Кровавый след - Таня Хафф
Стюарт без передышки издавал глубокое горловое рычание; на этом фоне Селуччи мысленно слышал свой голос: «Ты готова быть судьей и присяжными… А кто будет палачом? Или эту роль ты тоже возьмешь на себя?»
Он очень боялся, что вот-вот получит ответы на свои вопросы, и молился, чтобы Вики опоздала принять участие в деле.
К тому времени, как Туча добралась до открытой двери сарая, Генри буквально наступал ей на хвост. Еще шаг-другой – и он смог бы остановить ее, но не успел.
Туча уловила запах своего близнеца и с рычанием прыгнула вперед. Когда ее лапы оторвались от утоптанной земли, Генри с ужасом увидел, куда она приземлится.
Увидел фальшивый пол. Увидел стальные челюсти капкана под ним.
Собрав остаток сил, он кинулся на нее в отчаянном скользящем броске. Уже схватив Тучу, он понял, что не сможет ее удержать, поэтому извернулся и прикрыл вырывающегося вервольфа своим телом.
Они упали на пол и покатились.
Два капкана захлопнулись: один захватил несколько серебристо-белых волосков, другой вовсе остался без добычи.
Лежа на полу, Генри увидел калейдоскоп образов: красновато-коричневого волка, распростертого на столе, стоящего над ним смертного, от шеи до колен прикрытого холщовым фартуком, тонкий нож, тускло поблескивающий в свете лампы… К тому времени, как он поднялся на корточки, одной рукой все еще сжимая тяжело дышащую Тучу, он все понял, и его захлестнул гнев, красный и горячий.
Затем Туча вырвалась и атаковала.
Второй раз за эту ночь Марк Уильямс посмотрел в лицо смерти; только он знал, что на этот раз смерть не остановится. Он с криком опрокинулся спиной на стол, чувствуя горячее дыхание на своем горле. Один клык цвета слоновой кости коснулся его… А затем все внезапно прекратилось.
Чувство самосохранения взяло верх, и он, не раздумывая, схватился за дробовик.
Генри боролся с Тучей, боролся с собственной жаждой крови.
«Она семнадцатилетняя девушка, почти ребенок. Ей нельзя позволить убивать».
Вервольфы теперь жили бок о бок с людьми, разделяя человеческие ценности. Какой смысл одолеть врага сейчас, если Туча до конца своей жизни будет иметь на душе такое пятно? Она рвалась из его хватки, а Генри твердил единственные слова, которые, как он знал, могли на нее повлиять:
– Он еще жив, Туча. Шторм еще жив.
Наконец, она утихла, заскулила, повернулась к столу и задрала морду, чтобы уловить запах брата. Второй ее скулеж перешел в вой.
Теперь, когда ее внимание было сосредоточено на Шторме, а не на жажде убийства, Генри встал.
– Не двигайся с места, – приказал он.
Туча упала на пол, дрожа от желания добраться до своего близнеца, но не в силах ослушаться. Когда Генри поднял голову, ему в лицо смотрели два ствола дробовика.
– Значит, он еще жив, вот как? – И дробовик, и смех дрожали. – Я не чувствовал сердцебиения. Ты уверен?
Генри слышал, как медленно, с трудом, бьется сердце Шторма, чувствовал, как кровь изо всех сил пытается течь по венам, скованным ядом. Фицрой позволил пробудиться собственной жажде крови.
– Я знаю жизнь, – сказал он, делая шаг вперед. – И я знаю смерть.
– Да? – Марк облизнул губы. – А я знаю Бо Джексона[23].Он у меня гостит.
Генри улыбнулся.
– Нет.
Вампир. Князь тьмы. Дитя ночи. Все это отразилось в улыбке Генри.
За спиной Уильямса был стол, отступать было некуда; Марку оставалось только стоять на месте. Пот бисеринками выступил у него на лбу и потек по носу.
К нему шел демон, которого он застрелил в лесу. С виду человек, но в выражении его лица не было ничего человеческого.
– Я… я не знаю, кто ты, – пробормотал он, стараясь не выпустить дробовик из дрожащих пальцев. – Но я знаю, что тебя можно ранить.
Еще один шаг – и стволы оружия окажутся под таким углом, что Туча окажется вне линии огня.
«Еще один шаг, – сказал себе Генри, разжигая голод яростью, – и эта тварь моя».
