Александр Дихнов - Кто спрятался, тот и виноват

Решающее для многих утро ничем особенным не выделялось в череде предшествующих. Только мсье Генри, видимо решив, что перед последним броском я имею право спокойно выспаться, не беспокоил меня вплоть до того самого момента, как я, сладко потянувшись и в последний раз зевнув, выглянула в окно. На улице, кстати, тоже ничего нового не обнаружилось: солнце светило, немногочисленные облака продолжали свой путь невесть откуда неведомо куда, пара воробьев на соседней крыше деловито ковырялась во мху, а на воде канала покачивался гордый, но совершенно одинокий селезень.

– Проснулась? – слетая откуда-то сверху, осведомился призрак, словно это было не очевидно.

– Нет, – фыркнула я, – все еще сплю. И вижу ночной кошмар с вами в главной роли и Фарем на подпевках. Кстати, где Фарька? Он помнит, что является самым главным участником сегодняшнего действа?

– Еще как помнит, – притворно вздохнул мсье Генри. – Я всю ночь объяснял этому глупому зверю, что он прекрасно справится с задачей. Кажется, около семи утра он мне поверил и удалился почивать.

Оцелот нервничает? Это Фарька-то, который до сего момента казался мне самым взбалмошным и решительным созданием на земле? Кто, как не оцелот, бесстрашно следовал за мной в любой ситуации, смело лазал в чужие окна? И теперь вдруг выясняется, что и Фарь умеет бояться. Несказанно удивившись, я уже совсем собралась разразиться горделивой тирадой касательно крепости своей нервной системы, как вдруг ощутила, что мои коленки начинают предательски дрожать.

– Ой, – пробормотала я и плюхнулась на подоконник. Дабы не плюхнуться куда-нибудь подальше.

– О, нет! – Со страдальческим видом призрак закатил глаза. – И ты туда же. Я понимаю, оцелот, ему ведь сегодня выходить на арену, но ты-то… Все готово, осталось лишь наблюдать.

– Так это же самое сложное, – возразила я. – Пока занимаешься делом, нет времени перебирать в голове всевозможные варианты провала, а вот когда не остается никаких занятий, отвлекающих от дурных мыслей…

– Общую идею я понял, – прервал меня призрак, влетая в комнату. – Похоже, придется брать ситуацию в свои руки. Значит, так – тщательно умываться и шагом марш на кухню за завтраком. Затем приведешь себя в прилично-незаметный вид, и мы отправимся к зданию совета. Всегда полезно иметь небольшой люфт во времени. Задачу усвоила?

– Так точно, – улыбнувшись, подтвердила я.

– Тогда почему ты еще не в ванне? – ехидно осведомился призрак и просочился через пол.

К правительству Теннета в частности и страны вообще у меня, как и у любого обитателя Мэйншора, было много претензий, но, по крайней мере, заседания они начинали в адекватное время. Я успела и умыться, и поесть, не забыв при этом и про Фарьку (едва учуяв запах сыра, оцелот продрал глаза и приплелся на кухню на заплетающихся со сна лапах), и перемерить несколько костюмов, один другого строже… хотя, возможно, если бы не призрак, примерка могла бы занять намного больше времени. Но как бы то ни было, наша дружная команда прибыла к зданию совета за несколько дюжин минут до официального начала заседания.

Отыскав удобную скамейку, мы с Фарем расположились в тени раскидистого дерева, спасаясь от палящих лучей вовсю разыгравшегося солнца, мсье Генри же, практически незаметный в подобном освещении, отправился на разведку.

– Ты готов? – поинтересовалась я у зверька, рассеянно поглаживая его шелковистую шкурку.

– Да, – энергично кивнув, вякнул тот. Видимо, даже недолгий сон коренным образом сказался на настрое Фаря.

– План здания хорошо помнишь? Мсье Генри, безусловно, постарается найти ближайшее к залу заседаний окно, но, сам понимаешь, гарантировать ничего нельзя, и есть немаленький шанс, что тебе придется плутать по коридорам, стараясь при этом никому не попасться на глаза. Справишься?

– Не во'нуйся, – отрезал зверек и, взмахнув хвостом, в мгновение ока оказался на дереве.

Да уж… что-то я на самом деле разошлась. Все эти вопросы мы обсуждали уже не один раз, и, как справедливо замечал призрак, если я настолько сомневаюсь в способностях Фаря, не стоило ничего затевать. Если же я доверила оцелоту ответственную миссию, то обратного хода нет, и остается лишь уповать на разумность моего домашнего любимца. В конце концов, это я его воспитывала, к себе, в случае чего, и надо предъявлять справедливые претензии.

– Фарь, – начала я извиняться, но в этот момент вернулся мсье Генри, и следовало заняться более насущными проблемами, чем налаживание контакта со зверьком, который в любом случае не способен долго дуться.

– Я нашел окно, пойдемте, – сообщил призрак, и мы послушно двинулись за полупрозрачным проводником.

Следующая часть плана прошла как по маслу: вручив оцелоту в зубы флакон с зельем, я поцеловала темный нос и пролевитировала уже привыкшего к таким полетам зверя прямо до открытого окна на последнем этаже. Оставалось надеяться, что ко времени начала заседания Фарь, согласно своим утверждениям, сумеет найти зал совета и влить зелье в графин с водой, который затем отнесут на трибуну.

– Хватит стоять как истукан, – в привычной, не слишком почтительной манере обратился ко мне мсье Генри. – Иди уже, а то все лучшие места займут.

– Что-то я очень сомневаюсь, что найдется много желающих поглазеть на дебаты парламента, – хмыкнула я, но к входу послушно направилась.

Когда строилось это здание, его назначение было известно изначально, и проект учитывал все ошибки прошлых построек и современные нужды. Так уж получилось, что к моменту основания столицы жители страны проявляли живой интерес к большой политике и не удовлетворялись слухами о заседаниях, полученными из третьих рук. Нет, люди хотели самолично присутствовать при вынесении главных решений. Но вот, увы, ни одно из помещений, в которых заседали городские советы, не могло вместить в себя хоть какое-то количество наблюдателей, не говоря уже о том, что пускать заинтересованных лиц непосредственно на соседние ряды с членами совета было… ну, как минимум не вполне безопасно. Случались инциденты.

Соответственно, когда возводилось здание, по коридорам которого я в настоящий момент двигалась, то желания простого народа учли и наряду с амфитеатром зала парламентских заседаний предусмотрели и балкон – для зрителей. С него как на ладони просматривался весь зал, от огромных входных дверей, сплошь напичканных магическими сканерами, до маленькой дверцы за сценой – она вела в подсобную комнатушку, приспособленную для технического персонала. Вместе с резными перилами балкон от остального помещения отделяло силовое поле. Да, безусловно, охранники на входе проверяли посетителей на предмет оружия или магических амулетов, но до маразма никто не доходил, и, соответственно, некоторое содержимое женских сумочек, к примеру, маникюрные ножницы или сок, представляло опасность для выступающих. Точнее, при наличии поля эти вещи как раз никакой опасности уже не представляли. Поле также при желании могло стать звуконепроницаемым, но на моей памяти это его свойство никогда не использовалось – столичная публика вела себя на редкость прилично, и никаких жестких мер воздействия не требовалось. Присутствующие просто сидели в удобных креслах и, тихо переговариваясь, наблюдали за процессом управления страной.