Игорь Исайчев - Чужая дуэль

– О какой тысяче речь? – привычно возмутился хорр. – Прежде отчет.

– Э нет, голубчик, – отрицательно помотал я головой. – Повторяться больше не буду, торг здесь неуместен. Деньги вперед.

Георгий в бешенстве заскреб ногтями по скатерти, собирая в складки ткань под ладонью. Казалось, еще секунда, и он бросится на меня с кулаками. Но, видимо, неудачная попытка сломить мою волю, несколько охладила его пыл.

Гость со змеиным шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы, а затем, покопавшись во внутреннем кармане, извлек знакомое портмоне. Отсчитав требуемую сумму, взбешенно кинул деньги на стол.

Ничуть не удивляясь истерике, я аккуратно собрал разлетевшиеся купюры, удостоверился в их достоинстве, проверив каждую на свет, еще раз поразившись качеству изготовления. Прибрав деньги в карман накинутого поверх рубашки домашнего халата, пристроил до половины выкуренную сигару в пепельницу, и опустился на стул, закинув ногу на ногу. Окинув хорра подчеркнуто благосклонным взглядом, ровно начал:

– Извольте. Знаменитый своим экстравагантным поведением Николай Прохоров, сын влиятельного вельможи, действительно выкупил из дома терпимости, предположительно тайно принадлежащего мещанину Буханевичу, куртизанку из Малороссии. До самой гибели он проживал с ней гражданским браком в съемном доме. Надо полагать, этот адрес теперь интереса не представляет, так как его сожительница, урожденная Христина Порывай, съехала на следующий день после смерти младшего Прохорова.

– Известно куда? – не выдержал хищно подавшийся вперед хорр.

– Конечно, – усмехнулся я, сознательно упуская одну немаловажную деталь, а именно, личность того, кто помог девушке так быстро переселиться. – В заброшенную избу преставившегося пару лет назад лесника.

Георгий нетерпеливо потер руки:

– Дорогу показать сможешь?

– Само собой, – на моем лице не дрогнул ни один мускул, хотя внутри так и распирало от смеха. – Только зачем?

– А вот это уже не твоего ума дело, – небрежно отмахнулся занятый своими мыслями хорр.

– Может оно и так, – маскируя ядовитую ухмылку, я принялся усиленно раскуривать потухшую сигару. – Однако если ты туда собрался, то напрасно.

– Это еще почему? – тут же напрягся Георгий.

– А там нет никого, – небрежно пожал я плечами. – Девица была на сносях и ее забрала к себе в усадьбу Шепильская.

Гость на секунду застыл, переваривая новость, а затем в отчаянии грохнув кулаком по столу, выругался на неизвестном языке. Я же незаметно перевел дух. Мой расчет на то, что умыкнуть Христину из-под носа у графини даже для хорров будет весьма затруднительно, оправдался на все сто процентов. Хотя, надо признаться, рисковал я безумно. Поведи себя Георгий по другому, мне бы пришлось его уничтожить. А последствия такого шага даже представить было сложно.

Тем временем хорр, раненым зверем метавшийся по комнате, наконец, остановился, помассировал виски длинными артистическими пальцами, и хрипло заговорил:

– Будем считать, что первую часть задачи ты выполнил. Теперь предстоит выполнить вторую – как можно скорее найти убийцу Николая Прохорова и обезвредить его.

Я задумчиво почесал в затылке и поднял вверх указательный палец:

– О, это будет очень дорого стоить.

– Почему же? – фальшиво удивился Георгий, как водится, моментально забывающий обо всем, когда речь заходила о деньгах. – Что тебя теперь не устраивает?

– Мелочь-пустяк, – откинувшись на спинку, я смерил его холодным взглядом. – Отсутствие желания задаром подставлять собственную шею под топор, потому, как мне доподлинно известно, с кем придется иметь дело.

– Даже так, – поджал губы хорр. – И откуда же ты знаешь убийцу?

– Пришлось столкнуться, – от каждого воспоминания о ночной встрече с тварью меж лопаток до сих пор продолжал драть мороз.

По моим глазам убедившись, что я не блефую, Георгий выдавил из себя главный вопрос:

– Сколько?

Откровенно говоря, мне самому было неясно, в какую сумму оценить собственную жизнь, и поэтому пришлось брякнуть первое, что пришло в голову:

– Шестьдесят тысяч. И половину вперед.

Казалось, хорра немедленно разобьет паралич. Но он, на удивление быстро справился с эмоциями. Лишь побуревшее от прилива темной крови лицо и бисеринки пота на лбу говорили, каких усилий ему это стоило.

– Хорошо, – голос Георгия предательски дрогнул. – Деньги будут.

– Отлично, – легко согласился я. – Как принесешь, так сразу и приступлю. И еще, раз пошла такая пьянка, чемоданчик-то верни. А то все только обещаешь. В твоих же интересах мои шансы на выживание поднять.

Ничего не отвечая, хорр выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

Общение с Георгием оставило мутный осадок. Бесцельно помыкавшись от кровати до окна и обратно, я понял, что исподволь меня грызло. Как бы там ни было, если быть до конца откровенным хотя бы с самим собой, нынешнее место пребывания Христины пришлось хоррам сдать. И, несмотря на всякие там высшие соображения это обстоятельство здорово меня напрягало.

Закурив очередную сигару и с грустью отметив, что презентованный Богданом запас тает на глазах, я решил все же посоветоваться с наставником, а заодно потренировать не слишком хорошо дающуюся телепатию.

С горем пополам наладив контакт, первым делом подробно поведал о беседе с хорром и лишь после этого задал терзающий меня вопрос о безопасности симпатии околоточного. Чем-то озабоченный великан посоветовал не забивать голову пустяками и придерживаться оговоренного плана.

Так и не развеяв сомнений, ко всему прочему я ощутил жуткий голод. Ментальная связь потребовала серьезных энергетических затрат и организм тут же отреагировал. Конечно, можно было просто спуститься в столовую и попросить накормить постояльца. Но, не то чтобы я был избалованным гурманом, однако стряпня хозяйки на поверку оказалась слишком уж непритязательной даже для меня. Поэтому трактир, пусть и значительно потерявший после таинственного исчезновения Буханевича, выглядел все же предпочтительней.

Пальто в шкафу, естественно, не оказалось. Обнаружилось оно под настенной вешалкой возле порога в совершенно непотребном состоянии. Брезгливо подняв двумя пальцами за воротник еще вчера вполне пристойную одежду, я уныло подумал: «Ладно, хоть гость за половую тряпку не принял и ноги не вытер». Судя по висящему на живой нитке правому карману, выдранным с мясом пуговицам и перепачканной навозом спине, дорога домой оказалось тернистой.

Тщательная ревизия гардероба не помогла. Бережно хранимая как свидетельство о реальности прошлой жизни турецкая кожаная куртка настолько диссонировала со здешней действительностью, что проще было выйти на улицу голым, чем ее надеть. Пришлось с помощью щетки и булавок попытаться вернуть пальто хотя бы какое-то подобие божеского вида. Получилось плохо, и утешало меня лишь одно, что до ближайшего магазина было подать рукой.