Он поднял ногу.
Дверь сарая с грохотом распахнулась, ударившись о стену, нарушив живописную картину.
– Брось оружие! – скомандовал Селуччи с порога.
Стюарт рядом с ним прорычал на несколько голосов. Вервольф с огромным трудом удержался от броска, хотя Туче все еще угрожала опасность, и это усилие послало дрожь по его спине. Вой Тучи заставил его выпрыгнуть из машины еще на ходу; не успев задуматься, он ворвался в сарай в человеческом обличье, в одежде, которая мешала ему перекинуться.
Ствол дробовика опустился, затем снова поднялся.
– Вряд ли я его брошу.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – вопросил Карл Бин, направляя винтовку на двух мужчин, стоящих в открытых дверях.
Он слышал, как машина промчалась по подъездной дорожке; слышал, как она остановилась, разбрызгивая гравий; слышал вой и понял, что в этом замешаны создания сатаны. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы схватить винтовку, и он прибежал к сараю сразу вслед за выскочившими из машины людьми. Он все еще не понимал, что происходит, но ясно видел: племяннику нужна помощь.
– Поставь револьвер на предохранитель и брось на землю. – Бин показал винтовкой, куда именно. – Вон туда, подальше.
Стиснув зубы, Селуччи сделал то, что ему велели. Разве у него был выбор?
Когда револьвер упал на пол, щелчок сомкнувшихся стальных челюстей заставил всех вздрогнуть.
– Капканы, – показал Стюарт. – Там и там.
Земляной пол перед его босой ногой был недавно разрыт.
– И здесь.
Марк улыбнулся.
– Жаль, что шаг у тебя не такой широкий.
– Теперь идите туда, – скомандовал Карл, – к остальным, чтобы я мог…
Когда они, пробравшись между капканами, вступили в свет лампы, старик узнал Стюарта и сощурился. Весь день он молил послать ему ответ на его сомнения, и вот Господь предал главаря нечестивых в его руки.
Затем он увидел Тучу, которая все еще сидела позади Генри, не обращая внимания ни на что, кроме тела, распростертого на столе.
А после увидел Шторма.
Карл Бин опустил винтовку с плеча на бедро, держа ее за пистолетную рукоятку, не снимая пальца со спускового крючка. Продолжая держать на прицеле незваных гостей, которые теперь собрались в одной стороне сарая, он подошел и встал рядом со столом.
– Что здесь происходит? – повторил он. – Как умерло это существо?
– Он не мертв! – Роза бросилась в объятия Стюарта. – Он не умер, дядя Стюарт! Не умер!
– Знаю, Роза. И мы его спасем. – Стюарт погладил племянницу по голове, свирепо глядя на младшего из людей, который уставился на девушку так, будто никогда раньше не видел обнаженной кожи.
Роза нуждалась в утешении, но, если они хотят спасти себя и Шторма, ей лучше иметь острые зубы и когти. Стюарт молча проклинал одежду, которая удерживала его в человеческой ипостаси.
– Перекинься сейчас же, – сказал он Розе. – Наблюдай. Будь наготове.
– Прекратите! – Карл Бин перевел дуло винтовки со Стюарта на Тучу и обратно. – Больше никаких дьявольских трюков!
Туча заскулила, но Стюарт, запустив руку в густой мех на ее затылке, тихо сказал:
– Жди.
Карл тяжело сглотнул. Боль в глазах существа, когда оно… Нет, она смотрела на него снизу вверх, присоединилась к крику другого существа, которое он ранил раньше, и сомнение еще тяжелее легло на сердце. Труд во славу Господа не должен приносить боли. Он обернулся и с завороженным ужасом уставился на Шторма.
– Я задал тебе вопрос, племянник.
Прежде чем ответить, Марк немного увеличил дистанцию между собой и Генри, на всякий случай небрежно придвинувшись к двери, борясь с молчаливым приказом: «Смотри на меня!»
– Поскольку нас заверили, что мой гость не мертв, – сказал он с вымученной улыбкой, – полагаю, вы, дядюшка, хотите знать, как вы выразились, «что, черт возьми, здесь происходит»? На самом деле все просто. Я решил совместить ваш план священного истребления с моим собственным планом получения прибыли.
– Нельзя извлекать прибыль
