний голос. — «Могли бы, морды влюблённые и подождать немного. В смысле, хотя бы до момента поимки неуловимого «Потрошителя»… О, мобильник ожил! Наверное, это сэр Томас Бридж одумался и хочет принести нижайшие извинения — за недавнее грубое и безобразное поведение…».

Незнакомый вальяжно-надменный голос поинтересовался:

— Подполковник Белов?

— Он самый, — помолчав секунд пять-шесть (чисто для солидности), подтвердил Артём. — С кем имею честь беседовать?

— Вас беспокоит личный секретарь Премьер-министра Великобритании, — важно известила телефонная трубка.

— Очень приятно.

— Мне поручено передать вам краткую конфиденциальную информацию об одном маленьком мальчике…

— Я вас внимательно слушаю, господин личный секретарь.

— Ребёнка зовут — Петер Нецид. Его отец, Лукаш Нецид, работает инженером-ремонтником в лондонском метрополитене. Мать, Янина Нецид, преподаёт восточно-европейскую литературу в Университете Королевы Марии. Семья проживает в студенческом городке Университета, западный корпус, квартира номер сто двадцать семь. У меня, собственно, всё.

— Спасибо! — поблагодарил Артём. — А могу я лично переговорить с господином Премьер-министром?

— К сожалению, нет. В ближайшие семь суток его не будет в Лондоне. Прощайте.

В трубке раздались противные короткие гудки.

— Плохие новости, дорогой? — забеспокоилась Таня. — У тебя такое задумчивое лицо…

— Новости имеются. Плохие? Хорошие? Трудно оценить сразу…. Неоднозначные такие новости, требующие серьёзных и вдумчивых уточнений. Это звонили по поручению английского Премьер-министра. Любезно поделились затребованной информацией.

— Если надо, то я могу уши крепко заткнуть, — предложила Маришка. — Или же просто выйти на лестничную площадку…

— Не надо, оставайся здесь. Уже, судя по всему, поздно заниматься чрезмерной секретностью, — махнул рукой Артём. — Кстати, уважаемая Марина, а знакома ли тебе некая — Янина Нецид?

— Конечно! Миссис Нецид у нас преподаёт восточно-европейскую литературу, да и проживает — вместе с семьёй — на территории студенческого городка. Я знакома с её младшим сынишкой Петером. Отличный мальчишка, приветливый, развитый не по годам. Он посещает детский садик, организованный при Университете. А там воспитательницей подрабатывает моя хорошая подружка Сандра…. Стоп! Это что же получается? Петер порезал — в Музее детства — бедных плюшевых медвежат? Кто бы мог подумать!

— Старший лейтенант Кузнецов, так тебя растак, — брезгливо поморщился Артём. — Надо же, всё разболтал, зараза белобрысая. Всё-всё-всё…. На гауптвахте мерзавца сгною.

— Дык, господин подполковник, — извинительно забормотал Хантер. — Оно нечаянно получилось. Типа — само по себе, незаметно для меня, безо всяких дурных намерений…