Поймать хамелеона (СИ) - Юлия Цыпленкова

— Благодарю.

Глава 24

Сан Саныч вернулся в кресло. Поерзал, устраиваясь удобней, и спросил:

— Стало быть, вы поменяли имя и место вашего жительства, чтобы скрыться от возможного преследования?

— Да, — снова кивнула Глашенька. — И когда брат повел меня к Федору Гавриловичу, я вновь настояла, чтобы мы не признавались в том, кто мы есть. Мише это опять не понравилось, мы даже немного поругались, но он был вынужден согласиться, чтобы я не отказывалась посещать господина доктора. И когда Федор Гаврилович расспрашивал меня, я продолжала изворачиваться. Мне казалось, что мое молчание спасает нам с Мишенькой жизнь.

— Что было после?

— Это расскажу я, — заговорил Олег. — Для начала поясню, как я познакомился с господами Светлиными. О том, кто они есть на самом деле, я узнал совсем недавно. — Рыкин с готовностью кивнул, ему это знать было необходимо, потому что подозрения, терзавшие его, оказались неприятными. — Я увидел Глафиру Алексеевну в Екатерининском парке. Она сидела в одиночестве на скамейке, и я решился подойти, хоть и понимал, что это может быть двусмысленным.

— Почему же подошли? — полюбопытствовал сыщик.

Котов отвел взгляд.

— Друг мой, мне неловко говорить об этом, — сказал розыскник. — Это… не совсем благородно.

Рыкин бросил взгляд на Глафиру Алексеевну, кажется, поняв, о чем пытается умолчать его приятель, однако остался непреклонным.

— И все-таки. Если уж откровенный разговор, то он должен быть откровенным полностью.

Олег, поджав губы, одарил сыщика недовольным взглядом, но тот даже не повел бровью, и Котов ответил:

— Ну хорошо. Глафира Алексеевна произвела на меня впечатление еще в тот день, когда, отходя от Ковальчука, она обернулась, и я увидел ее лицо. И в парке я попросту воспользовался случаем, чтобы поговорить с ней. — Он скосил глаза на Глашеньку, она глядела на него, кажется, не моргая. Возможно, она была возмущена и считала его признание ложью, потому что знала, почему он подошел. Впрочем, могла решить, что лжет розыскник для дела, однако этот пристальный взгляд был полон эмоций, но пока было непонятно — каких именно. — Нет, я не намеревался флиртовать или что-то в этом роде, но хотелось подойти и присесть рядом, что я и сделал. Тем более, повод у меня имелся. Глафире Алексеевне понравился мой дом, и я подсел под предлогом выразить свою благодарность. Так и разговорились.

И пока мы беседовали, пришел Михаил Алексеевич. Был он в состоянии крайнего возбуждения, потому что не нашел своей сестры у Ковальчука. Терпение, Сан Саныч, — прервал свой рассказ Олег, заметив, что Рыкин готов задать вопрос. Он был логичен: «Где находился Михаил, пока его сестра была на приеме?» — Я понимаю, о чем вы хотите спросить, и потому потерпите еще немного. Стало быть, Михаил Алексеевич был сильно взволнован, еще и меня увидел рядом со своей сестрой. Они повздорили, и я предложил в знак извинений посетить представление в театре. Мое приглашение было принято, и именно по этой причине я не явился к вам, когда вы меня ожидали.

А на следующий день брат и сестра покинули гостиницу и переехали в Лесной по приглашению человека, с которым познакомились в дороге. Они встретились с ним снова уже в Петербурге. Назвался он Мефодием Парамоновичем. Кроме того, Михаил Алексеевич отправил Ковальчуку уведомление, что они более не будут посещать его.

— Почему же? — спросил Рыкин. — Да и место это, куда они уехали, скажем честно, вовсе неподходящее для дворян. Менять гостиницу на эту, с позволения сказать, избушку… Не понимаю.

— Это из-за Олега Ивановича, — произнесла Глашенька. — Он отметил, что мы схожи с Мишей. Брата эти слова насторожили. Он очень переживал, что кто-то узнает, кто мы на самом деле. Я это уже поминала. А Олег Иванович еще и предложил помочь в устройстве Миши учителем в хорошую семью. Мы ведь сказали, что он ищет место в Петербурге. И вдруг отказываемся от помощи. Еще и знакомство Олега Ивановича с Федором Гавриловичем. Миша переживал, что доктор скажет, что я его пациент. А еще подозревал, что Олег Иванович подошел по наущению Федора Гавриловича. Всё так перемешалось… — она вздохнула. — Уму непостижимо, каков вышел клубок.

— Да уж, — усмехнулся Сан Саныч и напомнил о своем вопросе: — Но почему вы поселились в столь непрезентабельном месте?

Девушка ответила ему легким удивлением во взгляде:

— Но мы ведь не знали, что это за дом. Мефодий Парамонович говорил об уютной даче, о саде. Заверял, что там нам будет лучше, чем в гостинице. А когда мы приехали, то были изумлены. Миша сказал мне, что подыщет дом получше, или же мы переедем снова в гостиницу. Но уже в другую, где мы не встретимся с Олегом Ивановичем. Мы решили задержаться там, пока брат вызнает, не сдаются ли рядом настоящие дачи. Но на следующий день… — барышня вновь отвернулась, и до мужчин донесся всхлип. — На следующий день Мишеньку… Это ужасно, это так ужасно…

В комнате повисла недолгая тишина. Олег в третий раз успокаивающе пожал руку девушке, а Сан Саныч в задумчивости постукивал по подлокотнику кончиками пальцев. За водой он в этот раз не пошел, потому что стакан в руке Глафиры Алексеевны еще не опустел.

— Почему ваш брат рвался найти вас? — спросил сыщик, когда барышня взяла себя в руки. — И как вы встретились с Олегом Ивановичем, если сбежали именно от него?

Глашенька вздохнула и стыдливо потупилась. Она некоторое время гладила окончательно разомлевшего Барбоску, и когда Рыкин кашлянул, напоминая о себе, подняла на него взгляд.

— Теперь мне неловко, — тихо произнесла она. — Отвечать на оба ваши вопроса неловко, но я скажу. Брат не нашел меня в доме, потому… потому что я была… я пробралась к соседям, — чуть ворчливо закончила она и воскликнула: — Но мне было невыразимо скучно в этом доме! Миша ушел утром, сказал, что у него есть дело, а я осталась с Дарьей. Это женщина, которую нам оставил Мефодий Парамонович.

Я вышла на улицу. Поначалу стояла во дворе, а после ушла за дом. Но и там мне делать оказалось совершенно нечего, и я решилась посмотреть, что находится за живой поблизости. Была я там недолго, но когда вернулась, никого в доме не было, даже Дарьи. Впрочем, она появилась вскоре и сказала, что пережидала, когда от дома отъедет полиция вместе с Мишей.

Я совершенно не понимала, что мне теперь