Николай Романецкий - Дельфин в стеарине

Разговаривать в зале было совершенно бессмысленно – в этом реве и себя было не услышать, не то что голос в трубке, – и я начал пробираться к туалету, уже испытывая сожаление по поводу бесполезности собственных действий. Кто ж будет столько времени ждать, пока абонент отзовется!

Однако звонивший был терпелив. Телефон вибрировал и вибрировал, и я уже испугался, что звонок связан к Катей, что с нею случилось ужасное, тем более что, достав трубку, обнаружил на дисплейке надпись "Анонимный звонок". Я едва не отдавил кому-то ноги и был послан этим кем-то далеко и надолго, когда оказался наконец в туалете.

– Да! – крикнул я в трубку, с дрожью ожидая ответа.

– Это Максим Мезенцев? – осведомился равнодушный голос.

– Он самый. А вы кто?

Голос был мне совершенно незнаком и мог оказаться чьим угодно – от дворника в соседнем доме до губернатора какого-нибудь российского края, – но интуиция уже говорила мне, что этот дворник-губернатор не имеет никакого отношения к гостинице "Карелия" и ничего не знает о моей Катерине.

– Это не важно, Максим.

– Не важно так не важно. Что вам надо?

– Надо не мне. Надо вам. – Голос по-прежнему звучал равнодушно. – У меня есть информация, которая поможет раскрыть тайну известных вам автомобильных катастроф.

Рядом зашумела вода, раскрылась дверца одной из кабинок, и оттуда вышел, застегивая ширинку, какой-то красномордый тип, пробормотал что-то по поводу некоторых специалистов, путающих сортир с телефонной будкой, но я, хотя слово "специалист" в устах красномордого определенно было ругательным, не обратил на него никакого внимания, и он понял, что подраться со мной не удастся, и отправился смотреть, как дерутся на хоккейной площадке тавгаи.

– Что вы хотите за эту информацию?

– Договариваться будем при личной встрече.

– И когда вы желаете встретиться?

– Этой ночью.

– Но я же должен знать, сколько взять с собой денег.

– Деньги меня не интересуют.

– А если я не поеду никуда этой ночью?

– Значит, останетесь без информации, – все так же равнодушно сказал незнакомец. – Завтра меня в городе уже не будет.

Ну что ж, вот она, реакция на нашу с Полиной ковровую "провокационную деятельность".

Мне вдруг стало зябко – я просто физически ощутил, какой опасностью веет от этого равнодушного типа.

– Где вы хотите встретиться? – спросил я, старательно следя, чтобы страх не проник в голос. – В метро? На улице? В каком-нибудь кафе?

– Нет, – ответил незнакомец. – Я не в городе. У меня дача в Сосново. Давайте-ка в два часа ночи подъезжайте к посту дорожной инспекции на Приозерском шоссе, там где отходит дорога на Сосново. Я буду вас ждать перед перекрестком.

– Но…

– Никаких но! Я не могу отсюда уехать. Так что либо вы едете, либо мы вообще не встречаемся.

– А откуда вы знаете, что меня интересует информация об автомобильных катастрофах?

Это, конечно, был тот еще вопрос, и я не ждал на него ответа. Но незнакомец ответил:

– У меня есть знакомые дорожные инспекторы. Вы их на днях расспрашивали. Там ведь не совсем катастрофы были, не так ли?

– Похоже на то.

– Ну вот. А по имеющейся у меня информации, которой я готов поделиться с вами, там были совсем не катастрофы.

В общем-то, мне все стало ясно. Судя по всему, меня собираются угробить тем же способом, что и Б@З, и Карачарова. И опять у ментов не будет никаких оснований расследовать злой умысел… Но разве не чего-то похожего на этот ночной звонок добивался я, намереваясь спровоцировать предполагаемого убийцу? Так что же теперь, на попятную?

"Это вызов, а на вызовы надо отвечать", – беззаботно подумал я.

– Хорошо, я буду в два часа на развилке возле Сосново.

– Договорились. – Незнакомец отключился.

Я убрал трубку и вышел из туалета.

Что ж, обещание дано, теперь его надо выполнять. Но за руль мне в таком состоянии нельзя.

Я вернулся к столу.

Наши, пока я договаривался с незнакомцем, успели забить еще две шайбы, и в зале теперь было море разливанное доброжелательности и веселья.

– Валерий Викторыч, – обратился я к Сайпанову. – Мне срочно надо за руль. В этом баре мне могут помочь?

Довольный развитием матча Валет поднялся из-за стола, крепко взял меня за плечо и повел к стойке. Там он пошептался с барменом и повернулся ко мне.

– Есть.

– Сколько?

Сайпанов сказал.

Я достал портмоне и отслюнявил запрошенную сумму. Передо мной положили на стойку небольшую пачку, на которой было написано "Хрум-хрум. Сухарики к пиву". Внутри пачки находилась таблетка, приняв которую вы уже через два часа можете садиться за руль автомобиля, поскольку за это время содержащийся в таблетке спиритус-фаг, сконструированный несколько лет назад методами генной инженерии, полностью справляется как с излишками самого цэ-два-аш-пять-о-аш, так и с продуктами его распада. Правда, действие фага на человеческий организм еще до конца не изучено (потому его и нет в свободной продаже), но считается, что разовая доза при достаточно редком потреблении практически безвредна. Впрочем, некоторые утверждают, что фагу ставят законодательные палки в колеса лоббисты, защищающие профессиональные интересы дорожной инспекции. Но спрос рождает предложение, и спиритус-фаг уже можно приобрести (правда, из-под стойки) едва ли не в любом кафе Питера. Я этим фагом до сегодняшнего дня пользовался всего один раз. Кажется, без последствий. Но увлекаться не собираюсь. Ибо минус (излишнее потребление напитка) на минус (насильственное изъятие его из организма) не всегда дает плюс. Теоретически может быть и летальный исход.

Я прикупил у бармена еще бутылку негазированной воды, забрал фаг, распрощался с застольниками, которые праздновали очередной гол в ворота Кипрусова-младшего и отнеслись к моему уходу достаточно индифферентно, и убрался из бара. Выйдя на улицу, я разорвал упаковку, схрумкал таблетку (никакого вкуса), запил водой и потопал к метро.

Как и в первый раз, процесс обезалкоголивания организма начался с легкого головокружения и подташнивания, как будто я совершил над собой совершенно противоположное действие, залив в баки еще стакан. Пришлось даже схватиться за водосточную трубу, чтобы не растянуться на тротуаре. А потом словно пылесос прошел по мозгам, вытягивая хмель, веселье и беззаботность.

Домой я приехал с холодной головой и горячим сердцем. Не хватало чистых рук, но этой принадлежностью при лицензировании частных детективов не обеспечивают.

Пуся встретил меня отчаянным мявом, намекая на вакуум в желудке. Я положил ему сухого корма, налил свежей воды, и кот, довольно урча, принялся за трапезу. А я пошел в кабинет.