Проклятие на наши головы - Мария Морозова
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем ощущение собственного тела вернулось. Проморгавшись, я тихо застонала. По мне словно грузовик проехался. Болело все, даже волосы, и шевелиться совсем не хотелось. Но валяться на твердом холодном камне не хотелось тоже. Пришлось брать себя в руки и пытаться вставать.
– Что б вас всех разорвало, – выдавила я, хватаясь за голову.
От первого же неловкого движения мне прострелило виски болью.
– Мря-я-я, – послышалось рядом обеспокоенное.
Мик ткнулся усатой мордой в лицо. Я неуклюже протянула руку и погладила мягкую шерсть, успокаивая кота. Конечности едва слушались.
– Мря!
– Да встаю, встаю.
– Мя!
– Боги, – прошептала, с трудом переворачиваясь на бок и приподнимаясь.
Огонек на посохе еще светился, значит, времени прошло не так уж много. Медленно сев, я убедилась в том, что у меня нет ничего серьезнее синяков, и осмотрелась. В подвале снова стало тихо и пусто. Ни следа Потустороннего. Воздух не двигался. Весь иней растаял.
– Ты что-нибудь видишь? – спросила у кьюра.
Тот оббежал комнату по периметру и вернулся ко мне. Ничего. Видимо, неудачная атака развоплотила призрака, который и так еле держался. Что ж, по крайней мере, мы сделали то, за чем пришли. Хоть и совсем не так, как планировали изначально.
Но как же меня угораздило так влипнуть? Безобидный дух, ну конечно. Да он же только притворялся таковым, чтобы подманить меня поближе. И так ловко притворялся, что я со всем своим опытом не заподозрила подвоха! Тухлые умертвия, мне явно стоит провести работу над ошибками.
А ведь получается, в подвале обитал хищный, опасный и коварный призрак, который мог появиться здесь только по одной причине. И к сожалению, это станет не слишком хорошей новостью для хозяев.
Посох мигнул, все же сообщая, что мы засиделись. Кряхтя и ругаясь, я поспешила встать. Если светляк погаснет, нам нужно будет выбираться в полной темноте. А новых шишек мне не хочется. И так придется обмазаться заживляющим эликсиром с ног до головы.
Но удача не отвернулась от меня полностью, и выбраться из особняка удалось еще до того, как артефакт окончательно истощился. А вот стоило выйти за ворота – посох погас, и домой оставалось топать при свете луны. Сил на это хватило каким-то чудом, не иначе. Особенно тяжко стало, когда пришлось взбираться по склону лощины, раньше казавшемуся пологим и удобным. Мику на четырех лапах было гораздо проще. И он даже не просился на руки, осознавая, как мне нелегко сейчас.
Дома я едва смогла раздеться и обдаться прохладной водой. На теле ожидаемо наливались синяки, но серьезных ссадин и ран я не нашла, поэтому махнула на них рукой. Синяки подождут. Все, что мне сейчас требовалось, это сон.
В этот раз меня никто не тревожил. Когда я открыла глаза, в комнате было темно, но только благодаря плотным шторам. Часы показывали, что время близится к полудню.
Со стоном потянувшись, я ощутила себя настоящей развалиной. Последствия вчерашних приключений напоминали о себе от самого простого движения. И мне бы полежать в свое удовольствие, но зверский голод гнал из кровати.
Я натянула халат и поплелась на кухню, даже не причесываясь. И первым делом поставила на огонь джезву, чтобы заварить себе кофе. Только кофе, черный, как само некромагическое искусство, мог сделать меня похожей на человека, а не на одного из своих неживых подопечных.
Пока вода закипала, я достала сверток с ветчиной, отрезала два смачных, хоть и не слишком ровных куска, положила на хлеб и вгрызлась в бутерброд с энтузиазмом не евшего месяц умертвия. Рядом на стул запрыгнул Мик и уставился на меня круглыми глазами.
– Сейчас, сейчас, – закивала, без труда прочитав в них молчаливую, но от этого не менее явную укоризну. – Но хозяйка в голодном обмороке тебя вообще никак накормить не сможет.
Немного утолив голод, я покормила кота. Поймала едва не убежавший кофе. Нашла свою любимую чашку из тонкого полупрозрачного фарфора и перелила туда похожую на деготь жидкость. Даже один ее аромат бодрил.
– Красота, – довольно зажмурилась я, делая осторожный глоток.
Хорошее зерно. Правильная обжарка. Нежный, обволакивающий вкус с легкой горчинкой, которая только придавала ему пикантности. Жить сразу стало веселее. А когда я нашла в шкафу остатки своих любимых орехов в шоколаде, настроение взлетело. Тем более дверной звонок молчал, так что никто не мешал мне завтракать. Или обедать... Не важно.
Разделавшись с едой, отправилась в ванную. Да, синяков на мне хватало, и главным образом на той части, на которую я падала. Зато у меня была отличная мазь, испытанная не раз и не два. К вечеру синяки побледнеют, а завтра утром окончательно исчезнут.
Хорошо бы, если бы и о нежити в старом особняке удалось забыть так быстро. Но увы, сделать это не получится. Я практиковала некромагию больше десяти лет (если считать учебу) и хорошо разбиралась в разных видах нежити. Поэтому сразу поняла, откуда в подвале мог взяться такой призрак. Агрессивный, сильный, хитрый. В доме у озера произошло убийство.
Души жертв преступлений задерживаются среди живых не так уж часто. Но они всегда привязаны к месту, где лишились жизни, одержимы теми эмоциями, которые испытывали в последние минуты, и обычно не слишком стабильны. Зато часто умны и коварны. Призрак явно знал, как нужно вести себя, чтобы не вызвать слишком сильную тревогу у обычных людей, но заманить к себе в подвал одинокого некромага, не ожидающего такой вот подлянки.
Вот только возникает резонный вопрос: какое отношение имеет к этому неожиданный господин Леон Ингер? Он явился ко мне так внезапно, минуя ратушу, наплел что-то про странные звуки, озадачил и тут же покинул город. Я отправилась на дело, не подозревая, кого встречу. И естественно, у меня не было ни времени, ни возможностей вступить с призраком в хоть какой-нибудь контакт. Чтобы спастись, я окончательно уничтожила то, что осталось от бедолаги. А теперь даже самый умелый некромаг не сможет понять, что
